Читать книгу "Выйти замуж за незнакомца - Клара Мэтис"

— С-спасибо, доктор. Мы… я могу заплатить… Мы не нуждаемся в благотворительности… Я работаю.

— Повторяю, тебе нечего об этом беспокоиться, Юнис, девочка. Я знаю тебя и твою маму уже десять лет, если не больше. Пойдем в дом. Там миссис Хазард с твоей мамой.

Юнис повернулась к своему соседу:

— Вы оба такие замечательные, вы и ваша жена. Я так вам благодарна!

Фред Хазард смущенно кашлянул, покраснел и погладил кончиками пальцев седые усы.

— Это христианская обязанность, ничего больше, Юнис. Вот для чего нужны соседи.

Девушка посмотрела на его доброе лицо, ссутулившиеся плечи, и из глаз ее хлынули слезы.

— Да, но таких, как вы и миссис Хазард, не так уж и много. Большое вам спасибо.

Она вошла с доктором Эндикоттом в дом и увидела, как двое молодых санитаров выносят ее мать на носилках. Синтии Портер было всего сорок пять, но сейчас бледность делала ее значительно старше. Она лежала неподвижно, повернув голову и слегка приоткрыв рот. Увидев мать в таком состоянии, Юнис издала приглушенный стон. Ужасные предчувствия, которые ее терзали, стали еще сильнее. Эта неподвижность была похожа на саму смерть.

— О, мама… мама… если бы я была здесь… — пробормотала девушка.

И все же в лице ее матери, осунувшемся и постаревшем от разрушительного действия сердечного приступа, любой мог разглядеть следы той красоты, которую унаследовала Юнис: нежный рот, высокие скулы, прекрасные тонкие брови.

Юнис тепло поблагодарила добродушную миссис Хазард и, почти ослепнув от слез, последовала за носилками и села в машину рядом с матерью. Доктор Эндикотт всю дорогу держал девушку за руку и бормотал успокаивающие слова, которых она не слышала. Она чувствовала только надвигающееся на нее полное одиночество и, несмотря на все заверения доктора Эндикотта, понимала, что ее мать близка к смерти. И тогда у нее не останется совсем никого.

Глава 4

Все оказалось гораздо хуже, чем Юнис думала. Она ехала в машине, держала руку матери, видела нездоровый цвет ее лица, ждала, когда та откроет глаза, и с ужасом понимала, что ее наихудшие мысли подтверждаются и что ее мать уже умерла. Потом она с облегчением вспомнила, что доктор Эндикот дал матери успокоительное, чтобы она могла поспать и немного успокоить свое перенапряженное сердце.

Вскоре Юнис сидела на жесткой деревянной скамейке в приемной на втором этаже огромного мрачного госпиталя Сент-Панкрас, ожидая, пока доктор Эндикотт обследует ее мать. Этот час казался ей бесконечным — как нескончаемо длинные дни полного одиночества, которые могут за ним последовать. Юнис размышляла, что она будет делать и как ей жить дальше, если мать умрет. Даже самые добросердечные соседи не были достаточно близки ей ни по возрасту, ни по интересам, так чтобы она могла почувствовать, что они действительно ее друзья. Кроме того, нехорошо навязываться им со своим горем, ожидая, что они помогут, как помогли бы близкие родственники или родители. Думала Юнис и о том, что мать уже давно, с тех пор как в ее жизнь вошла Беатрис Дрейтон, утратила свою живость и потеряла интерес к жизни, книгам и ко всему тому, что они обе так сильно любили.

