Читать книгу "Новая Зона. Друзья друзей - Сергей Недоруб"

– «Почти» – потому, что вы упускаете многие важные вещи, – сказал он, и тут слова сами полились из его уст, да с такой скоростью, что Марк еле сдерживал себя. – Вы воспитываете Полину в одиночку. Я это знаю, потому что она упомянула, что переехала с отцом, ничего не говоря про других родственников. Вы видите в ней копию матери – у Полины отличные волосы, а у вас их нет. Это потому, что она очень похожа на свою маму. А вот вы общества ее мамы лишены и хотите, чтобы Полина заменяла ее хотя бы в поведении, часто забывая, что она еще совсем маленькая и мыслит иначе. Недаром вы называете ее «ребенком», словно напоминая себе об этом. Но вы после переезда не позаботились написать ей код от замка, полагая, что она сама его запомнит, хотя это для нее чуждая информация. Вы сегодня были на работе, которую нашли раньше, чем устроили Полину в школу. Заботливый отец так не поступит – надо было сначала обеспечить Полине четкий ритм жизни и уже потом искать себе место. Несколько дней тут не сыграли бы никакой разницы. Вы позволяете ей носить футболку из синтетики, что вредно для кожи. Штаны ей велики. У нее толстая куртка, но нет никакой кофты. И вообще в цветах ее одежды нет никакой системы – вы просто купили ей первое попавшееся в секонд-хенде или на городском вещевом рынке, не думая, как это будет смотреться целиком. У нее справа вверху кривой зуб, который она скрывает, когда улыбается. Но вы любите ее такой, какая она есть, и не замечаете подобных вещей. Еще в вашей жизни редко случаются важные даты – она постоянно носит с собой календарь, в котором кружочком обведены некоторые дни. Это потому, что она ждет любого события как праздника. Она читает роман, который вы вряд ли бы ей дали, если бы читали его сами. Думаю, вы просто сунули ей первую попавшуюся книгу, которую нашли в новой квартире. Очевидно, собственных книжек у нее нет, хотя она любит читать. Стало быть, вы и ее увлечений не знаете. Вы не имеете понятия, как к ней подступиться, чувствуете, что это все для вас слишком сложно. Вас в спецназе этому не учили. И Полина хочет сама найти друзей. Она хочет еще раз поговорить со мной, о чем угодно. Потому что если бы не хотела, то никогда бы не рассказала вам о том, что встретила меня. Но она сказала и назвала номер моей квартиры. Она хочет ко мне прийти, и ей было нужно ваше одобрение… но был ли у вас такой разговор, я не знаю.

Геннадий долго молчал.

– Парень, – вымолвил он наконец. – Ты не слишком умный для своих лет?

– Увы, слишком, – вздохнул Марк. – Во всем виноваты шахматы. Можете мне поверить.

Отец Полины еще раз протянул ему руку.

– Будешь скучать – заходи в гости, – пожелал он. – Но только вечером, когда я дома.

– Зайду, – пообещал Марк, не веря своей удаче и одновременно пытаясь понять, чему же именно он так радуется. – Спасибо, что вы мне доверяете.

– Доверяю? – удивился Геннадий. – Парень, доверие – штука серьезная, и ее надо заслужить.

– Ну да, – согласился Марк механически и захлопал глазами. – Тогда почему вы позволяете мне общаться с Полиной и даже заходить к ней домой?

Геннадий рассмеялся.

– Да потому что ты – самый адовый ботан из всех, что я встречал, – ответил он. – По-твоему, я подпущу к своей дочке альфа-самца?

Марк чувствовал себя так, словно ему только что врезали под дых. Обида нахлынула на него подобно невидимому кокону, мигом принявшемуся его душить.

– Не парься, – посоветовал Геннадий. – Поможешь дочке с уроками, мало ли. Или ты не хочешь?

– Помогу, – только и ответил Марк.

– Вот и все, решили. Загляни через недельку, мне надо будет насчет школы узнать кое-что.

– Договорились.

Марк открыл дверь, залез в квартиру и тут же заперся изнутри. Он пытался успокоиться, но обида все нарастала. И тем хуже было, что ничего такого ему отец девочки, в общем, не сказал…

Вернувшись в комнату, Марк в бешенстве смел со стола свои тетрадки, сел на стул и принялся угрюмо ждать прихода родителей.

Рекламный журнал все еще лежал перед ним. Фотографии интерьера спортзала, что был всего через пару кварталов, теперь выглядели иначе – более величественно, даже немного аристократично, словно испуская еле видимое сияние.

И дело было не в освещении.

4

Московская Зона, первый день

16 марта 2014 г.

10:28

Периодически проверяя сотовую связь, Марк наконец убедился, что дозвониться до Полины невозможно, и оставил эти попытки. Не лучше обстояли дела с Интернетом, к которому Марк безрезультатно пробовал подключиться в двух встретившихся ему игровых клубах – только там сейчас могло сохраниться оптоволокно, раз на беспроводную связь рассчитывать не приходилось. Один из клубов был заперт, и Марку пришлось разбить окно, чтобы туда попасть. Вопящая сигнализация его не смутила – он знал, что никто не придет. В другом клубе лежало четыре мертвых тела со следами насилия. Компьютеры были унесены, и остался только терминал администратора. Марк лишь покачал головой. Время идет вперед, но люди все еще готовы убивать за технику. Хотя он понимал, что в минуту массовой паники добыча – всего лишь повод.

Разумеется, Марк не бродил по улицам в полном одиночестве. Если не считать загадочный туман, оранжевые всполохи в небе и тому подобное, Москва напоминала саму себя в день беспорядков. Очень сильных беспорядков, ранее невиданных. Слишком самонадеянно было бы ждать благоразумия от неуправляемой толпы. Но даже какая-то активность являлась полезной. Марк допускал, что люди могут в своем большинстве остаться, ничего не замечая за окном, и заранее настроился на неотвратимость многих жертв. Защитные барьеры психики могли стать единственной профилактикой, и Марк был почти рад, поняв, что ему не придется замыкаться в глубинах сознания – в столице действительно проходила массовая эвакуация, что казалось почти чудом. Как, черт побери, можно спасти целый город, да еще такого размера? Ведь сложность заключалась не столько в организации и пропускной способности дорог, сколько в естественном нежелании людей примиряться с фактом неизвестной опасности. Однако, глядя на забитые транспортом улицы с четкой регулировкой камуфлированных солдат со штурмовыми винтовками, Марк начал надеяться, что в своей массе все обойдется. Для жителей и гостей столицы оказалось на удивление просто все бросить и бежать, словно жить в Москве можно было только на чемоданах. Впрочем, Марк не знал никого, кто мог бы сказать, что привязан к Москве накрепко. Собственно, он и сам уже много лет не имел в своем кругу общения ни единого домоседа. Что было естественно, а что нет – он не мог объяснить. Туман в любом случае сглаживал всю статистику, не позволяя охватить взглядом реальное количество людей на улицах.

Странно и смешно, но, похоже, именно неверие людей в возможность падения Москвы стало тем стержнем, который не допустил массовой паники. Вероятно, когда-то не так давно та же участь постигла и Припять. Людей просто вывели из своих домов, и они ушли, веря, что вернутся. Теперь то же было и в Москве.