Читать книгу "Белое солнце Пойнтера - Всеволод Мартыненко"

Впрочем, все это бесплатный сыр. Посмотрим, на что похожа мышеловка.

— Каково же назначение?

— Военным атташе в Хисах. Чисто для проформы, ненадолго — всего на дюжину-другую лет.

Так я и думал. Пытаются сбыть подальше. Нейдет из памяти у Арбитров моя вольтижировка на Престоле Спокойствия, спешат засунуть меня на дальнюю полочку, пока еще чего-нибудь не натворил.

Что ж, их понять можно. Но могли бы намекнуть и поделикатнее. Зачем так сразу, повесткой по башке…

— Надеюсь, у меня есть время на размышление?

— Разумеется, сколько угодно. Повестка ведь на двенадцатое, если не ошибаюсь?

Можно подумать, эльфийский сутяга подробно изучал бумажку! Хотя не исключено, что именно он ее и составил. Или хотя бы присутствовал при том — маловат калибр документа, чтобы мараться собственноручно. А может, хватило и простого указания. Вниз, по цепочке исполнителей, до последнего комиссариатского писаря…

Только не сорваться перед этим!Не дождетесь! Время подумать есть — так подумаю, не сомневайтесь. Крепко подумаю.

— Благодарю вас. — В глотку бы вогнал ему ту благодарность, но фасон надо держать.

— Не стоит, — тонко улыбнулся эльф. — Наш долг — способствовать росту возможностей совладельцев Концерна…

О да. Смотрите только, чтобы мои возможности как-нибудь не переросли все ваши представления о долге и способах его исполнения. А то ведь дождетесь, не приведи Судьба!

Арбитр раскланялся напоследок, не подозревая об этих моих мыслях. Или напротив, видя их насквозь и свысока посмеиваясь над рычанием загнанного в угол пса. Но мне уже сделалось все равно. Куда важнее сейчас было иное — странные дела, творящиеся с Хармом.

Впрочем, офицерский патент вместе с повесткой я все же прибрал в поясной мини-планшет, сложив вчетверо, а то еще задеваются куда-нибудь ненароком. Если приходится выбирать из двух возможностей, пусть лучше обе будут под рукой. Нечего документам по столам сукно пролеживать, когда в замке не пойми что творится.

Фроххарт на выходе осведомился у высокородного гостя о способе отбытия, предлагая подать флайбот, экипаж или верхового зверя. Но тот вальяжно попросил проводить его к причалу, куда прибудет вызванный им личный воздушный корабль. Тем самым подтвердив мои наихудшие опасения как относительно миссии эльфийского сутяги, так и по поводу путешествий телепосыльными чарами на дальние расстояния. Хотя, может, ему просто захотелось развеяться в дороге после успешно проведенной операции…

В отличие от Арбитра, сам я покинул кабинет боевой славы предков старшей жены совершенно в ином настроении. Только что законченный разговор занимал не последнее место среди его причин — но отнюдь не первое. Творящееся в замке пока что было куда актуальнее, чем отложенная на будущее угроза, да еще не с самым позорным путем отступления про запас.

Тем более что домашний беспорядок не просто не давал забыть о себе — он набирал обороты, словно заклятое мельничное колесо.

Едва гость успел отбыть, из раковин в руках кариатид-демониц и лапах нетопырей донесся прерывистый, по три удара с долгим перебоем, звон гонга. Система тревожного оповещения о нештатной ситуации. Только о какой, спрашивается?

Ответ последовал на редкость своевременно. Оповещение не живым — человеческим или там крикунячьим, — а мертвым, на медь нарезанным голосом принялось заунывно повторять:

— Огнеопасность! Огнеопасность! Огнеопасность! Оградите себя заклятием и покиньте помещение!!!

Каким заклятием, не уточнялось. Вроде как и полному дураку должно быть ясно, что против огненной стихии. Но оказалось, что с этим можно поспорить. Ибо ни огня, ни дыма вокруг не наблюдалось, а вот воды совершенно внезапно стало в избытке. Все статуи и барельефы, как один, зарыдали горючими слезами. То есть не горючими, а совсем наоборот, пожаротушительного свойства.

Однако мне от того было нисколько не легче. От дождя сверху прикрыться еще можно, но тут хлестало со всех сторон, как в хорошую бурю, когда кажется, что ливень вскользь земле идет. Или в дождевой сезон в Мекане, когда струи так лупят в болотную муть, что кажется, будто и сверху, и снизу вровень поливает. Промок я моментально, и все, что при мне, заодно сполоснуло — кроме содержимого мини-планшета, заботливо заклятого на водонепроницаемость, в чем, несомненно, усматривался знак Судьбы. Вот только мне на данный момент ни до Судьбы, ни до знаков ее дела не было.

Отфыркиваясь и шипя, я добрался до ближайшей по коридору консоли управления. С трудом протерев глаза от заливающей их воды, чтобы найти и активировать хрустальный шар, я хлопнул по нему ладонью и проорал код отмены.

Водопады, потоки и струи медленно иссякли, напор стихии, толкавшей меня в бока и норовящей вбить в пол могучими ударами, спал. Словно гигант выпустил пойманную мелочь из гибкой ловушки. Чувство внезапной свободы и легкости захлестнуло так же, как прежде — рукотворный ливень.

Однако расслабляться и доверять наступившему затишью не стоило. Хотя бы оттого, что поскользнуться на мокрой плитке пола и шлепнуться со всего маха можно не хуже, чем под ударом водяного бича.

Пенящиеся, как горная речка на перекатах, потоки неслись по коридору, потихоньку исчезая в решетках отводов и щели, которая отделяет вращающуюся внутреннюю часть замка от неподвижной внешней. Но с убылью вод мое раздражение лишь возрастало. Не знаю, кому пришло на ум столь оригинальным образом охладить негодование хозяина твердыни Стийорр по поводу визита — уж не гостю точно. Но когда я до этого кого-то доберусь, мало ему не покажется!

С таким боевым настроем я и вылетел в холл замка, решительно собираясь призвать к ответу любого, кто попадется на пути.

Как оказалось, основания для этого имелись не у меня одного. Практически одновременно с двух сторон в холл ворвались жены, взбешенные до предела. Судя по их внешнему виду, обеим пришлось претерпеть никак на меньше, чем мне, многогрешному, а то и поболее.

Хирра с ног до головы, словно рыба, вывалянная для жарки в молотых сухарях, была обсыпана каким-то оранжевым порошком. Взлохмаченные копной волосы сделались из черных рыжими, кожу как битым кирпичом припудрило, одежда пылила, словно мучной куль. Оранжевые облака срывались с моей высокородной каждый раз, когда она оглушительно чихала.

Но старшей жене еще повезло по сравнению с младшей. Келла равномерно, по всей поверхности, оказалась облита густой ядовито-зеленой пеной. Подобная грубо вылепленной статуе, вся в фестонах и потеках, моя древнейшая ожесточенно фыркала и отплевывалась, то и дело наново протирая глаза.

По всему выходило, что я отделался легче всех — поэтому заготовленную тираду выпалил уже не столь уверенно, как собирался. И вообще заговорил первым лишь потому, что имел для этого больше возможностей.

— Ну кто тут решил, что искупать меня будет хорошей шуткой? Сознавайтесь!

Хирре первой удалось довести до нас свое мнение.