Это было примерно лет восемь назад. Мать тогда еще работала дома, делая на заказ эскизы для нескольких небольших, но довольно известных магазинов одежды. Тогда-то Беатрис Дрейтон, только что открывшая модный салон на средства, доставшиеся ей по наследству, и услышала о мастерстве и творческой фантазии Синтии Портер и предложила ей должность дизайнера в своем магазине. Жалованье действительно было очень хорошим, но с самых первых дней высокомерная и властная мисс Дрейтон стала тяжело влиять на веселый и жизнерадостный характер матери. Юнис помнила, как та пришла домой в конце первой рабочей недели, каждый день из которой проводила в салоне почти до семи часов. У нее тогда дрожали губы, лоб пересекали морщины от раздражения, а в глазах стояли слезы.

Да, мисс Дрейтон всегда хвалила мамину работу, но даже похвала и хорошее жалованье не могли компенсировать постоянного чувства страха и унижения, что приходилось испытывать матери. Мисс Дрейтон обращалась так со всеми, начиная от своей лучшей продавщицы и заканчивая старой калекой уборщицей, которая приходила в магазин поздно вечером. Она не чувствовала себя счастливой, если не могла неприятно задеть кого-нибудь и не создать вокруг себя напряженную атмосферу. Ей доставляло удовольствие наблюдать, как человек теряет перед ней чувство собственного достоинства и самообладание. Юнис часто представляла, как Беатрис Дрейтон сидит в ложе в эпоху Римской империи и, поворачивая вниз большой палец, дает сигнал к казни побежденного гладиатора.

Наконец в холл вышел доктор Эндикотт. Он сел рядом с Юнис на скамейку и сказал, что ей нечего беспокоиться. Правда, состояние матери оставляет желать лучшего, приступ был очень сильным, но он по-прежнему уверен, что долгий, хороший отдых, абсолютный покой и освобождение от всех домашних обязанностей будут ей весьма полезны. И разумеется, окружающая обстановка должна быть не такой, как в госпитале. Нужный уход может обеспечить только частная клиника.

Юнис молча слушала, уставившись в пол и пытаясь понять, что это означает на языке фунтов и шиллингов и вспоминая последнюю запись в их чековой книжке. Она быстро подсчитала и свой собственный доход. Хорошая частная клиника — а она не намерена была отправлять мать ни в какую другую — наверняка будет стоить от 20 до 30 фунтов в неделю. В других же, о которых Юнис приходилось читать в газетах, пациенты ютятся в маленьких не оборудованных помещениях, не получая практически никакой пользы, в отличие от владельцев подобных ужасных лечебниц, которые без зазрения совести обирают больных людей.

Когда она спросила у доктора Эндикотта, сколько, по его мнению, нужно времени на лечение, он, поджав губы, нахмурился и затем ответил:

— По меньшей мере три или четыре месяца.

Три месяца… Около двенадцати недель и в лучшем случае по двадцать фунтов в неделю. И скорее всего, потребуется гораздо больший срок. Юнис мгновенно решила, что завтра, придя на работу, первым делом попросит миссис Мэдден выдать ей за отпуск компенсацию, а сама будет продолжать работать. Миссис Мэдден всегда была очень добра к ней, и Юнис была уверена — она поймет ее трудности в связи с болезнью матери и необходимостью иметь дополнительные деньги. Фонд медицинского страхования, конечно, оплатит пребывание в госпитале и даже выдаст пособие по болезни, но это не касается расходов на частную клинику или отдельную палату в госпитале. Юнис понимала, как ее матери будет тяжело в госпитале с его переполненными палатами. Она сделает все от нее зависящее, чтобы устроить мать как можно удобнее. Об этом девушка и сказала доктору Эндикотту, но он только покачал головой:

— Нет, Юнис, нет, ты не должна расстраивать себя до такой степени, чтобы терять способность здраво мыслить. Знаю, это для тебя большое потрясение, моя дорогая, но ты напрасно изводишь себя. Посмотри, какая ты бледная. Тебе и самой необходим отдых. Ты ничем не поможешь матери, оставшись без отпуска, поверь мне. Предоставь все мне — я наведу справки и найду хорошую частную клинику, где твоя мать получит наилучший уход и где плата не так высока, чтобы разорить вас.