Читать книгу "Ордынская броня Александра Невского - Дмитрий Абрамов"

Татары были недалеко. Сторожа донесла о них уже у берега. Полк князя Мстислава не прошел и трех поприщ[23]как из-за большого кургана юго-восточнее русичей показались многочисленные верховые ратники. Обтекая курган с обеих сторон, татары останавливали коней и строились двумя отрядами. Полк Мстислава, замедляя ход, двигался все ближе к татарам, слегка поворачивая угол клина в разрез этих отрядов. Татар, видимо, было вдвое меньше, чем русичей. По команде они сдвоили ряды, и стало видно, как они готовились к соступу, доставая из колчанов тяжелые луки. У выезжающих в первый ряд в поводу шло по второй свободной лошади.

Видя все это, Мстислав Удалой, бывший в самом челе клина под червленым крещатым стягом, велел своему гридю трубить в рог. Русские стрелки, услышав сигнал, достали луки из налучий. Затем русская дружина быстро пошла вперед, ускоряя ход. Татары, тронув коней с места в карьер, покатились лавой[24]. Зычный, гортанный боевой клич монголов:

— Урра-гха! — потряс воздух.

Русичи неслись в соступ молча. Когда между катящимися друг на друга ратями осталось около полуста саженей, запели тетивы татарских луков. Князь Мстислав поднял левой рукой большой овальный щит перед собой, закрыв свою голову и голову коня. Почти как один то же повторила и дружина…

Удары и треск обрушились сверху на щиты и шеломы, стоны и ржание разорвали гулкий галоп русской конницы. Десятки пронзенных стрелами людей и лошадей повалились под копыта скакавшим позади. Раненые кони валились на бок, вставали на дыбы, сбрасывая всадников. Благо, что дружина Мстислава не успела набрать быстрого хода, иначе половина ее пришла бы в смятение и смешала строй. Но слишком опытны были и предводитель дружины, и княжеские бояре и кмети. Задние успели расступиться и обойти впереди павших.

Когда передние ряды русичей опустили щиты, то стало видно, как татары передовых рядов поворачивают коней: одни — налево, другие — направо, уходя по дуге на плечи (фланги) рати. А перед русичами на освобождающемся челе (фронте) появлялись ряды, шедшие следом за первыми. Те тоже готовили луки и стрелы. Но здесь опередил князь Мстислав. По сигналу рога поток русских стрел накрыл монголов. Ответная стрельба татар оказалась вдвое слабее первой. Русская дружина, шпоря коней и грозно опустив копья, летела на татар, неумолимо сближаясь с ними. Вторые ряды татар успели выставить копья встречь русичам. Дружина, рассекая встык два татарских отряда, ударила в спину, догнала и смешала татар, уходивших по сторонам.

Зорко всматриваясь вперед в щель железной личины[25]и крепко сжимая длинную тяжелую пику, Мстислав Удалой наметил ударить видного, одетого в железную кольчугу, татарского предводителя в круглом шеломе. Тот, пытаясь отразить удар, загородился до подбородка круглым щитом и махнул наотмашь секирой, но лишь задел пику. Мстислав вложил в таранящий удар всю силу, на какую был способен. Скользнув по краю щита, лезвие наконечника попало в щель между подбородком и бармицей. Татарин вылетел из седла, хватаясь руками за пику, просадившую его горло и шею. Кровь залила ему кольчугу. Хрипя, он падал навзничь на землю… Больше Мстислав на него не взглянул. Сзади, слева направо от шелома до седла по стальным кольцам бармицы, стальным клепкам и пластинам его дощатого доспеха[26]скрежеща и вспыхнув тупой болью между лопаток, хлестнул жесткий сабельный удар. Рванув харалужный[27]меч, князь ударил им наотмашь, вдогон и, кажется, достал бившего сзади. В следующее мгновение он увидел, как налетевший на него татарин, видимо нукер поверженного им татарского воеводы, с криком обрушивает ему на голову кривой и острый меч. Закрывшись щитом, князь отразил скепающий по металлическим пластинам удар. Но не дремали и княжеские отроки[28], берегущие князя, как псы, готовые защитить хозяина в любых условиях. Княжеский отрок, трубивший в рог, косым ударом сабли срубил татарскому нукеру десную руку и свалил его с коня. Но и сам не уцелел. Татарская стрела вошла ему прямо в левый глаз и он, отпустив повод, выпал из седла и повис на стременах.

