Читать книгу "Атомные танкисты. Ядерная война СССР против НАТО - Владислав Морозов"

Ладно, дошло дело до собственно мероприятия, то есть стрельб. И тут вся показуха нашего дивизионного начальства неожиданно и в одночасье полетела к черту. Сначала у них на трассе заглох «Т-64Б», а потом Валерины подчиненные вдруг начали позорно мазать по мишеням. И вроде экипажи у него были нормальные (плохих-то у нас тут вообще как-то не держат), второго года службы, не лучше и не хуже, чем в любом другом батальоне дивизии. Хотя случается в жизни и такое. Иногда. Возможно, просто был не его день, а возможно, политграмота и образцовая выправка – далеко не главные качества для комбата-танкиста.

А мои тогда отстрелялись более чем гладко. Более того, потом я узнал, что у нас вообще был чуть ли не лучший во всей дивизии результат – и по стрельбе, и по вождению.

В итоге главком, генерал армии Зайцев, вручил мне почетную грамоту и рекомендовал присвоить майорское звание досрочно. С этого момента, даже несмотря на последующую «проставку» по всем правилам и прочее, комдив, комполка и особенно замполиты (на которых явно сильно покрошил батон могучий Валеркин папаша) смотрели на меня искоса (а временами так и вообще словно сквозь меня), да и двигать меня, новоиспеченного майора, на повышение было некуда, поскольку свободные должности отсутствовали в принципе. Я уже начал прикидывать, что этаким макаром очень скоро смогу оказаться на «вышестоящей должности» где-нибудь в «загранично-благодатном» Кабуле или Улан-Баторе. Оно и понятно – танкисты везде нужны. Только я уже побывал в одной далекой и жаркой стране, где усвоил, что все-таки лучше быть комбатом в ГДР, чем командиром полка в какой-нибудь условно-экзотической дыре.

А пока суд да дело, в конце марта, когда в Польше началась полномасштабная заварушка, вдруг случилась и вовсе небывальщина – пришло несколько эшелонов новеньких «Т-72А», прямиком из Нижнего Тагила. Причем танки были основательно доработанные – с усиленной башенной и лобовой броней и противорадиационным надбоем на башне. Одновременно в нашу (и не только) дивизию пришли два приказа. Первый – все требующие среднего и капитального ремонта танки «Т-64» срочно отремонтировать, а те, которые невозможно оперативно починить на местных ремзаводах и рембазах, отправить на завод-изготовитель, то есть в Харьков. И второй – в каждом полку нашей и соседней дивизий, для начала, один батальон перевооружить на «Т-72», причем в кратчайшие сроки.

Естественно, в нашем полку для этого был выбран мой батальон. А «семьдесят второй» хоть и простой танк, но документация по нему у нас имелась далеко не вся, да и массовое переучивание на новый тип техники – это все-таки не одну роту подготовить. В общем, меня загрузили работой по самое не могу, как уже «имеющего опыт эксплуатации «Т-72»». При этом обязали еще и соседним полкам помогать, а также и коллегам-соседям из 7-й гвардейской танковой дивизии, по причине наличия того самого опыта.

Но к данному моменту, то есть к июню месяцу, я свой батальон довел практически до полной боевой готовности, тем более что в последнее время все жили в ожидании непонятно чего – после Польши так и не была отменена повышенная боевая готовность, постоянные тревоги следовали одна за другой – вскакиваем среди ночи, выходим-разворачиваемся-ждем. Потом отбой и возвращаемся. И так до бесконечности. И к чему готовимся – к войне или очередным большим учениям – хрен поймешь, поскольку командование помалкивает в тряпочку…

– Я-то хоть при деле, – ответил я Мишане. – Это вы все груши околачиваете, подкаблучники…

– Так за чем дело стало? – усмехнулся Вова. – Женись. И сразу почувствуешь, что значит счастье…

– Когда-нибудь всенепременно, но не здесь и не сейчас. Кстати, а вы, товарищи почтенные отцы семейств, не думали семьи на лето в Союз отправить? В глушь, в Рязань, в деревню…

– А чего они там не видели? – удивился Мишаня и уточнил: – А ты это вообще о чем?

