Читать книгу "Красно Солнышко - Виктория Гетто"

Князь подал команду, и отряд так же молча, как и прежде, двинулся с первыми лучами солнышка дальше… Уже вечером отроки смогли оценить подарок, когда остановились на ночёвку на льду реки. Огня не разводили, просто нахлобучили на головы коней торбы с отборным зерном, спутали передние ноги и улеглись прямо на снегу, закутавшись в дарёные шубы. Старшие воины стерегли по очереди. Отроков к делу пока не приставляли. И хотя утром вставать было тяжко, как-никак третий день в седле, тем не менее мальчишки держались бодро. Завтракали уже на ходу, грызя сушёное мясо и ржаные сухари, запивая холодной речной водой, набранной в берестяные фляги из пробитой мимоходом кем-то из воев проруби. Вода была вкусна, хоть и немного поламывало зубы. Но когда в желудок попала пережёванная пища, юноши и вовсе повеселели, тем паче что один из воев, обгоняя их, бросил, что ночевать будут во граде Лисице. Племя родное, подумаешь, род другой. Ничего страшного. Да и стоять будут аж целых два дня – коням отдохнуть надо, а воинам баньку принять. Уж целую седмицу в пути.

В племени отроков девятидневную неделю не признавали, жили по семидневной. Так и вышло. Ко второй четверти после полудня показался град. За покрытыми снегом верхушками тына виднелись высокие крыши, украшенные турьими рогами. Глубокий ров опоясывал поселение, над надвратными башнями курились слабым дымком костры стражи. Хоть и неслыханно, чтобы вороги нападали на славянские грады по снегу, но всё когда-нибудь бывает в первый раз, так что службу в поселении знали.

Оказавшись на площади, князь отдал приказ спешиться и зашагал к выстроившимся перед ним старшинам града. Брячислава встречали хлебом-солью, как и положено дорогого гостя. Увели в родовую избу. Уважение всё же. Прочих воев также определили по домам. Мальчишек забрала с собой одна из вдовушек. Пожилая, но крепкая ещё тётка в длинной оленьей дохе. Дом у неё был не пустой, Слава и Храбра встретили четыре пары глаз. Две девичьих, две мальчишеских. Что дочери у вдовы, что сыновья – близняшки, не различишь. Усадив гостей в красный угол, женщины захлопотали. Младшие, братья, смотрели на гостей восхищёнными глазами – как же, в дружине воинской отроки! Значит – бойцы! Да и девчонки не отставали, стреляя глазками в сторону степенно сидевших на лавке мальчишек, когда носились по избе туда-сюда, выставляя угощение. Наконец хозяйка пригласила гостей к столу, и ребята принялись за трапезу. Младшие дети засновали по двору, таская дрова в баню, над которой уже в полную силу курился столбом дымок каменки. Ели степенно. Опять же молча. Не принято у славян за столом пустые разговоры вести. Закончив, поблагодарили щедрую хозяйку. Та поклонилась в ответ, дочки тоже. Как стол прибрали да посуду помыли, так и речи держать стали. Говорили, в ожидании, пока истопится Чистота Души, о жизни в граде, о том, как уродился хлебушек в этом году. О пути похода и цели его даже не заикались, ни хозяева, ни гости. Поведали о родичах своих, оказалось, что чуть ли не родственники – кузнец рода Волков намедни сноху в этом граде взял, своему сыну жену. Отроков по осени, согласно укладу, на седмицу домой отпускали, так что новости они градские своего рода знали. Да и так, когда родовичи продукты привозили в слободу, тоже щедро вестями из дому делились. Словом, за речами и время пролетело, а там и банька поспела. Воздух горячий, сухой. Да парку поддать ещё! Жар костей не ломит! А потом, горячие, распаренные, да в сугроб, и снова на полок… Пока парились, хозяйки порты да рубахи выстирали со щёлоком, под коньком повесили в избе. К утру высохнет. А разомлевшие отроки, облачившись в чистую смену, вновь уселись на скамьи за Божью ладонь, наслаждаясь взваром травяным, душистым. Словно вновь лето вернулось, так пахнет вкусно сбор, запаренный крутым кипятком, да и медок липовый, светлый на столе, свой аромат вносит в общую лепту. Благодать.

