Читать книгу "Последняя аристократка - Лариса Шкатула"

Наташа считала, что рассказывать про солнцепоклонников никому не стоит, потому что человеческая жадность не знает предела. На Урал кинутся тысячи искателей сокровищ, начнут копать вокруг и около, а поскольку подле Аралхамада до сих пор действует щит, люди будут гибнуть из-за собственной жадности. Но виной всему станет их с Аренским болтливость. И пусть уж все останется так, как есть. Идет своим чередом…

Арнольд же категорически с нею не соглашался, так как был воспитан своим духовным наставником в уверенности, что закон непременно надо чтить, если не хочешь иметь от него неприятности. Четыре года, проведенные Алькой среди поклонников культа Арала, не прошли для юноши бесследно: в сообществе, где царили мужчины, а женщины служили лишь для удовлетворения их желаний, принимать во внимание мнения слабого пола было не принято, потому и Аренский к советам Наташи не прислушался.

Еще по дороге в Москву — о том, чтобы ехать куда-то в другое место, вопрос даже не стоял — Арнольд Аренский решил, что нечего лезть со своим уставом в чужой монастырь. То, чему методически обучал его Саттар-ака, в новой жизни могло и не понадобиться, но это уж должны были решать те, кто правит страной.

Для начала Арнольд, как честный гражданин, обязан предложить государству свои услуги и знания, и пусть оно само решает, как ими распорядиться. Одно успокаивало: страна победившего пролетариата проповедовала атеизм, так что юноше не пришлось притворяться или принимать другую веру, как он делал это в Аралхамаде.

Но тогда Арнольд был четырнадцатилетним подростком, и Верховный маг служителей культа Арала по имени Саттар-ака проникся к юному пленнику особой симпатией… Другая вера была даже и не верой, а так, неким учением, основные постулаты которого нужно было исполнять посвященным.

Потому в первый же день приезда в Москву Аренский нанес визит не куда-нибудь, а в ближайшее отделение ОГПУ. Молодому лейтенанту, ведущему прием населения, он рассказал, что ему удалось бежать из подземного города сектантов, которые похитили его ещё в отрочестве и насильно удерживали у себя.

Арнольду все-таки пришлось погрешить против истины и не сказать о том, что из Аралхамада он бежал вместе с Наташей, но в остальном юноша старался быть честным, лишний раз убеждаясь, как это трудно.

Для визита в ОГПУ он взял с собой один цветной алмаз, а другой, покрупнее, отданный ему когда-то Аполлоном, оставил себе. Как и перстень с изумрудом, который подарил ему наставник Саттар-ака, когда Алька успешно одолел премудрости одного индийского учения… Если точнее, "Кама-сутры" трактата об эротической стороне любви между мужчиной и женщиной.

Арнольд не знал, что лейтенант ему попался, как говорится, из молодых да ранний. Он не только счел информацию крайне важной, но и решил до времени приберечь её для себя. То же случилось и с невиданных размеров и цвета алмазом, который принес с собой этот простофиля.

Он составил протокол со слов Аренского, но как бы по ошибке убрал из него упоминание об алмазе, оставив, впрочем, рассказ о неисчислимых богатствах солнцепоклонников — когда придет пора, лейтенант даст кому надо почитать этот документ. Опытному старшему товарищу, который не выбросит его из дела и за подобные сведения поможет получить вне очереди кубарь-другой в петлицу…

Для чего ещё могли бы пригодиться подобные сведения, у лейтенанта попросту не хватило фантазии. Ему было достаточно осознавать, что он владеет тайной, которая может поднять его к высотам, от которых захватывает дух, а может и сбросить на самое дно, если не лишить жизни…

Наташина боязнь не оправдалась. Аренского не только не арестовали, но наоборот, ещё помогли устроиться в новой жизни. Юноша получил направление в общежитие металлургического завода и даже талоны на питание в заводской столовой. Его только попросили никуда пока из Москвы не уезжать на тот случай, если начальству, которое проинформирует лейтенант, понадобятся какие-нибудь подробности.

А в том, что они рано или поздно понадобятся, лейтенант не сомневался. Конечно, лучше бы сразу показать "это" руководству. Он повертел в пальцах невиданный алмаз, но справедливо рассудил, что алмаза в таком случае ему не видать, как своих ушей.

Поэтому никому ничего о камне лейтенант не сказал, а упрятал его в собственноручно сооруженный тайник под одной из половиц в кабинете, правильно рассчитав, что у руководства ОГПУ не скоро возникнет мысль о производстве ремонта. Здесь камень будет сохранен надежнее, чем в банке, и, главное, всегда будет под рукой.

Подумать только, где-то лежат несметные сокровища, о которых никто не знает! То есть кое-кто знает, но при необходимости убрать этого "кого-то" лейтенанту достаточно было лишь шевельнуть пальцем.

Все эти россказни про какой-то там щит, конечно же, ерунда. Паренек не бежал от сектантов скорее всего из трусости: в то, что солнцепоклонники убивали беглецов, лейтенант поверил сразу. Только так и должны поступать люди, владеющие несметными сокровищами. Лейтенант и сам был бы не прочь пожить в таком подземном городке, где все к твоим услугам: и сокровища, и женщины, и жратва… За такое можно не только солнцу поклоняться, а и кикиморе болотной!

Иное дело, оползень. Если действительно на подземный город сползла гора, на раскопках придется повозиться, но конечная цель того стоит.

Можно построить неподалеку лагерь и свезти туда пару сотен зэков с тех же Соловков… Правда, это могло привести к огласке, но если оставить арестантов среди зимы без пищи и одежды, проблема разрешится сама собой. Кто станет разбираться? В лагерях мрут тысячами, новых привезут… Словом, планы у лейтенанта были наполеоновские и, надо сказать, не по чину, но человеку свойственно ошибаться.

Соседи Аренского по общежитию оказались в основном его ровесниками. Все они работали на металлургическом заводе, пили портвейн и лихо крутили из газет "козьи ножки", которые набивали купленной на базаре махоркой.

— Иди работать к нам, — звали они.

Но Альку такая работа не прельщала. За четыре года жизни в Аралхамаде он прикоснулся к мудрости древних и если теперь хотел чего-то, то лишь продолжать учиться, напитываться знаниями, как пересохшая земля влагой.

Правда, этот интерес к знаниям был небескорыстен. Арнольд считал: только они откроют ему дорогу в будущее. Или обеспечат подъем по общественной лестнице. То, что в Аралхамаде было очередной степенью посвящения, в обычной жизни означало почти то же самое: увеличение возможностей приобщиться к благам жизни, другой уровень этой самой жизни.

Можно многого добиться, например, на поприще полководца. Он видел восторженные взгляды женщин, адресованные мужчинам в военной форме. Особенно если эта форма украшалась правительственными наградами.

Но полководцем можно и не стать, а подниматься по общественной лестнице медленно, преодолевая ступеньку за ступенькой, звание за званием… Нет, нужно придумать кое-что получше. Если бы его товарищи по заводскому общежитию знали, о чем он мечтает, подняли бы его на смех. Ишь ты, благ ему захотелось! А ты повкалывай с утра до вечера на заводе, да на конвейере постой, пока в глазах рябить не начнет! Наверняка они бы так на его мечты отреагировали. Хорошо, что свои мысли можно скрывать…