Читать книгу "Если б я был русский царь. Советы Президенту - Евгений Сатановский"

Что до того, насколько это отвечает чаяниям народным, – не надо лохматить бабушку и заниматься самообманом. Ни насколько. То есть совсем ни на грош. У них принципиально разные задачи. Задача государственной элиты – удержаться у власти. Всегда и везде. В любые времена и в любой стране. В задачах населения можно выделить три основные группы: минимум, оптимум и максимум. Минимум – уцелеть вне зависимости от того, в какие передряги втянет страну ее элита. Оптимум – обеспечить нормальную жизнь себе и детям. Максимум – ограничить аппетиты и неизбежное самодурство помянутой элиты до уровня, при котором у населения головной боли будет меньше, а материальных благ больше. Инструменты для того, чтобы как-то сбалансировать эти устремления, существуют разные. На первом этапе развития человеческого общества царь есмь бог, и ему можно все, включая персональный храм имени его. То есть культ личности как норма жизни. Но если он не обеспечил урожай или попросту наступило его время согласно календарю – заклание на алтаре. Позже верховная власть осуществляется исключительно от имени народа и во имя народа, что с некоторыми поправками на стиль дожило до наших дней. Изначально – во имя сената и народа Рима и «Аве Цезарь, идущие на смерть приветствуют тебя». Но если что – Тиберия в Тибр. Толпа переменчива, а преторианцы, приглядевшись к цезарям поближе, начинают брать власть под себя – чем они сами хуже Калигулы или Нерона? Латиноамериканские хунты, африканских, арабских и дальневосточных генералов – президентов и премьеров, российских генерал-губернаторов не ХХ век придумал. Да и Европа с США прошли этот период, демократия не ограничивает право генерала на высший пост. Наконец, Государь – помазанник Божий. Да здравствует Император! Ваша профессия? Хозяин Земли Русской. В итоге Карл Стюарт на эшафоте, Людовик Бурбон казнен, Николай Романов расстрелян благодарным народом. Спасибо за доверие.

Элита и народ по определению недовольны друг другом, что есть не исключение, а правило, столь же очевидное, как то, что солнце ежедневно встает на востоке, а уходит на запад – хоть кол на голове теши, ему-то что? Вследствие этого взаимного недовольства народ периодически полосуют шпицрутенами или пулеметами, а элиту столь же периодически рвут на части. Когда после Берлинского восстания 50-х тогдашнее немецкое партийное начальство по неискоренимому идиотизму своему пожаловалось ироничному и не боявшемуся фюрера со всем его Третьим рейхом Бертольду Брехту: «Народ не оправдал доверия правительства», ответ классика был логичен и прост: «Почему бы тогда правительству не подыскать себе другой народ». Народ – увы, без исключений, вне зависимости от этнической принадлежности и места проживания: пьет, бездельничает, многого хочет, нетерпелив, жесток, ленив, черт знает чем занимается и не склонен понимать великих устремлений начальства, полагая их барской дурью. Начальство – везде и всегда: все гребет под себя, ни с кем не делится, бездельничает, ворует и на все имеющиеся у него хлебные места ставит блатных – преимущественно из числа однокашников и собственных родственников, включая ближайших. Как следствие, детей элита от будущей пугачевщины, а народ от будущего ГУЛАГа уберегают за границей, где они иногда встречаются и даже женятся, обеспечивая единство народа и его вождей.

Повторим, ибо повторение, как вбили в автора с детства, мать учения, хотя и враг творчества: республиканский строй во всем этом не лучше и не хуже монархии, хотя для широкой массы выглядит более привлекательным. Вне зависимости от того, правит на самом деле олигархия, аристократия, бюрократия или охлократия, которая неизбежно превращает вчерашнее быдло в олигархов, аристократов или бюрократов, создавая очередную командно-административную систему. Баранам приятнее осознавать, что их стригут с уважением к их осознанному выбору, на шашлык они идут добровольно и с чувством глубокого патриотизма, пастуха выбирают себе сами, а его овчарки представляют лучшую и достойнейшую часть общенационального стада. Как там рифмовал «Квартет И»? Выборы, выборы, кандидаты… Поэтому да здравствует парламент, хотя он и «не место для дискуссий». А также Великий Хурал, Верховный Совет, Всекитайское собрание, Сенат, Лойя Джирга, Кнессет, Палата Общин, Джамахирия и Конгресс.

