Читать книгу "Кость войны - Антон Корнилов"

Держась на кончиках пальцев, Берт два раза качнул себя – назад-вперед, назад-вперед. И на излете последнего толчка подтянулся и закинул локти на плиту. Дальше было просто. Торопясь, но не делая ни одного лишнего движения, он дотянулся коленом до края пропасти, перевалил свое тело на плиту и вскочил.

Барон стоял прямо за его спиной – по ту сторону рва. Струя черного дыма рванула вверх из того места, где когда-то шея демона-полукровки соединялась с туловищем. Яростный вопль ворохнул шляпу на голове Берта. Дикий Барон поднял громадную ногу и вскинул над головой меч – готовясь одновременно перешагнуть пропасть и ударить.

Берт прыгнул вперед, споткнулся, упал, перекатился, тут же вскакивая, и снова побежал. Страшный удар меча Барона пустил по плитам волну вибрации, едва не сбившую Ловца с ног. Берт больше не оглядывался. Он несся, не чувствуя дыхания, поймав в фокус зрения пляшущую дыру выхода из ужасного зала. Дымные нити, поднимавшиеся из трещин в плитах, становились все гуще, они сплетались в змеиные клубки, зачерняя окружающее пространство.

«Да что там, под этим залом? – пронеслась в голове испуганная мысль. – Преисподняя?»

Ворвавшись в коридор, он пробежал еще несколько шагов и остановился. Бежать без оглядки дальше было бы настоящим самоубийством, потому что – он отлично знал – строители сооружений, подобных этому, всегда оставляют ловушки, предусмотренные для уходящих. Но и оставаться на месте не стоило…

Берт сплюнул горькую слюну и вдруг понял, что не слышит больше громоподобных шагов. Он развернулся.

Дикий Барон застыл на пороге. В проеме входа были видны только его ноги и небольшая часть корпуса. И клинок чудовищного меча. Дикий Барон не двигался, точно превратившись в изваяние. Какая-то сила не пускала его из зала.

Несмотря на то, в ушах звонко билась кровь, в груди саднило, гудели ноги, а во рту ощущался противный солоноватый привкус, Берт рассмеялся. Все не так плохо! Он жив. И он имеет шанс выбраться отсюда невредимым. Теперь – не спешить. В таких местах никогда не нужно торопиться без веских на то оснований.

Он вытащил меч, оторвал от рубахи порядочный лоскут, намотал на клинок и поджег. Подсвечивая себе импровизированным факелом, продолжил путь, скрупулезно высматривая каждую трещинку, каждый камень, каждую неровность в полу или стене…

Уже у самого выхода он увидел то, что ожидал.

Драный, безвольно раскинув руки и широко распахнув рот, висел на длинном клинке, горизонтально торчащем из стены, – словно большая диковинная бабочка. Шрам на его лбу, всегда багровый, точно налитый кровью, теперь словно потух, сливаясь с лицом смертельной серизной.

– Вот так-то… – не придумав ничего другого, проговорил Берт и вытащил из-за пазухи у мертвеца Глаз.

Через несколько шагов он выбрался на чистый воздух. Солнце давно закатилось за отроги скал, но небо еще не почернело. Оно было сочно-фиолетовым, как черничный сок, очень чистым, а поперек него струйкой подмерзшего молока белел Млечный Путь.

Берт вздохнул полной грудью и опустился на первый попавшийся камень. Поднес ближе к лицу Глаз. Несмотря на предночную полутьму, камень сверкал ослепительно, лучики красного света, точно искры, пробегали по острым граням. «Словно внутри у него – мощный источник света, – невольно подумал Берт. – Интересно, как он действует? Просто посмотреть сквозь него и увидишь тайны прошлого? Какие угодно или какие пожелаешь увидеть?»

Впрочем, сидел он недолго. Поднявшись, сунул Глаз за пазуху, надвинул на брови шляпу, запахнулся в плащ и пошел вниз по едва видимой горной тропке, петлявшей, словно нитка, меж острых скальных клыков. Неприятный холодок вновь коснулся затылка, и Берт поморщился: что там еще ждет впереди? Вывернув из-за очередного уступа, он остановился резко, будто ударился лбом о незримую преграду.

– Этого следовало ожидать, – медленно проговорил он.

На тропинке стоял Капрал.

Но в руках его не было оружия, да и стоял он как-то неестественно прямо, глядя на Берта широко распахнутыми глазами, полуоткрыв рот, словно готовясь что-то сказать.

– А я думал, ты до самой Метрополии бежишь без оглядки, – осторожно проговорил Ловец, под плащом положив руку на рукоять меча.

Капрал ничего не ответил.

– Меня ждал? – продолжал Берт, приближаясь мелкими шажками. – Желаешь помириться и напомнить условия договора?

Капрал безмолвствовал. И это Берту очень не понравилось.

– Прочь с дороги! – рявкнул он, распахивая плащ, чтобы Капрал увидел его побелевшие пальцы, стиснутые вокруг рукояти меча.

Капрал едва заметно вздрогнул. Что-то заклокотало в его горле, он мучительно перекосил лицо, и красная пена заклубилась на его губах. Потом Капрал стал клониться набок, точно и на самом деле хотел уступить дорогу, но почему-то тело перестало его слушаться. И, хрипнув в последний раз, он повалился между двух валунов.

Берт стиснул зубы, когда увидел, кто стоял за спиной Капрала.

Низкорослый человечек в косматой одежде из шкур, с нечесаной копной черных волос, почти полностью скрывающей грубое лицо цвета скального камня. Длинные, свисающие ниже колен руки человечка оканчивались непропорционально массивными кистями, огромными, с корявыми пальцами, вооруженными устрашающе загнутыми когтями, которые сейчас касались земли. С когтей на правой руке капала кровь.

Берт сморгнул. Это был… Страж? Страж, и никто другой. Один из немногочисленного горного народца, обращенного Диким Бароном в рабство несколько столетий назад. Об этом тоже было в легенде о Последнем Приюте. Когда строительство усыпальницы близилось к завершению, Дикий Барон сам отобрал тринадцать достойнейших и сам выковал тринадцать пар когтистых рукавиц. С тех пор внуки тех первых Стражей и внуки их внуков надевали рукавицы в день совершеннолетия и не снимали до самой смерти. Стражи не ведали ни страха, ни печали, ни радости, ни любви: ни одно человеческое чувство не было им доступно, кроме звериной ревности своего повелителя ко всему живому и неживому. Стражи не смели входить в усыпальницу, они должны были неотступно бродить вокруг, сторожа окрестности, без всякой жалости убивая каждого, кто приблизится к Последнему Приюту… До сих пор Ловец сильно сомневался в том, что эта часть легенды – правда.

Берт медленно потянул меч из ножен. Хоть Страж был вдвое ниже его ростом, выглядел он довольно устрашающе. И дело было не только в жутких железных когтях. Лицо воина словно навеки замерло, превратившись в безжизненную грозную маску. Только глаза горели ровным черно-красным пламенем сквозь переплетения косматых волос.

Странное клацанье раздалось за спиной Ловца, слева и справа, откуда-то издалека и где-то очень близко. Берт шарахнулся назад, озираясь.

Скальные валуны оказались усыпаны воинами в звериных лохматых шкурах. С размаху вонзая когти в щели меж камней, Стражи ловко и быстро перебирались по почти отвесным стенам; словно гигантские пауки, они со всех сторон окружили свою добычу.