Читать книгу "Натали - Анна Дубчак"

Наталию оставили одну.

Она подошла и села за рояль. Прикоснулась к клавишам и, взяв первый аккорд, почувствовала, как ее просто уносит в мир звукового хаоса, какофонии, постепенно превращаемой в изысканную, умиротворяющую гармонию…

Она играла шестую прелюдию Скрябина и нервничала, как нервничал, наверное, сам Скрябин, переживая что-то личное и сумбурное… Размышления, подавляемые эмоциями, растворились в хрустально-прохладных звуках…

Ее дар заключался в видениях. Она должна была увидеть нечто, что имело бы отношение к тому, о чем она думает. Но как часто эти видения были настолько сюрреалистичны, что ей приходилось, увидев, к примеру, чье-то лицо, искать его по городу, сбивая ноги в кровь и роясь в газетных подшивках или наведываясь каждый день в морг…

Было так, что, закрыв глаза, она видела один лишь снег, и тогда ей становилось страшно, что ее дар потерян навсегда и что теперь она будет обречена вести серую и однообразную жизнь… Она больше всего боялась этой мышиной, знобкой серости…

А бывало и так, что, закончив играть, она видела на крышке рояля физические доказательства реальности видений. Такая вот абракадабра. Это могли быть капли дождя из видений, это мог быть окровавленный нож из видений… Судьба этих реальных вещей была по большей части похожа: они исчезали.

Звуковой ряд своих видений Наталия записывала на магнитофонную пленку: голоса, как правило, не стирались и помогали ускорить расследование. А один раз ей удалось сфотографировать появившийся в ее видениях портрет Фабра… Так была раскрыта тайна доктора Ошерова…

Но тогда ее никто не ограничивал в движении. Она могла уйти из дома и самостоятельно искать убийцу или человека, которого ей поручили найти.

Разумеется, этим вовсю пользовался Логинов, и если раньше это Наталию раздражало, поскольку она считала, что он живет с ней лишь только для того, чтобы, пользуясь ее даром, раскрывать преступления, то потом поняла, что сильно заблуждалась на этот счет. Логинов любил ее. И как ей казалось, и она любила его. Но и она пользовалась его информацией, раскрывая свои дела и зарабатывая, таким образом, деньги на своих клиентах. Она жульничала в силу своих способностей и подчас выуживала ценную для нее информацию не только у Логинова, но и у его помощников. Кроме того, ей помогал Вася Романов, патологоанатом, которого она регулярно поила спиртным…

Но здесь, в Париже, она совсем одна. Сара-предательница не в счет. Она еще с ней разберется, если, конечно, выйдет отсюда живой…

И вдруг она стала задыхаться… Пальцы продолжали играть, но все ее тело свело судорогой, ее словно стало засасывать куда-то в сторону… Испугавшись, она оторвала руки от рояля и села, тяжело дыша и осматриваясь по сторонам… Она по-прежнему находилась в большой комнате… Вот только сейчас в ней почему-то пахло серой или порохом, словом, гарью… И еще… Шифоновая оборка на платье была оторвана и свисала до самого пола… Словно ее только что дернули со всей силы…

Она подумала об Изабель Гомариз…

И снова коснулась клавиш…

Ей показалось, что она перевернулась в воздухе. И, больно ударившись обо что-то, замерла, почувствовав невероятную легкость во всем теле. Голова еще кружилась, но в то же время она реально ощущала себя сидящей на стуле в совершенно незнакомой ей комнате. Здесь не было рояля. Зато стоял старый, потемневший от времени деревянный мольберт, вокруг которого прямо по полу были разбросаны большие гобеленовые подушки, пуфики, принадлежности женского туалета, туфли, клочки ваты, коробки с красками, бутылки с темной маслянистой жидкостью, старые кисти…

Пахло соответственно масляной краской, скипидаром и еще чем-то хвойным, в сочетании с ацетоном и… приторными духами.

«Газовая камера», – подумала про себя Наталия, понимая, что находится в огромной мастерской, принадлежащей, судя по всему, какой-то безалаберной художнице.

Большие окна впускали в мастерскую яркий теплый солнечный свет.

Наталия встала со стула, подошла к окну, выглянула на улицу и поняла, что находится где угодно, только не в России. Она внимательно смотрела на раскинувшуюся перед ней площадь, и вдруг память подсказала ей, что это знаменитая Вогезская, бывшая Королевская площадь, одна из достопримечательностей Парижа. И если в XIV веке она была местом прогулок аристократической публики и проведения дуэлей, то чуть позже стала знаменита тем, что на ней проживали такие известные личности, как кардинал Ришелье, Альфонс Доде и Виктор Гюго. Теперь же на Вогезской площади живут кинозвезды, продюсеры и финансисты…

Память услужлива, она выдает подчас информацию настолько подробно и по-книжному, что просто диву даешься, каким образом только умещается все это в маленькой голове, думала Наталия, находясь в странном сомнамбулическом состоянии и не зная, как реагировать ей на столь неожиданное перемещение в пространстве (если не во времени, этого она еще пока определить не могла).

Звук, похожий на всхлипывание, заставил ее обернуться. В мастерскую зашла заспанная девица в коротенькой кружевной рубашке. Растрепанные рыжие волосы, круглое симпатичное личико, усыпанное веснушками, пушистые ресницы, прикрывающие светлые глаза, белое тело, длинные стройные ноги…

Судя по тому, что девушка подошла совсем близко к Наталии, она ее не видела.

Девушка подошла к окну, встала, чуть ли не касаясь плеча невидимой гостьи, и распахнула его, впуская в душную мастерскую свежий, с запахом влажной листвы и цветов, воздух…

Она позвала кого-то на французском, и Наталия поняла, что она обращается к кому-то, кого зовут Klo, или Klotilda. На зов появилась невысокая плотная женщина с пылесосом в руке. Она, не обращая внимания на присутствие, судя по всему, хозяйки, принялась по-хозяйски прибираться в мастерской. Изредка обе женщины перебрасывались фразами, смысл которых был Наталии непонятен, хотя и связаны они были скорее всего с самой уборкой. Как это бывает в таких случаях: служанка ли, домработница ворчала, подбирая с полу мусор или вещи, а девушка-хозяйка в ответ на ее недовольные реплики швыряла в нее то чулком, то коробкой от печенья или конфет…

И вдруг все разом исчезло.

Закончилась прелюдия Скрябина. Наталия плавно сняла пальцы с клавиш и откинулась на спинку стула. Очевидно, кто-то, кто ждал ее приезда сюда и кто приготовил для нее рояль, поставил стул со спинкой сюда неслучайно. Ведь здесь должен был стоять круглый вращающийся стул, как положено у музыкантов. Значит, этот кто-то знал, что после видений она должна отдохнуть и облокотиться на спинку…

Наталия попыталась сосредоточиться. Итак, она только видела мастерскую художницы (хотя вполне вероятно, что это была подружка, сестра или жена художника, которого она пока не увидела), с окнами на Вогезскую площадь. Значит, это имеет какое-то отношение к Изабель Гомариз. И стало быть, к исчезновению или краже маркера.

Она вышла из комнаты и направилась в свою спальню. По дороге она встретила Луи.