Читать книгу "Комитет по встрече - Юрий Нестеренко"

— Вся документация составлена колонистами, а они были здорово злы на правительство, свернувшее марсианскую программу.

— Нет, Хок, такого не может быть. Конечно, среди обычных колонистов могли быть бунтари и саботажники, но только не в числе руководства. Тем паче, что если бы кто-то из них действительно хотел осложнить жизнь тем, кто прилетит на Марс после, мы бы уже столкнулись с куда более серьезными неприятностями. Кроме трещины у вас есть какие-нибудь гипотезы?

— Если только за эти 60 лет сюда тайно не наведывались какие-нибудь китайцы, то никаких.

— Мы слишком старательно шпионим друг за другом, чтобы хоть один межпланетный корабль мог покинуть околоземное пространство незамеченным, не говоря уже о возвращении в него. Значит, будем считать, что это трещина. Мы можем получить ее характеристики?

— Для этого надо разморозить всю воду, а это невозможно без пуска реактора на полную мощность, и то уйдет слишком много времени и энергии. Но мы можем попробовать эхолокацию. Звуковые волны по-разному распространяются во льду и в твердых породах, образующих стены пещеры, и изучая отраженный сигнал…

— Понятно. Насколько я знаю, у нас на борту нет таких специалистов.

— Да, но мы можем запросить консультацию с Земли.

— После того, как мы начнем растапливать лед, трещина нам помешает?

— Пока мы растапливаем его в необходимых нам количествах, ничем. Да и при полном растапливании тоже. Трещина, какой бы она ни была, закупорена льдом на много метров вглубь.

— Насколько я понимаю, произошедшая потеря воды для нас не критична?

— Нет, совершенно. Мы можем не спешить с трубопроводом.

— Очень хорошо. Продолжайте работать.

— Так где, ты говоришь, этот компьютер?

— Где-то в недрах того пульта. Даже не пытается делать вид, что работает.

— Хм… — Аткинсон скорчил недовольную гримасу, — если верить схеме, реактор должен прекрасно обходиться и без него.

— Верно, — ответил Карпентер, — но с ним удобнее.

— И, значит, ради твоего удобства я должен лезть в этот пыльный гроб… Что за идиот это проектировал, ни один робот сюда не втиснется…

— А…а… пчхи! Шестьдесят лет без единой уборки… Где эта чертова схема…

— Ага, вот, — Аткинсон, вооруженный древней отверткой, принялся откручивать винты. Винты! Средневековье! Сейчас даже в Африке пользуются заклепками, изменяющими форму под действием электроимпульса! — Подержи это чудо инженерной мысли, пока я их не потерял, — Аткинсон ссыпал винты в протянутую через пульт ладонь Карпентера. — Та-ак, что тут у нас? Ого!

— Что там? — заинтересовался Карпентер.

— Ничего. Не удивительно, что эта штука не работала. Ну да весь этот модуль все равно надо переделывать.

Четверо астронавтов сидели в одной из комнат отдыха. Збельски и Дженнингс играли в шахматы, Паулини развалился на диване, Хелсинг потягивал через соломинку коктейль.

— Везет тебе, — сказал Дженнингс, обращаясь к своему партнеру. — Солнечные батареи работают, как часы, и менять почти ничего не надо. А я только и бегаю из здания в здание. Шутка ли, модернизировать компьютерную систему целого города. Всех роботов уже загонял.

— Везет — это сказать… — задумчиво протянул Збельски, вертя в руках пешку и изучая позицию. — Честно говоря, я уже начинаю мучиться от скуки.

— Ничего, когда вплотную займемся заводами, тебе скучать не придется, — заверил его Паулини. — Там у них полный бардак. В документации одно, а в цехах другое, к тому же недоделанное. Похоже, в архивы попала старая версия.

— Когда программу сворачивали, многое бросили недоделанным, — заметил Хелсинг. — И твою документацию, очевидно, тоже.

Дверь отворилась, и вошел Джонсон, жуя калорийный батончик.

— Привет, Джо Джо. Как поживают призраки?

— Какие еще призраки? — спросил Збельски.

— Да вот, Джо Джо полагает, что в Марсополисе что-то нечисто.

— Я сказал неладно, а не нечисто, — возмущенно произнес Джонсон, покончив с батончиком. — Неужели все такие толстокожие, как Хелсинг, и не замечают никаких странностей?

— Например? — осведомился Хелсинг.

— Например, пыль. В одних помещениях ее полно, а в других — почти нет.

— Это зависит от материалов, из которых сделано то, что находится в помещениях, — ответил Паулини. — Мельчайшие частички тех из них, что более подвержены разрушению, и образуют пыль.

— Я не идиот, сам прекрасно это понимаю. Но в том-то и дело, что в совершенно одинаковых, типовых помещениях оказывается разное количество пыли.

— Ну, тут надо учесть, что при консервации здесь вряд ли проводили генеральную уборку. Так что эта пыль еще с тех времен.

— А ведь и впрямь, неравномерное получается распределение, — заметил Дженнингс. — Бог с ней, с пылью. Я про оборудование. В первом жилом корпусе все работает безукоризненно, а во втором и в третьем — куча отказов. Компьютер космопорта проработал без сбоев 60 лет, а в административных корпусах полно неисправных компьютеров, хотя они все это время стояли выключенными.

— Солнечные батареи опять же… — поддержал его Збельски.

— В те времена, как и сейчас, никто не заботился о долговечности техники, — возразил Хелсинг. — Все равно моральное устаревание опережает физический износ. Естественно, те устройства, отказ которых был чреват катастрофой, делали особо надежными, а каких-нибудь информационных табло это не касалось.

— Да, но есть ведь и отказы в системе жизнеобеспечения!

— В модулях, выработавших свой ресурс, не так ли?

— Однако аналогичные модули в других корпусах работают.

— Каприз вероятности, — пожал плечами Хелсинг. — Парни, вы что, старинных триллеров насмотрелись? В таком случае, пока с вами я, вампиров можете не бояться.

— Причем тут вампиры? — спросил Паулини.

— Книжка такая была лет 200 назад, про вампира Дракулу. По ней еще кучу фильмов сняли. Так вот, главного победителя Дракулы звали ван Хелсинг.

— А куда делась твоя приставка «ван»? — поинтересовался Дженнингс.

— Атрофировалась за ненадобностью. Вампиры боятся меня и без нее.

Дженнингс вдруг бросил взгляд на часы, поднялся и быстро вышел из комнаты, оставив Збельски в недоумении над шахматной доской.

На следующий день после разговора в комнате отдыха все астронавты «Вандерера» вновь встретились в зале заседаний, впервые со дня прилета снова собравшись вместе. Первоочередные задачи были выполнены: основные объекты Марсополиса исправно снабжались воздухом, водой и электричеством, в наиболее критичных узлах было установлено современное оборудование. На очереди были заводы (впрочем, для этих не слишком уж грандиозных сооружений более подошел бы термин «мастерские»), полярный трубопровод (этим должен был заняться Хок), дальнейшая модернизация электроники и ремонт менее важных объектов.