Читать книгу "Мальчик-вамп - Дмитрий Емец"

– Ну вот, – возмущенно забормотал он, адресуясь непонятно к кому. – Типа опять волос! Какое наплевательское отношение к моему желудку! Типа он мне там кишечник забьет, а им до фонаря.

– Ты слышал, о чем я тебя спросил? Что тебе снилось?

Мокренко передернул плечами:

– А я помню, что ли? Фигня какая-то.

– Что именно? Вспомни! – нетерпеливо потребовал Филька.

Мокренко долго морщил лоб, чесал шею и под конец заявил:

– Мне снилось типа, что я иду по лесу, ищу, где порох испытать, а там какой-то чувак ремонтирует мотоцикл. То ли «Урал Соло», то ли вообще дремучий «Днепр». Я подхожу к нему, спрашиваю типа помочь. А он мне говорит: «Катись, без сопливых обойдемся!» Потом он вскакивает на мотоцикл и начинает за мной гнаться. Я беру банку с порохом, поджигаю и... А чего ты спрашиваешь? Тебе не по барабану, что мне снилось?

– Уже по барабану! – заверил его Хитров и отошел.

«С этим толстокожим все в порядке, – завистливо подумал он. – Разве его прошибешь? Ему скелет хоть ногу отгрызи, ему одна чушь будет сниться!»

2

Филька прошел на свое место, сел и уставился в парту. Он ничего не видел, ничего не слышал и ничего не замечал. Странное оцепенение навалилось вдруг на него. Стоило закрыть глаза – начинала кружиться голова. Страшно захотелось выпить чего-нибудь красного – Хитров и сам не знал, чего именно. «Кетчупа, может, или томатного сока?» – думал он, но чувствовал, что это все не то.

Внезапно Хитров обнаружил, что кто-то уже давно машет рукой у него перед лицом.

– Эй, Филипп, ты чего, глухой? Хитров, я с тобой, между прочим, разговариваю! – нетерпеливо повторял звонкий голос.

Филька стряхнул с себя свою странную дрему. Рядом с ним стояла Наташка Завьялова – самая красивая девчонка в классе. Так, во всяком случае, казалось Фильке. Впрочем, так же считали почти все мальчишки. У девчонок на этот счет было свое мнение. Впрочем, у девчонок всегда особое мнение по отношению к тем, кто пользуется успехом.

Чувство, которое испытывал Филька к Наташе Завьяловой, было очень понятным: он в нее влюбился. Часто, возвращаясь из школы, он воображал, как станет защищать Наташку от бандитов, его ранят, не слишком опасно, в плечо, а она будет сидеть рядом и положит голову ему на колени. Или он представлял, что все люди на Земле куда-то денутся, неважно куда, и останутся только двое: он и Наташка. Филька научится водить машину – тогда-то это будет запросто, сядет с Наташкой в джип, и они поедут по пустым дорогам куда-нибудь далеко-далеко, к океану.

Что же касается ответных чувств, которые Наташа испытывала к Фильке, то чувства эти не были ему известны. Женское сердце, как известно, потемки. Для всех. В том числе для самих обладательниц этих сердец.

– Хитров, ты что, совсем меня не слышал? Ты что, зомби? Я двадцать раз задала тебе один и тот же вопрос! – с возмущением повторила Наташа.

– Какой вопрос? – не понял Филька.

Наташа энергично откинула назад короткие светлые волосы.

– Ну вот, опять начинается! Я спрашивала, можно ли подсесть к тебе на алгебре? Алка, моя соседка, заболела. У нее то ли ОРЗ, то ли ОРВИ, то ли школа стала в лом.

– Подсесть на алгебре? Да, конечно, можно... – спохватился Филька. Наваждение, преследовавшее его со вчерашней ночи, развеялось. Он даже забыл на время о скелете.

Хитров поспешно сдернул свою сумку с соседнего стула. Петька Мокренко да и другие тоже, вроде этого тощего сына дипломата Антона Данилова, смотрели на него с завистью.

В класс вприпрыжку вбежал Игрек в Квадрате и начал урок. Игрек в Квадрате было очень меткое прозвище учителя. «Игрек» – потому что его имя было Игорь, а «в Квадрате» – из-за пиджака в клеточку, который он постоянно носил.

Как обычно, ни с кем не здороваясь и глядя себе под ноги, Игрек в Квадрате проскочил к своему столу и начал бубнить очередную тему. Когда он бубнил, то бывал глух, как тетерев, и можно было болтать сколько угодно: он все равно ничего не слышал.

– Чего на тебя нашло, Хитров? – шепотом спросила Наташа, поворачиваясь к своему новому соседу.

– Ничего не нашло, – буркнул Филька.

Наташа прищурилась. Она была слегка близорука, но очков не носила.

– Еще как нашло! Я-то вижу: ты какой-то другой стал.

– В каком смысле другой? – растерялся Филька.

Девочка недоуменно приподняла брови.

– Сама не знаю. Вроде такой же, но – другой. Смотришь по-другому и – вообще...

– Р-разговорчики! Хитр-ров, Завьялова, сейчас у меня пр-робкой вылетите за двер-рь! Пр-робкой! – нервно крикнул Игрек в Квадрате. «Р-р» выходило у него раскатисто и грозно, как у тигра, но, несмотря на это, его никто не боялся.

Филька и Наташа терпеливо подождали, пока Игрек возобновит свои объяснения и вновь оглохнет.

Урок алгебры Хитров провел неплохо. Совсем неплохо. Всего несколько дней назад он и поверить бы не смог, что сможет так долго – целых сорок пять минут! – разговаривать – и с кем! – с самой Наташкой Завьяловой.

Раньше он целыми неделями не осмеливался переброситься с ней и парой слов. Только смотрел на нее издали, а когда она поворачивалась к нему, то надувал щеки, закидывал ноги на стол или начинал нелепо ржать. Хорош Ромео, если он осмелел только сегодня – укушенный скелетом!

И почему Наташа утверждает, что он изменился? Ничего подобного! Вот только палец продолжает болеть, но это такая ерунда! Подумаешь, палец! Хоть бы его и вовсе не было. Важно другое: Наташа Завьялова попросила Фильку проводить ее домой.

«Что ж, юный граф Дракула, ты делаешь успехи, поздравляю тебя! Скоро ты сам осознаешь свое могущество. Очень скоро!»

3

Половину дня после этого первого урока Филька пребывал на верху блаженства. Витал в облаках. День, начавшийся так скверно – ночным кошмаром и непонятным оцепенением, – теперь выходил на редкость удачным.

Учительница английского Анна Борисовна – маленькая пухлая старушка, единственная в школе, не имевшая никакого прозвища, – заставила Фильку прочитать отрывок из нового урока. Хитров начал читать, как он читал обычно – через пень-колоду, уверенный, что получит самое большее трояк, но внезапно одолел сложный отрывок единым махом. Прочитал и остановился, растерянно моргая. Его голос звучал как-то непривычно низко и гортанно. Английские слова, в которых он прежде путался, как в длинных штанинах, теперь выскакивали сами собой.

Анна Борисовна закатила глаза и удивленно потребовала:

– Хитров, прочти еще!

Филька прочитал еще абзац. Старушка слушала его почти испуганно. Ее пухлое белое лицо с вытянутыми трубочкой губами было все в мелких морщинках. Она наклоняла голову то вправо, то влево и шевелила губами, словно проверяла саму себя.