Читать книгу "Сафари на гиен - Наталья Александрова"

Иван Семенович тоже был немногословен. Тетя Поля принесла ему ключ в полдевятого, он поужинал под сериал, после десяти вышел на улицу, осмотрел все двери снаружи, замки были в порядке, а на окнах первого этажа у них решетки, так что на них смотреть. Потом в одиннадцать завхоз поглядел «Вести» и лег спать, и спал до полвосьмого утра, и никакого шума ночью не слышал.

Вызвали Аллу Константиновну как последнего человека, не считая тети Поли, который видел директрису живой. Опер задал ей кучу вопросов: а не была ли потерпевшая в тот вечер чем-то расстроена, а не ждала ли она кого-нибудь, когда осталась вечером одна, и множество других. Алла на все вопросы честно отвечала «нет».

Приехала специальная машина, директрису увезли. Потом собрались и полицейские, эксперт забрал с собой и нож, и розу, и осколки графина. Кабинет директора велели закрыть и ничего там не трогать, маленький директрисин сейф опечатали. Распростившись с полицией, Алла заглянула в раздевалку, в тети-Полин закуток. Тетя Поля с завхозом Иваном Семеновичем пили чай. На тарелке лежали пирожки с капустой и домашнее печенье.

– Садитесь с нами, Алла Константиновна.

– Ох, не знаю, мутит что-то, кусок в горло не идет. И как вы все так спокойно воспринимаете?

– Что ж теперь, ни пить, ни есть? Организм свое требует, и к тому же, – тетя Поля понизила голос, – ты скажи честно: неужели так сильно расстроилась?

Алла прислушалась к себе и с некоторым стыдом поняла, что совершенно не расстроилась.

Сотрудник Отдела по борьбе с особо тяжкими преступлениями городского ОВД Сергей Гусев пришел домой под вечер. Поднимаясь по лестнице – лифт не работал, он вспомнил, что дома у него теперь никого, а он забыл купить хлеба и с остальными продуктами у него напряженка, так что ужинать нечем. Он посмотрел на часы: вполне приличное время, пол-одиннадцатого, и позвонил в соседнюю квартиру.

– Кто там? – раздался женский голос.

– Это я, тетя Надя, Сергей.

Дверь открылась сразу же.

– Заходи, опять небось голодный…

– Да неудобно, теть Надя, Сан Саныча беспокоить, мне бы хлебца взаймы.

– Заходи, нет его пока, сегодня до одиннадцати у него лекции. Заходи, поешь хоть один раз в день нормально.

Сергей шагнул в квартиру к соседке, с которой знаком был уже лет пятнадцать, с тех пор как въехала к ним в дом по обмену молодая женщина с девочкой. Мать с тетей Надей подружилась сразу же, наверное, много общего у них было: обе разведенные, остались с детьми. А он на тети-Надину дочку, эту кнопку с косичками, сначала и внимания не обратил, разница у них была в шесть лет, а потом как-то встретил на лестнице шестилетнюю Алену с расквашенным носом, всю зареванную, стало жалко ее ужасно.

Малолетних Алениных обидчиков он нашел и научил уму-разуму, и с тех пор стал Алену опекать. Алена была не против, и очень этим пользовалась. Потом прошло время, он вырос, в армию ушел, и письма ему писали все втроем: мать, Алена и тетя Надя. Когда он вернулся, учиться пошел, новые друзья, девушки, потом женился, и все закрутилось. Алена в это время потихоньку выросла и как-то сразу выскочила замуж, а он даже на свадьбе не был, в командировке несколько месяцев проболтался. Он тогда все время в командировки ездил, чтобы не видеть, как дома мать с женой ссорятся. Мать Нинку сразу невзлюбила. Сначала-то не показывала этого, старалась ладить с невесткой ради него, а потом пошли у них раздоры. Нинка, конечно, виновата, лишний раз не промолчит. Мать ему как-то сказала: ты для нее, для Нинки, перевалочный пункт, пока она что-то лучшее не нашла. Это она про то, что Нинка из провинции и за него вышла из-за прописки. Он тогда наорал на мать, до сих пор стыдно, а теперь, выходит, права мать была.

А мать после того скандала как-то поскучнела, все молчит, а потом вдруг собралась отдыхать в деревню, сказала – к подруге школьной. Поехала, да там и осталась жить, оказалось, что не подруга это, а старый друг ее, давно они не виделись, а встретились случайно, и он совсем одинокий остался, живет в деревне. Только один раз потом мать приехала, вещи забрала и сказала, что они там, в сельсовете, расписались. Уже несколько лет так живут, мать в тамошнюю школу устроилась математику преподавать, ее с руками оторвали – еще бы, заслуженная учительница! Теперь по утрам школьный автобус прямо возле их дома останавливается, и директор то дров привезет, то еще чего-нибудь. Очень мать там уважают, а пока она работает, муж по хозяйству управляется.

Недавно мать звонила, наверно, тетя Надя написала про их с Нинкой развод, он, Сергей, ее спрашивает, как, мол, живете, а она сразу: вам бы так жить!

Пока он так раздумывал и мыл руки, Надежда поставила на стол в кухне тарелку с мясом и тушеными овощами, положила салат, отрезала хлеба. Сергей ел, поглядывая по сторонам.

– Что так смотришь, кухню мы отремонтировали, и занавески новые.

– А, то-то я смотрю, светлее как-то стало.

Убрав пустую тарелку, она налила ему стакан крепкого чая с лимоном и отрезала здоровенный кусок домашней ватрушки. Пока он не спеша пил чай, она сидела напротив, собираясь с духом, потом решилась:

– Что, с Нинкой-то вы разъехались?

– Да, она на развод подавать будет.

– А Максимка где?

– Пока у тещи находится, – отвернулся Сергей.

– Видела Нинку тут третьего дня, за вещами она приезжала.

– Одна приезжала? – встрепенулся Сергей.

– А ты будто не знаешь, что не одна. Был с ней какой-то хмырь на иномарке.

– На «Тойоте»? Хмырь-то был на «Тойоте»?

– А по мне хоть на «Мерседесе», я их не различаю!

– Ну, ты, тетя Надя, даешь, «Тойоту» от «Мерседеса» отличить не можешь.

– Да зачем мне это? Ты лучше вот что скажи, у вас там опять аврал, что ты домой через два дня на третий приходишь?

– Да у нас все время аврал, сама знаешь, как сейчас с преступностью.

– Новое дело, что ли?

Сергей замялся.

– Теть Надя, знаешь ведь, что не положено.

– И ты меня знаешь, – рассердилась Надежда, – разве я когда-нибудь трепалась? Расскажи уж, даром, что ли, кормлю тебя.

– Очень ты криминалом интересуешься, лучше бы телевизор смотрела.

– В жизни интереснее. Так что за новое дело?

– Можно сказать, что новое, это кроме всех старых, – он покрутил головой. – Чудно там как-то. Убили директора школы прямо у нее в кабинете. Утром нянечка вошла в кабинет, а она там лежит ножом зарезанная, и на теле роза красная и записка «С днем рождения!».

– А что, у нее действительно день рождения был?

– Вот именно, как раз в этот день, это кто-то ее так поздравить решил. А кабинет был снаружи заперт, с замком все чисто, никто никого подозрительного не видел, нянька клянется, что из дверей вечером никто не выходил, а на саму няньку думать смешно – это старушка, божий одуванчик.