Читать книгу "Не сомневайся во мне - Бренда Пек"

Роджер иронически усмехнулся, когда Жаклин появилась в гостиной раньше назначенного срока. Она решила не обращать внимания на его колкости, вышла из дома и, не говоря ни слова, уселась в машину рядом с ним. Роджер выехал на автостраду и на максимальной скорости помчался в ближайший аэропорт…

Роджер устроился в кресле, вытянув длинные ноги, — они летели первым классом, где пассажирам предлагался больший комфорт. Жаклин не питала никаких иллюзий на его счет, хотя и помнила, каким он был милым и предупредительным, когда они только познакомились. Однако все изменилось, едва он узнал о ней правду.

— Поспи, — буркнул Роджер.

Жаклин отрицательно покачала головой.

— Вряд ли получится…

Он равнодушно пожал плечами и закрыл глаза.

— А я вздремну. Прошлую ночь провел в дороге, почти не спал…

И тут же сон сморил его. Жадно всматриваясь в лицо Роджера, Жаклин заметила, что его кожа приобрела сероватую бледность, вероятно, от усталости и беспокойства. Видно, он не меньше ее озабочен состоянием Тони, хотя и старается не показывать этого. Да и как не волноваться, ведь мальчик живет в его доме и он, наверное, очень к нему привязался. Жаклин от души позавидовала Роджеру, к горлу подкатил комок, на глаза навернулись слезы. Сколько радости прошло мимо нее!.. Как Питер мог так обойтись с ней? А впрочем, с легкостью, мстительность всегда была частью его натуры.

Стремясь устроиться поудобнее, Роджер пошевелился во сне, и его голова оказалась на плече Жаклин. Ее первым побуждением было оттолкнуть его, но… она этого не сделала. Глядя сверху вниз на взъерошенные рыжие волосы, на длинные ресницы, она до боли закусила губу. Как давно они не были так близко… От него исходил терпкий аромат лосьона и такой знакомый, только ему присущий запах…

Жаклин замерла. Надо немедленно разбудить его, прекратить это безумие! Если Роджер проснется и поймет, что нечаянно положил ей голову на плечо, то страшно рассердится. Но ведь он так устал… Жалко будить. Прядь волос падала ему на лоб, и Жаклин отчаянно захотелось поправить ее, даже кончики пальцев зачесались. Борясь с искушением, она сжала руку в кулак. Глупо предаваться бесплодным мечтам, тешить себя напрасными иллюзиями. Жаклин отвернулась и невидящим взглядом уставилась в иллюминатор. Она всегда будет принадлежать ему, чего — увы! — нельзя сказать о нем. Слишком многое их разделяет. Гораздо больше, чем она предполагала.

И воспоминания, помимо воли, нахлынули на нее.

В восемнадцать лет Жаклин была невероятно наивна и потому совершила немало глупостей. Но самой большой ошибкой стал ее брак с Питером Стэнли. Разумеется, тогда она думала иначе, уверенная, что замужество принесет ей долгожданную независимость. Лишенная с детства любви и внимания, Жаклин потянулась за мечтой, но та вдребезги разбилась о реальную жизнь. К сожалению, прозрение пришло слишком поздно и обратного пути у нее не было.

Жаклин почти не помнила своих родителей. Оба они умерли молодыми, погибли в авиакатастрофе, которая унесла жизни и родителей ее двоюродной сестры, крошки Вирджинии. Осиротевших девочек передали под опеку пожилых американских дядюшек. Жаклин и прежде знала только родственников со стороны отца, живущих в Америке, шведская родня матери отказалась от дочери после ее брака с Ричардом Слейтером, который они не одобряли. Семья Слейтеров была довольно богатой. Правда, львиную долю денег и роскошный особняк в Бостоне старый Перси Слейтер, не желая распылять семейный капитал, оставил старшему сыну Дональду. Младшему, Ричарду, достались лишь скромный пакет акций не слишком процветающего бостонского банка и небольшая наличность. Однако отец Жаклин сумел удачно всем этим распорядиться. Так что девочка, оставшись сиротой в возрасте четырех лет, неожиданно оказалась наследницей приличного состояния и поселилась в огромном особняке, который теперь принадлежал Вирджинии.

