Читать книгу "Скандальная помолвка - Ширл Хенке"

– Да, они у меня есть, – вызывающим тоном ответил Джейсон. – В отличие от вашего отца мой дед доверяет мне деньги. Я согласен на пятьсот фунтов.

С этими словами Джейсон отвернулся от Форрестела, но успел с удовольствием отметить, что англичанин весь покраснел от злости.

– У меня такое чувство, что его светлость будущий герцог специально подослал своего приятеля, чтобы вовлечь меня в этот разговор, – сказал граф шепотом.

– Вполне возможно, – согласился Драм. – Но не принимайте это только на свой счет. Что касается наследования титулов Каргрейва, то Форрестел был бы против любого иностранца. У него неприязнь ко всем неангличанам – ксенофобия, знаете ли.

– Настоящий английский патриот, – усмехнулся Джейсон. – Противнику Арлесса придется постараться. Я не могу выбросить на ветер шестьсот фунтов, иначе дед устроит мне разнос за такое расточительство.

– Должен заметить, что с вашей стороны было очень неразумно скрещивать шпаги с Форрестелом, хотя он и надутый чопорный осел, – заметил Драм.

– Да, возможно, я плохо разбираюсь во всех этих светских тонкостях, но достаточно хорошо владею шпагой, – ответил Джейсон.

– Не шпагой, морской саблей, насколько я помню, – поправил Драм приятеля. – Не будьте так самоуверенны, мой друг, Форрестел способен шпагой порубить вас на мелкие кусочки и пустить на корм рыбам.

– Только умоляю, не ставьте на него, – наигранно кротким голосом попросил граф.

Начался бой. Оба фехтовальщика в равной степени искусно владели шпагой, но в какой-то момент противник Арлесса нанес решающий удар, и победа досталась ему. Когда поединок закончился, все вокруг стали поднимать серебряные фляги с крепкими напитками – кто в ознаменование победы, кто в качестве утешения.

– Будет разумнее послать слугу завтра, чтобы он забрал ваш выигрыш, – посоветовал Драм.

– Еще раз напоминаю, я не разбираюсь в светском политесе, – ответил граф.

Драм вздохнул и последовал за своим импульсивным подопечным. Его насторожил недобрый блеск кошачьих глаз Форрестела, когда тот посмотрел на Боумонта. «И что он так ополчился на Джейсона? Какая муха его укусила?» – удивленно подумал Драм.

– А вот и наш граф-янки идет за своим выигрышем, – невнятно пробормотал Форрестел, отпивая большой глоток из карманной фляги, украшенной фамильным гербом. – Вы такой же, как все эти невежественные торговцы, – умеете только деньги загребать. Ах да, простите меня великодушно, я совсем забыл: разве можно ожидать благородства от человека, выросшего в дикой стране?

– О благородстве можно судить по-разному, сэр, – спокойно ответил Джейсон. – В Америке благородным считается тот человек, который всегда платит по счетам, а не распускает нюни.

Толпа вокруг англичанина нервно зашевелилась, люди стали тихонько перешептываться. Резким взмахом руки Форрестел заставил их замолчать.

– Вы хотите сказать, что я не в состоянии оплатить долг чести, не так ли? – спросил он тоном, напоминающим мурлыканье кота.

Вместо ответа Джейсон протянул ему открытую ладонь:

– Хватит хныкать. Заплатите мне.

– Сию минуту, сударь! – С этими словами Форрестел поднял руку, размахнулся и дал Боумонту звонкую пощечину.

– Поскольку вам бросили вызов, мой друг, у вас есть право на выбор оружия. Я буду вашим секундантом, – спокойным тоном сказал Драм Джейсону, затем повернулся к Форрестелу и протянул ему свою визитную карточку. – Что касается дуэли, то все детали мы уточним завтра. Пусть ваш секундант заедет ко мне домой, и, пожалуйста, будьте милосердны… не раньше двенадцати часов.

Рейчел приехала в Лондон всего два дня назад, но уже была наслышана о похождениях американского выскочки Джейсона Боумонта. Казалось, все говорят только о нем. В городском доме ее отца молодые служанки вздыхали по красавцу графу, лакеи обсуждали его победы у дам полусвета, и даже у суровой кухарки его колониальные манеры вызывали покровительственную улыбку, как будто он был ее личным подопечным.

Хуже всего было то, что младшая сестра Рейчел Хэрриет, ставшая баронессой Уидмер, постоянно просила читать ей вслух именно те светские хроники, которые писали о графе. Эти газетенки наперебой клеймили графа-янки в основном за то, что он иностранец, и за то, что его манеры и поведение необычные для английского общества. Все это приводило юную баронессу в такое смятение, что во время чтения она беспрерывно вздыхала. Ее муж, барон, в общем, приятный молодой мужчина, был добропорядочным, серым и скучным человеком. Хэрриет отдала ему предпочтение именно из-за этих его качеств, так как по натуре была девушкой робкой, хотя в глубине души любила помечтать о смелых, решительных принцах, которые увозят своих белокурых возлюбленных верхом на быстрых лошадях.

Хэрриет вышла замуж в семнадцать лет, после очередного светского сезона, когда она получила по меньшей мере пять предложений руки и сердца. Младшая сестра Рейчел, хорошенькая пухленькая блондинка небольшого роста, очень походила на мать. Рейчел же пошла в своего деда по материнской линии. Он был крупным грубоватым мужчиной и всю жизнь работал на земле. Если бы у Рейчел был выбор, она, как и дед, никогда не покидала бы поместья, но отказаться от поездки в Лондон не могла, так как ей необходимо было присутствовать на этом проклятом балу завтра вечером.

– Рейчел, ты можешь себе представить, он жил среди краснокожих в Америке! – захлебываясь от волнения, рассказывала Хэрриет.

– Да, я легко могу себе это представить, – равнодушным тоном ответила Рейчел.

– Интересно, все американцы такие необузданные? Он азартно играет в карты, его постоянно видят в притонах. Боже мой, я не должна тебе это рассказывать, ты же еще не замужем… – спохватилась Хэрри.

Когда очаровательное кругленькое личико сестры зарделось нежным румянцем, Рейчел вздохнула и сказала то, что Хэрри надеялась от нее услышать:

– Ну, давай, Хэрри, продолжай. В поместье благодаря тебе я всегда была в курсе событий, и ничего страшного не произошло.

– Но о таких вещах тебе еще рано знать, – наставительно заявила Хэрриет, но тут же захихикала и добавила: – Ты знаешь, похождения этого графа-янки с распутными женщинами уже стали легендарными. Ходят слухи о его любовной связи с маркизой Шрусбери. Он в Лондоне всего две недели, но уже взбудоражил весь свет своими выходками. Подумать только, он вызвал на дуэль Форрестела!

– Ты не очень внимательно читала светские хроники, моя дорогая. Это Форрестел бросил вызов графу, – сухо заметила Рейчел, делая вид, что рассматривает бальные платья, разложенные на кровати.

– Какая разница! Самое главное, что этот граф из Фальконриджа оказался таким смельчаком, ведь Форрестел великолепно владеет шпагой, – проговорила Хэрриет с тревогой в голосе, кусая пухлые губки. – Может быть, он уже убил его.

– Тем лучше, – ответила Рейчел и подумала, что это сразу бы решило одну из ее проблем.