Читать книгу "Бегство Короля - Виктория Борисова"

Наташа принялась рыться в комоде, словно сейчас, среди ночи, не было дела важнее, чем это. Где оно, колечко-то? Неужели потерялось? Наконец она нащупала маленькую потертую коробочку и вздохнула с облегчением. Теперь, когда в следующий раз Максим придет, она отдаст ему кольцо, и расскажет про бабушкину последнюю просьбу, и попросит прощения… И может быть, все еще будет хорошо.

Заснула она только под утро. Сон приснился неприятный, мутный какой-то. Как будто Максим стоит на возвышении вроде кургана, а вокруг него клубится противный серый туман. В руках он держит большую книгу и что-то пишет. Лицо у него такое строгое, торжественное и печальное, будто не фантастические романы братец ваяет, а записывает божественное откровение. Вдруг откуда-то с неба спустилась большая черная птица, покружилась немного над головой и принялась рвать когтями и клювом исписанные страницы.

Наташа стонала и ворочалась во сне, а рядом, на коврике, проснулся Малыш, поднял голову и грустно посмотрел на хозяйку. Во взгляде его темно-медовых глаз было что-то такое, как будто он один знает, что будет дальше, только вот помочь — не может.

Поставив последнюю точку, Максим чуть помедлил перед тем, как написать слово «конец». Каждый раз он немного волновался, заканчивая очередную книгу, но сейчас почему-то даже руки дрожали. Полнолуние, что ли, так действует?

Он оторвал взгляд от экрана своего ноутбука, откинулся назад и с хрустом потянулся, разминая затекшие мышцы. Потом налил себе кофе, закурил, подвинул пепельницу поближе — благо в тесном пространстве для него все находилось на расстоянии вытянутой руки — и вновь уставился в экран, перечитывая написанное.

Максим сидел у стола в маленькой кокетливой кухоньке Верочкиной однокомнатной квартиры. Просто уму непостижимо, как можно было так организовать пятиметровое пространство, чтобы ни один миллиметр не пропадал зря. И вроде все помещается — шкафчики, полочки, стол, плита, вот даже поработать можно. Поначалу со своим ростом под два метра и широкими плечами, на которых вечно трещат готовые пиджаки, он чувствовал себя здесь как слон в посудной лавке. Все время боялся задеть или уронить что-нибудь. Потом и тесноту перестал замечать — очень уж теплым и уютным местом была эта кухонька, освещенная улыбкой хозяйки.

Он вспомнил, как Верочка хлопочет по утрам — варит кофе, делает бутерброды, жарит яичницу, ловко управляясь с кастрюльками и сковородками. Даже сыр, положенный на хлеб ее руками, получается необыкновенно вкусным. И халатик все время распахивается на высокой груди, а в карих, чуть раскосых глазах просто чертики пляшут! Почему-то в такие минуты она напоминала белочку — веселую, домовитую… И очень привлекательную. Он так и звал ее Белкой в минуты особенной нежности — то есть почти всегда. Верочке далеко до «модельных» параметров, и по сравнению с ней любая «вешалка» показалась бы высохшей мумией.

Максим поерзал на табуретке, отхлебнул кофе из кружки с видами Санкт-Петербурга и попытался снова сосредоточиться. Работать надо, работать!

«В году тысяча девятьсот девяносто девятом и семь месяцев

С неба явится великий Король Террора…»

Глядя на эпиграф к последней главе, Максим даже покривился слегка. Предсказания Нострадамуса темны и запутанны, подогнать под них можно практически любое событие, а здесь — четкая привязка к дате. Срок все ближе, а потому на этом катрене еще не вытоптался только ленивый. Кого только не пытались назначить Королем Террора — и Саддама Хусейна, и некоего безвестного ныне человека, который появится к назначенному сроку и покажет себя во всей красе, и даже солнечное затмение! Может, выкинуть его на фиг, этот эпиграф? Слишком уж банально и избито. Рука уже потянулась к клавише «delete», но почему-то в последний момент Максим остановился. Ладно, выкинуть никогда не поздно.

«Ночь была тревожная. Звезда Ситнар сияла на небосводе не ярким и ровным голубым светом, как обычно, а прерывистыми вспышками с багровым отливом. Казалось — живое существо бьется в предсмертной агонии, заливаясь кровью. Старики в Мокерате говорили, что последний раз такое было лет двести назад, еще при короле Веусте. Тогда с неба пришел Черный человек и на долгие годы страна погрузилась в кровавую смуту».

И пошло, и пошло… Очередная порция жвачки для мозгов, чтобы каждый лопоухий и прыщавый подросток, потратив свои кровные рублишки, мог на краткое время почувствовать себя самым крутым, сильным и умным. Чтобы и волшебный меч — всегда под рукой, и какой-нибудь там магический кристалл, и собственный замок с тысячами крепостных… Ну и конечно — полногрудая красотка, которая смотрит влюбленными глазами и умереть за тебя готова. Можно на время забыть презрительно фыркающую соседскую Люську или Светку и тех парней во дворе, от которых вечно доставалось.

«Автар расседлал лошадь, расстелил на высохшей от зноя траве потертое походное одеяло из шерсти шатгарских горных коз и лег, закинув руки за голову и глядя в небо. Он не верил стариковским бредням про скорое пришествие Черного человека, но ясно было одно — мир снова становится странным. Жрица Атейя недаром предупреждала его в их последнюю встречу в храме Вар-Акалон…»

Максим тяжело вздохнул. Цикл романов про бродячего колдуна Автара изрядно утомил его за пять лет. Первый роман он писал буквально на одном дыхании, а теперь вымучивал из себя слово за словом. Это только кажется, что быть писателем просто — на работу ходить не надо, знай себе твори. И что бы там ни рассказывали собратья по ремеслу про потный вал вдохновения, Максим точно знал — врут! Это такая же работа, как всякая другая. С той лишь разницей, что никто не даст тебе твердой зарплаты два раза в месяц и не гарантирует восьмичасового рабочего дня.

С другой стороны — ему-то грех жаловаться! Кому сейчас нужен историк? Разве что в школе преподавать за три копейки. Бывшие друзья-одиокашники давно поменяли профессию, кое-кто и спился уже, а вот он сумел конвертировать все, что знал о культурах раннего Средневековья, в эти самые романы. И не он один, между прочим. Вон, Толкиен тоже всю жизнь был профессором фольклористики, а потом взял да и сваял длиннющую сагу про эльфов, гномов и хоббитов, которой уже полвека зачитывается все грамотное и полуграмотное человечество.

Кстати, с него-то все и началось. Было в жизни Максима такое время, когда он не знал, что с собой делать дальше, и безуспешно пытался пристроиться хоть куда-нибудь. Давал объявления «ищу работу», обзванивал работодателей, ходил на собеседования… Брр, аж вспоминать противно. Он уже почти пал духом, когда случайно встретил на улице институтского приятеля Алексея Сурнова. И как пишут в дешевых романах, «эта встреча изменила всю его жизнь».

Помнится, была зима, дул противный холодный ветер… Собеседование оказалось пустым номером — просто очередная презентация гербалайфа. В зале собирают человек триста, потом громко включают музыку, ритмично бьют в ладоши, и на сцену выбегают молодые люди обоего пола, которые жизнерадостно рассказывают, каких ошеломляющих успехов они добились, продавая страждущим волшебные пищевые добавки. Действо заканчивается тем, что изрядно обалдевших соискателей уговаривают приобрести первую партию товара — всего за сто пятьдесят долларов. Удивительно только то, что ведь некоторые соглашаются!