Читать книгу "Темный ангел одиночества - Инна Бачинская"

Это было летом, сейчас начало декабря, скоро Новый год, снега навалило по крыши. Рана затянулась, но все еще болит. И всякие расхожие житейские мудрости, вроде того что – ах, мы не сошлись характерами, мы такие разные, мы оба люди дела, все к лучшему и вообще, с какой стати я должна уступать? – не помогают ни капельки. Все равно больно. Еще как! Но кто же в том признается?

Осталась на бобах… интересно, «бобылка» от «боб»? А часики-то тикают – тик-так, тик-так, лето-зима, новое лето – новая зима… вот так жизнь и проходит. Пока ты занят дурацким делом, она, хихикая, бежит мимо.

Галка обращается со мной как со стеклянной вазой, шепотом и на «вы». Звонит, проявляет заботу, вытаскивает погулять. И смотрит несчастными глазами больной коровы. Ее распирает от желания выложить сплетни о супружеской жизни Ситникова, но она, щадя меня, крепится из всех сил. Только и обронила, что медовый месяц молодые провели на Канарах…

Почему мы расстались, спросите вы? И как? После очередной ссоры. А ссорились мы исключительно на тему «бизнес-леди и ее роль в окружающей среде», а также «кому это на фиг надо?». Все начиналось вполне невинно, с шуточек о моем семейном бизнесе, простых, как валенки, «охотниках», пенсионере Гавриленко, который боится телефона, не говоря уже о компьютере.

И я взорвалась! День был тяжелый, погода скверная, а ситниковские шуточки уже на зубах навязли. И я ответила в том смысле, что не его собачье дело, чем я занимаюсь, не нравится – скатертью дорога, никто не держит, не надоело?

Кажется, я обозвала его шовинистом с комплексом превосходства, которому не нужна личность, а нужна игрушка, но я не игрушка, а, наоборот, полноценная личность, а потому… потому… не дождетесь! Не помню, что я еще кричала. Не помню. Помню только звон в ушах от собственного противного визга.

В итоге он поднялся и ушел, хлопнув дверью. У него тоже был тяжелый день, и погода достала. И своя гордость, пусть даже шовинистическая. И вообще, нас очень обижает, когда наши шуточки не «всасываются» и никто не смеется. Через неделю я поняла, что дело, кажется, зашло куда-то в тупик, мне бы позвонить, сделав вид, что все в ажуре и «может, поужинаем вместе?». Но я закусила удила – бывают такие состояния у человека, когда самые невинные замечания вызывают взрыв и человек идет вразнос. Потом жалеет, но… гордость, проклятая гордость! И вечное – а почему это я первая?

Он не позвонил ни через месяц, ни через два. А потом позвонила Галка, в семь утра, и сказала, что… да вы уже знаете! Сядь, сказала Галка. Твой Ситников женится!

Больно, больно, больно…

Мое второе «я» по имени Каспар со стоном вздыхало, откашливалось и робко пыталось убедить меня, что еще не вечер и впереди еще много хорошего, но уверенности в голосе не было.

Почему Каспар, спросите вы? Почему вдруг Каспар? Что за Каспар такой? Потому! Вроде того мультяшного привидения, то ли есть, то ли нету. Внутренний голос, второе «я», вечно сомневающееся, зудящее, упрекающее…

Даже Купер, мой кот, что-то чувствовал – вспрыгивал мне на колени, громко мурлыкал и терся макушкой о мое лицо. Проделывал он это не в надежде, что обломится лишний кусок, а жалея меня. Дожила…

Ладно, хватит ныть, одернула я себя. На чем мы остановились? Суббота, утро, летная погода, я в раздумьях, куда отправиться и где пить кофе. Звонок в дверь. На часах – десять. Кто бы это? Как там у классика: «Это только гость, блуждая, постучался в дверь ко мне… поздний гость приюта просит…», и так далее. Только мой гость ранний. И я эту раннюю пташку прекрасно знаю. Прибежала с утречка пораньше проявить заботу, сварить кофе и нажарить картошки. Галка лечит жареной картошкой нервные срывы и депрессии, причем, необходимо заметить, помогает. Во всяком случае, ей самой. А если с пивом, тогда вообще!

Я не ошиблась! Галка, румяная, холодная, пахнущая морозом, бросилась мне на шею и закричала:

– Катюха, погодка – зашибись! Пошли подышим! Я своих бросила на Веника, в конце концов, отец он или не отец? Пусть воспитывает.

Мы пили кофе и болтали под уютное бормотание телевизора на холодильнике. Вдруг Галка сказала страшным голосом:

– Тише! Повторяют вчерашние новости! Я уже видела!

Такси столкнулось с внедорожником, вопли сирен, гаишники, «Скорая»… Суетятся люди в белых халатах, на носилках женщина без сознания, глаза закрыты, белая шубка распахнута, правая рука свесилась – блеснуло колечко. На углу Пятницкой и проспекта Мира, по вине водителя внедорожника. Сюжет идет минуту – женщина на носилках, возбужденный частящий голос репортера…

– Вот она, наша жизнь, миг – и нету! – заметила Галка философски. – Бедная женщина…

Мы допили кофе и отправились в парк, где гуляло полгорода. Золотые купола, незамерзшая река с дымящейся лиловой водой, сверкающий лед по кромке берега, занесенные снегом пляжи и луга за рекой – сколько глаз хватает. На горизонте стоял стеной черный лес, горело солнце, и небо светилось синевой…

День был прекрасный, и я впервые за долгое время подумала, что жизнь, несмотря ни на что, продолжается. Галка почувствовала мое настроение и сказала:

– Катюха, ты не забыла, что через три недели Новый год? Придешь к нам, поняла?

Что ни говори, а Новый год – это самый радостный праздник, – ты снова маленькая, все впереди и подарки под елкой! Я вспомнила, как два года назад, тридцать первого декабря, в десять вечера, Ситников позвонил и сказал…

– Эй! – Галка дернула меня за рукав. – Ты чего, Катюха? Выше нос, мы еще постриптизим!

…он сказал, что хочет поздравить меня, а я ответила… Мы накануне разбежались навсегда, и я не ожидала его звонка! Я даже не думала о нем… Или нет, думала, но не верила, что он позвонит, и когда услышала в трубке его голос…

Я снова вздыхаю. Перед глазами картинка: я, радостная, примеряю вечернее платье, длинное, черное, с алмазной пылью на плечах и груди, поднимаю кверху волосы… Я тороплюсь, потому что нужно успеть до его прихода, а времени остается совсем ничего.

Я привела его к Галке… Он потом сказал – на смотрины, и Галка влюбилась в него с первого взгляда. Ее Веник сбежал в очередной раз, и Ситников был единственным мужчиной на нашем новогоднем девичнике. Он ухаживал за дамами – была еще Галкина безмужняя соседка Аля, та, что безуспешно посещает клуб знакомств, – открывал шампанское, рассказывал смешные истории, играл в прятки с детьми. И танцевал со всеми по очереди. Мы танцевали, глаза в глаза, настроение у меня было шальное, и он вдруг поцеловал меня – легко, украдкой, преувеличенно испуганно оглянувшись, и мы так и покатились…

Мы хохотали до упаду над его незатейливыми шуточками, потом пошли на площадь к елке, и Ситников выиграл приз в тире – плюшевого медвежонка. Медвежонок до сих пор сидит на моем диване. Наверное, это было счастье…

А потом он женился на модельке, напомнил Каспар.

А потом он женился на модельке…

Галка смотрела на меня во все глаза, и я поняла, что ей вспомнилось то же самое.