Читать книгу "Правосудие с того света - Тиана Весняк"

— Но ведь в этом деле, как ты сам только что сказал, вещественных улик нет. Если преступление имело место, то его начало следует искать во взаимоотношениях ближайшего окружения Виктора Усова, в том пространстве, где он жил и работал. Надо искать психологические улики. Во всяком случае, я знаю одно: если ты возьмешься за это дело и не добьешься результата, значит, преступления действительно не было. И мне придется смириться с несчастным

случаем.

— Ты так высоко оцениваешь мои аналитические способности? — удивился Кирилл.

— Я высоко оцениваю твое честолюбие и стремление быть первым. А эти качества гарантируют, что ты не бросишь дело на полпути. Ну, а что до аналитических способностей… посмотрим!

— Посмотрим, посмотрим, — задумавшись, по инерции пробормотал Кирилл. — Если бывают преступления без улик, то не бывают без погрешностей! Что ж, попробую их отыскать! — решился он. Согласен!

— Спасибо!

— Рано!

— Все равно спасибо.

— Что мне, нужно от тебя? — взъерошив свои черные волосы, обратился Кирилл к Антону: — От тебя мне нужны фамилии и адреса всех, кто плыл в этих двух лодках. Кстати, а с кем отправился искать приключения на свою голову Усов?

— С приятелем и компаньоном Вадимом Савиным.

— Ого!

— Да нет, этот отпадает сразу, — высказал свое мнение Антон. — Мужик так переживал… и потом, если что, все улики против него.

— Какие?

— В самом деле, какие? — опешил Антон. — Только те, что он был в лодке и был компаньоном Усова.

— Да, это привлекает внимание, но в то же время и наоборот. Каждый подумает: «Что ж он, совсем дурак — так подставляться?» Поэтому не будем пренебрегать лишним фигурантом.

— Не спорю. Только лодки были шестиместными, и в фигурантах у тебя не будет недостатка.

— Утешил! Кстати, когда похороны?

— Я звонил Вадиму, он сказал, завтра.

— Отлично. Мы обязательно пойдем. Исключительная возможность увидеть все окружение разом. А заодно посмотрим и на реакцию этого Савина в ответ на твое предложение нанять частного детектива.

— Посмотрим, но думаю, что это не он. Слишком рискованно.

— Кто не рискует, тот, сам знаешь, чего не делает, — резон, но заметил Кирилл.

Глава третья

Утром, позавтракав и выпив кофе, приготовленный Кириллом по засекреченному рецепту, друзья спустились в подземный гараж. Дом, в котором жил Кирилл, был европейским островком в безбрежном российском океане ворчливо-завистливого ничегонеделания. Джип радостно заурчал, здороваясь с хозяином. Шлагбаум, желая доброго пути, поднял свою полосатую руку.

Отпевали в Елоховской. День был серым, но прозрачным. Кирилл и Антон присоединились к траурной толпе. Желающих проститься пришло очень много. Когда еще будет такая возможность надеть шляпки с вуалями и на миг превратиться в блоковскую Незнакомку? Где еще будут так сиять жемчуг и бриллианты, как не на черном траурном бархате?.. Дамы с интересом и тревожной завистью разглядывали туалеты друг друга. Раньше это было невозможно. Раньше что? Темненькое платье и косынка… а теперь… Траурная фантазия кутюрье облекла их формы в строгие извивы черных тканей и покрыла их лица флером печали. Всех, по мнению Кирилла и Антона, затмила вдова: она была траурно-великолепна.

Когда выносили гроб, скорбная, чрезвычайно красивая фигура вдовы привлекла всеобщее внимание: черное узкое платье самой провоцирующей длины (чуть выше — по́шло, чуть ниже — неинтересно), маленькая шляпка в стиле двадцатых годов с густой вуалью и несколько тяжелых нитей жемчуга, плотно охвативших шею.

— Виктор любил, чтобы его жена одевалась красиво, лучше всех! — поймав слегка недоуменный взгляд Антона, объяснил ему подошедший Вадим Савин.

— Спасибо, что приехал! Они обменялись рукопожатием… — Ленка… вдова, — пояснял

Вадим, — просто с ума сошла… косится на меня, будто обвиняет, — не удержавшись, пожаловался он. — А что я мог сделать? Сам барахтался!..

— Ну а все-таки, что ты думаешь, как это могло случиться? — спросил Антон.

Вадим потер лоб рукой.

— Не знаю… даже нет никаких предположений… Удариться головой он не мог: шлем был… Сердце здоровое… Судорогой ногу свело?.. Так ведь все около лодки кувыркались, ухватился бы рукой… Поверишь ли, не знаю! — глубоко вздохнул он.

— А хотелось бы?

— Очень! — серьезно ответил Вадим.

— Могу и хочу помочь, — чуть улыбнувшись, сказал Антон…

Вадим удивленно вскинул брови.

— Познакомься, — указывая рукой на Кирилла, продолжал Антон, — Кирилл Мелентьев, частный детектив.

Кирилл метнул взгляд на Вадима: реакция нулевая.

— Вадим, друг покойного, — протянул руку тот.

— Сожалею, что наше знакомство произошло по столь печальному поводу. Примите мои самые глубокие соболезнования, — протягивая руку в свою очередь, произнес Кирилл.

Вадим с чувством ответил сильным рукопожатием.

Антон только покачал головой.

«И как это Кириллу удается просто и главное искренне ввернуть самую банальную фразу?»

Он взял Кирилла под локоть и сказал:

— Я тебя здесь оставлю, а?.. Я ведь больше не нужен?

— Если хочешь.

— Да мне бы по делам съездить — воспользоваться, что в столице.

— Какой вопрос? Езжай! Вечером увидимся!

Антон кивнул и скрылся в черной толпе пиджаков и вуалей.

Кирилл мысленно усмехнулся: — “Несомненно, Антошка мечтает в Москву перебраться, хоть и бьет себя в грудь, что ни на что не променяет родные сибирские просторы. А сам тем не менее предпочел бы любить эти просторы из Москвы, тосковать по ним, сидя в компании за бутылкой водки в столичном ресторане. Точно так же, как некоторые деятели политики и искусства, ностальгирующие по своим деревням и селам… будто кто насильно вырвал их оттуда и заставил жить в Москве. И воздух там у них хрустальный, и вода сахарной свежести, и главное — люди… какие люди… богатыри духа и рыцари порядочности. А они вот вынуждены жить в криводушной столице, лицезреть неискренние лица, внимать нечестивым разговорам… Любимые «страдания» части бомонда "из грязи — в князи…"»

Тем временем толпа стала редеть. Желающие продолжить церемонию сели в машины, чтобы сопроводить гроб с телом покойного на кладбище, другие же сразу отправились на дачу вдовы, чтобы на лоне природы с приятностью провести время в ожидании траурного банкета. Кирилл присоединился к первым.

На кладбище никто не привлек особого внимания Мелентьева, разве только дочь покойного — очаровательная белокурая девочка лет пяти, одетая в черное шелковое платьице с пышной юбкой. Она держала в руках букетик роз, обернутый черным флером и перевязанный алой лентой. В ее взгляде была усталость и непонимание происходящего.