Читать книгу "In сайт / Out сайт, или Любовь из интернета - Борис Прокудин"

— Ой, а мне что приснилось, — сказала Дива!.. — Плывем мы на белом пароходе. В общем, айсберг, пробоина, все прыгают в воду, тонут, а я уцепилась за бревно… Тут из тумана выплывает бабулька на лодочке и кричит: «Пирожки горячие, пахлава медовая, трубочки, девочки».

— А сладкий Ди Каприо рядом?

— Само собой.

— И что?

— А ничего. Сон кончился, дети спугнули. Как думаешь, вещий?

— Про пирожки — вещий. Кстати, у нас есть нечего…

— Что-то мне так домой захотелось! — засмеялась Дива.

— Злодейка!

Когда Дива была практически готова и, сидя посреди комнаты на полу, натягивала сапожки, Саша спросила:

— Не знаешь, что такое принцип Чингисхана?

— Если хочешь быть девочкой с принципами, купи наконец себе юбочку и помой посуду…

— Посуду помоют мышки, крошки доедят таракашки, а розы вырастут сами!

— Иди-ка сюда, поцелуемся! — провозгласила Дива, стоя в дверях. — Ну как я?

— Как всегда — неотразима.

— Да, неотразима и сногсшибательна! Ну пока, козочка, не хулигань тут без меня.

И Дива, мелко сотрясая лестницу стуком своих каблучков, весело сбежала по ступеням. Хлопнула железная дверь внизу. Саша глубоко, с удовольствием, вдохнула сырой запах подъезда, поздоровалась с рыжим соседским котом на лестничной клетке и вернулась в квартиру.

Она прошла на кухню, где в ярких лучах солнца кружились бесчисленные стаи пылинок, взбаламученные ясным утром. Налила себе кофе, пошарила на полке, достала оттуда две шоколадные конфеты, принесла свой нехитрый завтрак в комнату и включила ноутбук.

Саша вела электронный дневник, свою страничку в жж. Кроме сайтов знакомств, Саша была зарегистрирована во всех возможных социальных сетях, она даже причесывалась, глядя в окошко веб-камеры. Что же?! Эта девочка была интернет-зависимой. Она не делала ничего постыдного, не разоряла храмы, не оскверняла могилы и не воровала щекастых младенцев из голубых колясок. Она всего лишь убивала дни своей жизни в пространстве виртуальной бессмыслицы, щедро плескала на своих френдов потоки искреннего маразма и получала столько же маразма взамен.

«Сидела я вчера у компьютера, — начала Саша свой утренний пост на страничке живого журнала, озаглавленной: «Шутки из маршрутки», — сидела взволнованная такая и вспоминала о первой любви, о своем дворе и соседском мальчике — шестнадцатилетнем матросе с румяным лицом и неразгаданной душой. И тут — на тебе, на крышу моего уединенного шалаша приземляется вся блестящая такая летающая тарелочка. А из тарелочки прямо на меня вывалилась выпуклая грудь, длинные ноги, а потом и миловидное личико моей уже нетрезвой подружки. Вообще, встретив фифу с таким вопиющим сочетанием изяществ на улице, я, чаще всего (плюю ей вслед жеваной морковкой) целую перед ней землю. Но это была моя подруга, мисс Ди. Расправив юбочку, она достала из-за пазухи бензопилу и небрежно положила на стол. Потом обвела глазками мою обитель и по-матерински заявила:

Д: Надо тебе завести мальчика какого-нибудь, а то ты вымрешь.

Я: Да ты что?! У меня ухажеров больше, чем у тебя наращенных ногтей.

Д: Правда?

Я: Ну да! Вот есть на примете у меня Сатвалды…

Д: Раствор мешает?

Я: Ты что?! Он банерщик.

Д: Баннеры делает?

Я: Нет, в бане убирает.

Д: Это банщик называется.

Я: Ну, есть еще Евгений, печник.

Д: Печень спасает в наркологичке?

Я: Просто печки кладет. Хочешь, познакомлю?

Д: Убью и надругаюсь! Ничего личного…

И начинает незаметно наливать бензин в свою пилу.

Я: Подожди, есть Акакий, инженегр.

Д: Инженер?

Я: Нет, просто негр из Ижевска, безработный. В переписке москвичом прикидывался, гад.

Ди нежно бьет меня ногой в живот и светским тоном продолжает:

Д: А почему Акакий?

Я: А как?

Д: Логично. А принцы какие-нибудь есть, романтики?

Я: Есть один, припоминаю, Борей зовут. Романтик. Романы пишет.

Д: Вот, давай его.

Я: Не могу, он пидарас.

Д: Мальчиков любит?

Я: Нет. Просто очень плохо пишет.

Д: Да, — молвит прелестная Ди, любовно занося надо мной бензопилу, — с каким сбродом ты общаешься! Мне прямо стыдно за тебя.

Потом треск, люстра летит. Ничего не помню. Утром я поняла, что она отхватила мне ногти, челку и, похоже, большую половину головы.

Граждане!

А у вас случалось так, что пришла подруга, бензопилой помахала и ничего не помнишь?

Вечно ваша… Черт, как же меня зовут?»

Френд Евгений написал привычное: «В десятке». Лену, скрывшуюся под псевдонимом «Eeninskiy_ prospekt», «Улыбнуло», а Вадик, друг из Украины, написал: «Давай фотку падруги, а то драчить нивазможна». Потом Вадик и Лена начали говорить между собой на предмет онтологического одиночества. «А когда мы встречаемся с подружкой, — откликнулась какая-то незнакомая девушка, — берем травматические пистолеты и едем на полигон расстреливать бутылки. Или валим деревья. Это — кайф. Все в жизни перепробовали. Мужики давно задолбали. Машенька, 16 лет».

Саша доела конфетку, облизнула шоколадные пальчики и открыла сайт знакомств, хотела было написать Полу, но вспомнила про Никиту и затарабанила по клавишам.

)) Слушай, Никита, ты меня заинтриговал. У тебя в анкете написано: жизненное кредо — принцип Чингисхана. Что это за принцип такой? А, Никитос? Колись!

Отправив письмо, она переместилась в душ, где, стоя под струями воды, громко распевала: «Кровь за кровь, в том воля не людей, а богов…», фыркала и приплясывала. Настроение у нее было замечательное. Когда вернулась в комнату, ответное сообщение уже светилось на экране.

«Боже ты мой, — про себя сказала Саша, — тоже ранняя пташка, а говорят, будто этот праздный класс, студенчество, если не бухает, то дрыхнет, а если не дрыхнет, бухает!»

Сообщение начиналось так:

)) Чингисхан был непобедим, хотя был неграмотным язычником. Каждый его приказ вытекал из уникальной системы законов и правил. Мы можем реконструировать эту систему, читая мудрость не по листку бумаги, а по бескрайнему телу степи.

)) Бескрайнее тело степи… — откликнулась Саша. — Я в шоке!

)) Больше рассказывать не буду, — обиделся Никита.

)) Прости-прости, мне интересно! Продолжай, плз.

)) Когда Чингисхан покорял царства, он пользовался услугами царедворцев, которые предавали своих господ. Их поведение было для Чингисхана проявлением ненавистной ему рабской психологии, и он их брезгливо уничтожал. А храбрых воинов, которые не сдавались перед лицом неминуемой гибели, Чингисхан награждал и приближал к себе. Именно так, окружив себя героями, Чингисхан строил свою великую степную империю.