Сражавшиеся с обеих сторон кололи, рубили, шеломили врага, чем было сподручнее. Отбросив тяжелый щит, Мстислав Удалой обжал рукоять харалуга обеими дланями. Шпоря храпящего коня, уже пускающего кровавую пену от узды, вставая на стременах, он с остервенением опускал сверкающии как молния тяжелый меч на головы и плечи татар.

Его гриди, действуя, кто копьем, кто сулицей, кто саблей, не давали окружить князя, бившегося в самом центре — на острие сечи и довершали дело, начатое двуручным княжеским мечом.

Вот слетел с коня слева от князя его ближний боярин, сдернутый монгольским копьем с крюком. Тяжелый удар кривого меча ошеломил его, а следующим ударом ему разрубили шелом и голову. Вот княжеские кмети, мстя за боярина, покололи сулицами татарских коней. И, сбив всадников вниз тяжелыми булавами, положили их насмерть.

Вот новый поток татарских стрел сразил двух княжеских гридей справа от князя. Освирепевший Мстислав вновь рванул коня вперед. Ударом длинного меча он достал одного лучника и срубил его от правого плеча до луки седла. Гриди, не отставая, рубились рядом.

Озверевшие от боли, ужаса, ярости люди с искаженными лицами кружились в вихре смерти. Доспехи воинов заливала своя и чужая кровь. Отрубленные руки и головы катились под копыта коням. Кто-то, сломав копье, потеряв клинок или секиру, грудью бросился на врага и, сбив его с седла наземь, катался с ним в пыли, пытаясь достать из-за пояса или из-за сапога нож и всадить его под кольчугу ворогу. Другой, потеряв уже и нож и сорвав кольчужные рукавицы, сжимал окровавленные персты на горле супротивника. А третий, истекая густой кровью, в бессилье понимая, что он уже чужой в этом вихре жизни и смерти, попираемый коваными копытами коней, обращался к Богу с последней просительной и покаянной молитвой.

Но все больше русичей вступало в битву и, прорываясь за князем, теснило татар. Сила и число были на стороне Мстислава Удалого. Не прошло и часа от начала боя, как татары стали подаваться назад. Предводитель монгольского отряда и три уцелевших сотника криками и ударами плетей пытались уже вывести своих остервеневших от крови воинов из неравной схватки.

Князь Мстислав, заметив, что татары поворачивают коней, осипшим, срывающимся голосом прокричал одному из детских[29], чтобы тот дал сигнал лучникам. Казалось, схватка продолжалась еще несколько минут. Но вот все слабее и реже стали сыпаться удары клинков, все чаще летели стрелы и разрыв между бьющимися стал увеличиваться. Князь понимал, что татарские кони резвее русских, и стрелы их бьют точнее, и что преследовать татар опасно. Сечу должны были завершить стрелки. И верно, кмети, погнавшиеся за татарами «на плечах», тут же поплатились за это кто ранами, кто конем, а кто и жизнью. Зато вдогон татарам полетели русские стрелы. Татарские лошади и всадники задних рядов стали валиться на землю. Но главная часть татарского отряда вышла карьером из боя и оторвалась от преследования. На месте схватки осталось лежать до полутораста татарских ратников. Наиболее меткие лучники с обеих сторон недолго еще пытались достать противника стрелами. Но вскоре и то прекратилось.