Читать книгу "Пабло Пикассо - Вера Калмыкова"

23 июня на улице Лаффит, в галерее Амбруаза Воллара, в 6 часов вечера открылась персональная выставка Пикассо, состоявшая из 64 ярких, чувственных работ, в которых ясно прослеживалось влияние импрессионистов. Воллар продал примерно половину картин, пусть и за небольшие деньги – ведь художник пока еще не был известен широкой публике. Очень скоро, а именно 15 июля, критик Фелисьен Фагюс, первым угадавший гениальность молодого художника, написал пророческие слова о том, что для него буквально «все могло служить сюжетом – цветы, окутанные светящимся воздухом, многоцветная толпа на фоне зеленого поля ипподрома, обнаженное женское тело…». Фагюс считал, что источниками вдохновения молодого художника были, несомненно, не только великие испанские живописцы, но также и французы: Делакруа, Мане, Моне, Ван Гог, Писсарро, Тулуз-Лотрек, Дега, Форен, Ропс, при этом критик был уверен, что такое влияние – момент временный и вскоре пройдет.

Пикассо продолжал творить, и никакие посторонние обстоятельства не могли отвлечь его от искусства. Он писал и в Париже, и в Испании, куда ненадолго вернулся после первой осенней поездки. «Однако уже в этих работах выявляется круг тем и образов его искусства и, главное, сам подход к изображаемым явлениям, который определяет характер всего творчества Пикассо. Его излюбленные персонажи – нищие, странствующие актеры, завсегдатаи кабачков, ищущие в вине забвения от тягостей жизни, обездоленные, выброшенные за борт сытого добропорядочного буржуазного общества. Пикассо изображает их то в суровой обстановке нищенских жилищ, где немногочисленные предметы выглядят такими же убогими, как и их хозяева, то на гладком нейтральном фоне. Преувеличенно изломанные острые контуры и удлиненные пропорции, истощенные лица и костлявые руки, устремленные прямо на зрителя печальные, невидящие глаза – все эти черты создают атмосферу мрачной безысходности и вызывают глубокое сочувствие к персонажам его картин» [1, с. 11]. Морис Утрилло утверждал, что друзья прозвали Пикассо «маленьким Гойей» не в последнюю очередь из-за его увлеченности социальными противоречиями.

Начинался так называемый «голубой» период творчества Пикассо.

«Голубой» период

«Я погрузился в синий цвет, когда понял, что Касаджемас мертв», – признавался Пикассо позже. «Период с 1901 по 1904 год в творчестве Пикассо обычно называют «голубым» периодом, так как большинство картин этого времени написано в холодной сине-зеленой гамме, усугубляющей настроение усталости и трагической нищеты» [1, с. 11]. То, что позже назвали «голубым» периодом, приумножалось изображениями печальных сцен, картинами, полными глубокой меланхолии. На первый взгляд все это несовместимо с огромной жизненной силой самого художника. Но вспоминая автопортреты молодого человека с огромными печальными глазами, мы понимаем, что полотна «голубого» периода передают эмоции, владевшие художником в то время. Личная трагедия обострила его восприятие жизни и горя страдающих и обездоленных людей.

Парадоксально, но факт: несправедливость жизненного устройства остро чувствуют не только те, кто с детства пережил гнет жизненных тягот или еще хуже – нелюбовь близких, но и вполне благополучные люди. Пикассо – яркий тому пример. Мать обожала Пабло, и эта любовь стала для него непробиваемой броней до самой смерти. Отец, постоянно испытывавший материальные затруднения, умел из последних сил помочь сыну, хотя тот порой двигался совершенно не в том направлении, которое указывал дон Хосе. Любимый и благополучный юноша не стал эгоцентриком, хотя атмосфера декадентской культуры, в которой он формировался в Барселоне, казалось бы, способствовала тому. Напротив, он с огромной силой ощущал социальное нестроение, громадную пропасть между бедными и богатыми, несправедливость устройства общества, антигуманность его – словом, все то, что привело к революциям и войнам XX в.