Правда, лепота недолго была. Стукнули в дверь – на пороге незнакомый отрок. Окинул взглядом разомлевших мальчишек, значок княжеский показал, передал на словах: завтра отдыхать, в путь – через день. Должны ещё гости пожаловать. С ними и двинутся. Поблагодарствовали гонца. Снова за взвар принялись, с заедками сладкими подоспевшими. Дочери хозяюшкины подсели к столу, угощают, пересмеиваются, шуточками перешучиваются. А взгляды как друг дружки перехватят, так и девчонки, и ребята краской заливаются. Да дар речи невесть куда теряется.

Но шутки шутками, а дело делом. Остыв после бани, отроки оделись в верхнее. Кликнули мальцов, попросили их на общинную конюшню проводить, куда коней забрали. Те и счастливы безмерно: ещё бы, ведь их воины попросили помочь! Для четырёхлеток-то ребята четырнадцати вёсен от роду – уже взрослые! Провели. Показали. Что Слав, что Храбр своих лошадок осмотрели тщательно, заглянули в кормушки, проверили воду, что налита коням была, не холодна ли? Не застудят кони боевые нутро себе? Затем сбруей занялись – всё ли в порядке? Ремни, пряжки-застёжки не потянулись ли? Не появилось ли надрывов на подпруге или ещё чего? Попоны высохли ли? Коней хорошо почистили? Спины целые у лошадок мохноногих? По горбушке, щедро солью посыпанной, скормили. А кони ласково тыкались в ладони мальчишек тёплыми губами, жарко дышали ноздрями, довольно всхрапывая при виде хозяев.

Ночевали все вместе, отроки и сыновья хозяйкины на полу, расстелив даренные намедни шубы. В избе воздух чистый, тёплый, отдохнули хорошо. А поутру и прочие гости пожаловали – ещё воины. Почти пять десятков матёрых мужчин, одетых справно и снаряжённых. Вёл их второй князь, Гостомысл, родной брат Брячислава. С ними тоже отроков двое. Только из рода Куниц, но племени одного, словенского. А ещё с ними жрец ехал. Тоже молодой, немногим старше Храбра и Слава, весны на две. Но уважением пользовался нешуточным среди воинов. Правда, и не задавался положением своим, вёл себя, как и все. Равный среди равных. Хотя, увидев отроков из рода Волка, полоснул таким взглядом, словно ножом взрезал. Но в следующий миг глаза потеплели, и по обоим мальчишкам словно мягкой варежкой прошлись.

И, как и было уговорено, на третий день в путь двинулись. Все вместе. Куницы с волчатами подружились. Делить-то им нечего было. Одного племени, одного языка, одного уклада. Дружно жили, вели себя вежливо, к старшим с уважением. Так и шли от града к граду, от слободы к слободе. Ночевали, как правило, под крышей. Хотя и в лесу приходилось, и в поле чистом. Жрец Путята вечерами с отроками беседовал, никого из них особо не выделяя. Рассказывал, как прежде словенские племена жили, о древних землях, о богах славянских, о правилах воинских. К костерку молодших иногда подсаживался кто-то из старших воев. Слушал так же, иногда по усатому лицу проскальзывали и эмоции, смотря о чём речь шла. Потом воин уходил, а отроки спать ложились. Ну а с утра снова на коней, и в путь…

Незаметно в пути и весна пришла. Снег набух, влагой начал сочиться. Появились проталины. Князья, посовещавшись, остановились в одном из градов. Решили обождать, пока земля подсохнет, – не уродовать же лошадей? Конь – друг верный. Так что его жалеть и беречь надобно. А пока землица влагой талой напоена без меры, учёба воинская отрокам: и мечами помахать, и из луков, самострелов стрелы по мишеням пускать, и побегать с ношей тяжкой по оврагам-буеракам. Вечерами снова Путята беседы ведёт, просвещает или кто-либо из воев юношей учит: как повязку правильно наложить, как стороны света определить, раны обиходить, как ухаживать за конями, за оружием, за одеждой. Иногда ухватки хитрые боевые показывает. Словом, скучать некогда.