Увы, но организация, которую французы, наевшись улиток и лягушек, запив их анжуйским, бургундским и бордо и не подозревая о грядущем рождении в далекой заснеженной России Бориса Грызлова, для которого их «говорильня» окажется «не местом для…», в свое время назвали так, как назвали, требует какого ни на есть порядка формирования. Поэтому парламент и партия – близнецы-братья. Или сестры. Называть конкурирующие группы, которые формируют национальный орган народного представительства, «гопами» – некрасиво. Мафиями или кланами – немногим лучше. Можно, как это сделано недавно и в России, использовать слово «фронт», но это все же что-то революционное. Навевает воспоминания об эксах, карбонариях и баррикадах. Партия привычнее, причем далеко не только в нашей стране, где она десятилетиями была одна, как солнце в небе, хотя, как говаривали в ЦК КПСС на Старой площади: «Система у нас однопартийная, но многоподъездная». Партия – ум, честь и совесть нашей эпохи. Партия – наш рулевой. Сегодня уже даже и не важно, какая именно. Республиканская или Демократическая. Виги, Тори или Лейбористы. Ликуд или Авода. ЛДПР или КПСС. Национал-социалистическая или Справедливости и свободы. Партия легких наркотиков или Любителей пива. Слон против Осла. Тупоконечники против остроконечников (особое спасибо Джонатану Свифту).

Недовольство населения любой страны своими политиками и парламентариями – вещь бессмысленная и деструктивная. Политики и парламентарии – это в конечном счете нормальные люди, которые не смогли, не захотели или расхотели реализовывать себя в профессиональной сфере и приносить населению видимую пользу. Сферой этой могли бы быть бизнес, наука, образование или медицина. Искусство или ремесло. Разведение овец или металлургия. Копчение колбас или ловля шпрот. Пивоварение или подметание улиц. Уинстон Черчилль не зря называл политику грязным занятием для пожилых мужчин: он знал, что говорил, проведя в стенах британского парламента большую часть жизни. Тот, кто умеет строить – все равно что: линкор, научную школу, свиноферму или дом, – партийной работой не занимается. Разумеется, есть исключения. Когда политиков в обществе так много, что во всех прочих сферах наступает дефицит, в том числе денег, то и приличные люди с боем прорываются к кормушке. Некоторые из прорвавшихся даже остаются приличными людьми – хотя это уже совсем экзотика. Россия не является исключением из правил. Напротив, поскольку публичная политика в нашей стране вещь сравнительно недавняя, число идеалистов всех мастей в отечественных коридорах власти не так мало, и при нужде их можно отыскать. Кто ищет – тот обрящет. Хотя не всегда именно то, что ищет.

Бессмысленно обвинять первое лицо страны в вождизме и ждать чего-то иного от того, кто его сменит. Превращение высших государственных постов в прокрустово ложе для тех, кто их занимает, – вопрос эволюции системы. Человек по природе существо общественное, вне зависимости от того, сбивается ли он в стаю или стадо. Партии, обществу, государству, стране нужен лидер. Не хотите царя, короля, императора – будет фюрер. Первый из равных. Генеральный секретарь. Премьер-министр. Президент. Избранный народом и переизбираемый им же. Слуга народа. Голос народа. Надежа и опора. Заступник и совесть нации. Он знает, куда ее вести. Он суров, но скромен. Тверд, но совестлив. Немногословен, но харизматичен. Сметлив, но честен. Справедлив и милосерден. Любит детей и животных. Полон жизненных сил, но привержен семейным ценностям. Или не привержен – в зависимости от эпохи. Муссолини, Гитлер, Сталин, Мао. Перон, Пилсудский, Черчилль, де Голль. Насер, Асад, Каддафи, Саддам. Бен-Гурион, Ганди, Тито, Ким Ир Сен. Перечислять их можно бесконечно, и наследие этих людей, как правило, переживает их самих, хотя совсем не в том состоянии, как им бы этого хотелось. Кто остается в истории со знаком «плюс», кто – «минус». Кто в качестве тирана, кто героем. Что есть, опять-таки, вопрос предпочтений и точек зрения.