Опекуны и дядюшки девочек, два старых холостяка, прекрасно разбирались в финансовых вопросах, но ничего не смыслили в воспитании детей. Они знали одно: их племянницы должны будут со временем занять подобающее положение в обществе — и готовили их к этому. Сначала им нанимали гувернанток, а когда девочки подросли, отправили учиться в частную школу. Затхлая атмосфера этого элитарного заведения для Жаклин с ее бунтарским темпераментом оказалась совершенно невыносимой. Тихая, послушная Вирджиния приспособилась к новой среде, а Жаклин буквально задыхалась в чопорном, замкнутом мирке.

Дядья сами выбирали им друзей, указывали, какие книги читать и какие смотреть фильмы. Их готовили к легкой, беззаботной жизни. Девочки должны были навсегда остаться теми, кем были, — богатыми наследницами респектабельной семьи.

Несмотря на то, что оба старых холостяка были добры к ней и по-своему любили, Жаклин считала их настоящими динозаврами. Они никак не могли взять в толк, что их племянница хочет чего-то самостоятельно добиться в жизни, и оставались глухи ко всем мольбам Жаклин разрешить ей заняться чем-то серьезным. Однажды она попросила дать ей какую-нибудь работу в семейном бизнесе, но старики лишь весело рассмеялись. Никто не понимал ее, даже Вирджиния. Для Слейтеров не существовало понятия «работающая женщина». То, что Жаклин унаследовала от отца практичность и цепкий ум, в расчет не принималось. Какие бы планы она ни строила, все они с ходу отвергались. Это злило ее, приводило в отчаяние.

Как-то раз, отдыхая во время уик-энда на берегу океана, в Провиденсе, Жаклин познакомилась с Питером Стэнли. Ей польстили ухаживания красивого обходительного англичанина. Изголодавшаяся по вниманию и человеческому теплу, Жаклин увлеклась им со всем пылом юности. Позднее она поняла, что приняла за любовь жгучую потребность любить и быть любимой. Когда она сообщила опекунам, что выходит замуж, те пришли в ужас, обозвали Питера авантюристом и охотником за приданым, но Жаклин ничего не желала слышать. Питер нужен был ей как воздух.

Воспрепятствовать браку было невозможно, к тому времени ей уже исполнилось восемнадцать. Короче, дядюшки сдались, но все же приняли меры предосторожности при составлении брачного контракта. Поскольку Жаклин воспитывалась в семье, где юридической стороне любого дела придавалось большое значение, она не усмотрела в этом ничего особенного. Ее радовало, что старики дали согласие на брак и что не придется воевать с ними. А вот Питер был вне себя от ярости и обвинил Жаклин в том, что она и ее семья ему не доверяют. Ей бы в тот момент насторожиться, но куда там! Жаклин стала уверять его, что он ошибается, что брачный контракт — всего лишь формальность, и вздохнула с облегчением, когда Питер сменил гнев на милость и подписал документ.

Свадьбу сыграли с большим размахом. Количество гостей перевалило за три сотни. Это был незабываемый день. Жаклин вся светилась от радости и счастья. Преисполненная самых радужных надежд, она отправилась с Питером на Багамы, чтобы провести там медовый месяц. Обстановка была самая что ни на есть романтическая, но, увы, идиллия быстро кончилась. Первая брачная ночь на многое открыла Жаклин глаза.

Сначала они долго ласкали друг друга. Все было так, как она и ожидала. Поцелуи Питера понемногу ослабили нервное напряжение, в котором она находилась, смущенная своей неопытностью. Однако, когда Питер вдруг перевернул ее на спину и грубо ей раздвинул ноги, Жаклин испугалась. И не напрасно. Она заранее приготовилась к некоторому дискомфорту, но никак не ожидала такой ужасной, раздирающей все тело боли. Приятное возбуждение мгновенно пропало, Жаклин пыталась остановить мужа, просила немного подождать, не делать ей больно, но Питер не обратил внимания на ее робкие мольбы, стремясь лишь к одному: удовлетворить собственную похоть. Жаклин неподвижно лежала под ним, кусая губы, чтобы не закричать. Наконец пытка кончилась. Когда он скатился с нее, пробормотав: «Потрясающе!», и тут же заснул, она расплакалась от обиды и разочарования.