Читать книгу "Война за мир - Алексей Жидков"

Хозяин стоял в центре класса и терпеливо дожидался начала урока. Когда все сестры затихли, он начал лекцию.

Он говорил на универсальном языке, посылая свои слова напрямую в органы восприятия речи. Этот язык потому и назывался универсальным, что был пригоден для общения с любой расой. Обмен информацией на нем осуществлялся не за счет восприятия звуков и не за счет других органов чувств, а за счет передачи мысленных образов. Этот язык мог понять представитель любой расы, потому что посылаемая речь воспринималась слушателем на своем родном или другом, более привычном языке. Несмотря на все удобства, были в нем и недостатки. Например, на нем очень сложно общаться, если в языке слушателя просто отсутствуют необходимые слова, а так бывает очень часто.

Между собой сестры почти всегда общались на языке родителей, но при этом, знали множество других языков, в том числе официальный язык Империи. Хозяин прекрасно был об этом осведомлен, но почему-то, решил общаться на универсальном языке. Они часто так делали, стараясь не акцентировать схожесть своей расы с человеком. Ведь не вникая в глубины истории и фонетики, язык Империи можно было бы легко спутать с каким-то малоизвестным, давно забытым, но человеческим языком. Вульфонды, так же, как и люди общались с помощью передачи звуков, лишь изредка подкрепляя их передачей мысленных образов для более яркой эмоциональной окраски послания. И вообще, еще давно родители говорили, что хозяева очень похожи на людей – они так же радуются, так же боятся, так же грустят – несмотря на свое многовековое развитие, их набор характеров очень недалеко ушел от человеческих. И вот этого факта, вульфонды не хотели признавать ни при каких условиях, считая людей дикарями с примитивным мышлением, а себя высшей расой. Эту свою черту они демонстрировали постоянно.

– Сегодня, – начал хозяин, – я проведу с вами урок искусства. Так сказать, вступительное занятие в новую для вас тему. Дальше вы будет самостоятельно изучать все предметы искусства на шегроне.

– Искусство, – продолжал хозяин, – это один из способов выражения нематериального внутреннего мира разумного создания в материальный образ. Оно присуще всем разумным расам и является одним из показателей развитости цивилизации. Некоторые расы думают, что искусство должно выражать только прекрасные восхитительные образы и нести положительные эмоции – любовь, страсть, приятная грусть. У некоторых рас все наоборот и искусство несет только страх, боль, отчаяние. Но в достаточно развитых цивилизациях искусство охватывает весь спектр образов.

– Деятели искусства высшего уровня способны испытывать и переносить в материальный мир ярчайшие образы, восприятие которых другими, в некоторых случаях может даже лишить рассудка. Такие случаи были в истории вселенной неоднократно. Но, к сожалению, не все могут воспринимать образы, заложенные в предмет искусства. И чем чище и ярче, чем приближённее к идеалу творение, тем сложнее его понять и тем сложнее его воспринять.

– Вам, по роду вашей деятельности, будет необходимо, хотя бы поверхностно, разбираться в искусстве, чтобы соответствовать тем слоям общества, в которых вы будете работать. Именно поэтому с сегодняшнего дня вы начнете его изучать, и будете этим заниматься до окончания вашего преобразования. Вопросы есть?

В дальнем конце класса сестра по имени Елена подняла руку.

– Да, особь, – обратился к ней хозяин, – я слушаю тебя.

Хозяева не пользовались именами и всех называли одинаково.

– А мы уже сталкивались когда-нибудь с этим самым… искусством? Воспринимали образы? – неуверенно спросила Елена, встав из-за стола.

– Я думаю, что нет, – ответил хозяин. – Вы имеете слишком ограниченные способности. Именно поэтому мы и проводим для вас этот курс, чтобы вы просто ориентировались в этом вопросе. Если бы вы могли сами разбираться в искусстве, мы бы вас не учили.

Елена села на место, а в противоположном конце класса руку подняла другая сестра, которую звали Власа. Она, не дождавшись разрешения, сразу спросила:

– А вот я говорю и тем самым облекаю свои нематериальные мысли в материальные слова. Я создаю искусство?

Хозяин насупился. Было заметно, что общение с сестрами его раздражает. Оно и понятно, для него это почти одно и то же, как если бы во времена молодости родителей, их бы заставили что-то объяснять обезьянам.

– Я так и знал, – вспылил хозяин. – Я знал, что это бесполезная затея. Я говорил совету, что мы не сможем обучить вас до достаточного уровня даже с учетом полного преобразования. Но мне не верили. А теперь я вынужден заниматься полной ерундой, – все это он говорил уже на своем родном языке, но сестры его прекрасно понимали.

После этого никто больше не осмелился задавать вопросов. Хозяин, бурча слова ругани, покинул класс, а у шегрона засветились передатчики, давая понять, что ими можно пользоваться. Все сестры поднесли передатчики к голове и погрузились в сон, пропуская через себя бесконечные потоки информации.

Через несколько часов занятие было окончено. Сестры встали и молча направились к выходу. Несмотря на получение большого объема новой и довольно интересной информации, они никогда не общались друг с другом сразу после шегрона и никогда не обсуждали то, о чем только что узнали. Это была некая традиция, своего рода протест против насильственного обучения. Таким образом, сестры показывали – им неинтересно то, чему их учат хозяева.

Хотя, конечно, им было интересно. Но обсуждали они все это во время трудовых отработок, которые всегда были сразу после шегрона. Вот и сейчас все сестры направились в раздевалку, где, сняв свою повседневную сэкхэту, переоделись в рабочие костюмы.

Основная часть трудовой отработки проходила на тепличных фермах. На них выращивалось огромное количество съедобных растений и корней, а также сырье для производства сложных компонентов и материалов, используемых в промышленности. Для выращивания такого огромного разнообразия к тому же требовались абсолютно различные климатические условия, поэтому теплиц было очень много. И если в некоторых условия отличались практически незаметно, то в других они отличались разительно. Например, часть сестер, сегодня должна была работать в секторе Е, где максимальная температура составляла плюс триста девяносто шесть градусов по Цельсию, а другая часть в секторе Н, где минимальная температура достигала минус двести восемьдесят семь градусов. Причем в основном, сестры работали без дополнительных средств защиты. Герметичные скафандры использовались только при работе в сверхэкстремальных условиях и агрессивной среде.

Частенько сестрам даже не верилось в старые рассказы родителей о том, что раньше люди могли выживать в гораздо меньшем температурном диапазоне. Но хозяевам нужны были эффективные боевые единицы, поэтому превращение сделало тела сестер гораздо устойчивее к внешней среде. И это были далеко не все последствия превращения.

Переодевшись в рабочие костюмы, сестры, с помощью лифта, поднялись в нужный им сектор фермерской зоны и стали разбиваться по участкам.

– Светлана, – обратилась Старшая к одной из сестер, – разбей нас так, чтобы со мной в одной группе были Люцина, Жозе, Мария и Ангелина и направь нас в сектор Е-6.