«Обратимся к одному из центральных произведений Пикассо того времени – к картине «Старик нищий с мальчиком»,[3]выполненной в 1903 г. и находящейся сейчас в Государственном музее изобразительных искусств им. А. С. Пушкина. На плоском нейтральном фоне изображены две сидящие фигуры – дряхлый слепой старик и маленький мальчик. Образы даны здесь в их резко контрастном противопоставлении: изборожденное морщинами, как бы вылепленное мощной игрой светотени лицо старика с глубокими впадинами слепых глаз, его костлявая, неестественно угловатая фигура, ломающиеся линии его ног и рук и, как противоположность ему, широко открытые глаза на нежном, мягко промоделированном лице мальчика, плавные, текучие линии его одежды. Мальчик, стоящий на пороге жизни, и дряхлый старик, на которого смерть уже наложила свой отпечаток, – эти крайности объединены в картине какой-то трагической общностью. Глаза мальчика широко открыты, но они кажутся такими же невидящими, как и страшные провалы глазниц старика: он погружен в такое же безрадостное раздумье. Тусклый голубой цвет еще больше усиливает то настроение скорби и безысходности, которое выражено в печально сосредоточенных лицах людей. Цвет не является здесь цветом реальных предметов, он не является также цветом реального света, заливающего пространство картины. Одинаково тусклыми, мертвенно холодными оттенками синего цвета передает Пикассо и лица людей, и их одежды, и фон, на котором они изображены» [1, с. 18].

Изображение жизнеподобно, но в нем немало условностей. Гипертрофированы пропорции тела старика, неудобная поза подчеркивает его изломанность. Худоба неестественна. Слишком упрощенно переданы черты лица мальчика. «Художник ничего не сообщает нам о том, кто эти люди, какой стране или эпохе они принадлежат и зачем они, вот так прижавшись друг к другу, сидят на этой голубой земле. И тем не менее картина говорит о многом: в контрастном противопоставлении старика и мальчика мы видим и печальное, безрадостное прошлое одного, и безнадежное, неминуемо мрачное будущее другого, и трагическое настоящее их обоих. Само скорбное лицо нищеты и одиночества смотрит на нас своими печальными глазами с картины. В своих работах, созданных в этот период, Пикассо избегает дробности, детализации и стремится всячески подчеркнуть главную идею изображаемого. Эта идея остается общей для подавляющего большинства его ранних произведений; так же как и в «Старике нищем с мальчиком», она заключается в раскрытии неустроенности, скорбного одиночества людей в трагическом мире нищеты» [1, с. 20].

В «голубой» период, помимо уже указанных полотен («Старик нищий с мальчиком», «Кружка пива (Портрет Сабартеса)» и «Жизнь») были созданы также «Автопортрет», «Свидание (Две сестры)», «Голова женщины», «Трагедия» и др.

Метания

В 1901 г. в Париже Пикассо обрел новых друзей – скульптора Маноло (Мануэля Хуго) и Макса Жакоба, недоучившегося юриста и страстного любителя искусства. После выставки у Воллара Пабло получил контракт, обеспечивавший его небольшим, но постоянным доходом; однако нежелание Пикассо работать так, как предусматривалось в договоре, лишило его благосклонности заказчика, и зимой 1901/02 г. он был вынужден попросить у отца денег для возвращения в Барселону. Промаявшись некоторое время дома, Пикассо в октябре 1902 г. возвращается в Париж с тем, чтобы в январе 1903 г., опять с ощущением полного провала, снова отправиться к родителям. Метания продолжались до 12 апреля 1904 г., когда Пикассо в очередной раз уехал во французскую столицу – на этот раз навсегда. В доме № 13 по улице Равиньян на Монмартре, в бывшей мастерской давнего знакомца Пако Дуррио, он планировал жить и работать на пару с художником Себастьеном Жуниер-Видалем.