– Да все о том же. До нашей Родины боеголовка хоть будет лететь какое-то очень условное время, а здесь чем-нибудь вроде «Першинга» или «Лэнса» накроет вообще мгновенно, даже трусы натянуть не успеешь, не то что, к примеру, в чистую простыню завернуться и до кладбища доползти…

– Не понял, – повторил несколько посерьезневший Мишаня. – Ты сейчас про что?

– Скажи еще, что у вас нет ощущения чего-то, скажем так, «предвоенного». Я-то целыми днями по делам мотаюсь или в парке у техники торчу и все вижу. Даже то, чего другие не видят или пока внимания не обращают…

– Например? – уточнил Вова, с которого, похоже, начинало сходить игривое настроение выходного дня.

– Например – понтонеры и разведчики уже месяц тренируются в форсировании водных преград, они в курилке жаловались, что их по этому делу уже задрочили до полного автоматизма. Сколько служу – никогда такого не видел, даже во время больших учений. Есть мнение, что их на форсирование Рейна натаскивают, никак не меньше. А вчерась я в Магдебург ездил и там в штабе слышал – соседи-ракетчики получили с армейских складов спецбоеприпасы. Их ракетный подполковник говорил, что здесь такого не было даже в 1961-м, когда товарищ Вальтер Ульбрихт стенку построил…

– Какую стенку? – не понял Вова.

– Ту, которая поперек Берлина. Или ты думаешь, она была всегда, еще с времен Фридриха Великого? Только ты не про то спросил. Ракетчики говорили, что не сегодня-завтра то же самое выдадут и артиллеристам. Как вам такое?

– То есть ты хочешь сказать…

– Что, очень может быть, мы с вами этим летом поедем «в гости», куда-нибудь в Бонн или Гамбург, «по турпутевке». Вот и прикиньте, где лучше быть при таком раскладе вашим бабам и спиногрызам. Я, по крайней мере, своим предкам еще весной, когда поляки начали быковать по полной, отписал и отзвонился, чтобы они подкопили продуктов и, если что, сразу валили из родного Краснобельска в деревню к бабушке. А деревня от него километрах в трехстах, и первым ударом ее, ежели чего, точно не накроет. Так что думайте. А я пока пошел дрыхнуть. Мне завтра с утра опять вкалывать, несмотря на воскресенье…

Рассказывать им дальше про все то, что я видел и слышал за последние дни в окрестностях, не стоило. ГСВГ бурлила, как гигантский муравейник. Неразбериха и шумиха. Все бегают и воняют горелым вазелином, пузатые «боги войны» в надраенных сапогах и штанах с лампасами рявкают на старших офицеров, те срывают зло на ваньках-взводных, которые, в свою очередь, орут на сержантов и солдат. Обычная, в общем-то, вещь, всегда сопровождающая процесс боевой подготовки войск. Но при этом все без исключения части получали дополнительные боекомплекты и сухие пайки, требующая ремонта техника срочно чинилась, спецсвязь доставляла командирам запечатанные пакеты. Лично мне во всем этом не понравилось кое-что другое – начхимы массово меняли негодные ОЗК и противогазы на новые, а такого здесь не видел вообще никто и никогда. Выходит, предстоит нечто с предполагаемым атомным тарарамом и химией по полной программе? К тому же в разных частях начали появляться недавно выдернутые из Союза офицеры запаса, а это значило, что войска срочно пополняют. Уж не до штатов военного времени ли? Ой, как интересно…

И если кто в этой ситуации молчал – это замполиты. Нет, то есть на политзанятиях и партсобраниях они по-прежнему аккуратно пели о «происках поджигателей войны из НАТО и Пентагона» и их наймитах вроде «Солидарности», но как-то довольно вяло. Похоже, никаких мотивационных установок, объясняющих это перманентное повышение боевой готовности, у наших «политических шаманов» пока что не было. Хотя их можно было понять – совсем недавно померли сперва идеологический инквизитор дядя Миша Суслов, а за ним и сам Леонид Ильич, а какие приоритеты из области агитации и пропаганды были у «новой метлы», никто еще, похоже, толком не знал. Во всяком случае, команды принимать таблеточку от маразма им пока не отдавали.