Читать книгу "Черный ростовщик - Олег Мушинский"

Кто-то из пиратов бросился на помощь своему капитану, кто-то впал в панику, а к испанским мушкетерам очень своевременно подошло подкрепление. В бой вступили матросы «Сан-Фелипе», которых вел сам дон Мигель со шпагой в руке. Их удар окончательно решил исход схватки. Плотный отряд англичан был смят, рассеян и рассеян. Уцелевшие бросали оружие и сдавались на милость победителя.

Единственным, кто пытался продолжить борьбу, был их капитан, однако двое мушкетеров повалили его лицом на палубу и скрутили руки за спиной. Но даже после этого неугомонный англичанин не сдался. Он извивался точно уж и изрыгал проклятия, путая испанские и английские слова. Один из мушкетеров стукнул его прикладом по затылку. Англичанин прикусил язык и затих. Только глаза сверкали по-прежнему яростно.

— Карамба![15]— проворчал Эспада, спускаясь по лестнице и разглядывая пострадавшую в схватке одежду. — Весь колет кровью заляпал.

— Надеюсь, не своей? — спросил дон Мигель.

Даже сейчас он выглядел аккуратным и невозмутимым кабальеро, словно не вышел только что из яростной схватки, а волшебным образом переместился на палубу «Сан-Фелипе» откуда-нибудь из залов Эскуриала.[16]Дон Себастьян в ответ покачал головой и снова поправил съехавшую шляпу.

— Вот и хорошо. Тогда у вас нет оснований браниться в моем присутствии. Достаточно того, что мои уши ежедневно терпят от дона Франциска.

— Простите, дон Мигель.

Мушкетеры рывком подняли английского капитана и поставили его на ноги. Пуговицы на мундире поотлетали в процессе пленения, а сам мундир был основательно порван на груди. Парик свалился с головы и теперь валялся у фальшборта, как грязная скомканная тряпка. Собственные седые волосы, всклокоченные и растрепанные, в сочетании с яростным взглядом придавали англичанину диковатый облик. Едва оказавшись на ногах, он снова начал дергаться и невнятно ругаться, за что был наказан прикладом вторично.

— Повесить негодяя, — коротко бросил дон Мигель. — Остальных — заковать в кандалы и в трюм. Наррис, идемте со мной.

Следующие распоряжения капитан отдавал уже на ходу. За короткое время предстояло сделать многое. Первым делом следовало помочь уцелевшим с «Авис». На борту затонувшей каравеллы находились не только матросы, но и солдаты, и переселенцы в Новый Свет — значит, шлюпки сейчас переполнены людьми. На самом «Сан-Фелипе», помимо шлюпок, имелся еще и баркас. Ему и предстояло стать ядром спасательной операции.

Сверх того, бережливая натура дона Мигеля противилась тому, чтобы отправить английский фрегат на морское дно. Стало быть, нужно было что-то срочно предпринять, чтобы удержать корабль на плаву. Тут уж не до пиратского капитана.

Эспада взмахом руки подозвал одного из сержантов, старого дона Кристофоро, и переадресовал ему приказ капитана. Англичанин, немного придя в себя, снова начал что-то говорить: невнятно, но жарко, Дон Себастьян покачал головой:

— Сеньор, я вас не понимаю. Если желаете исповедаться, могу пригласить падре Бенедикта. Только решайте быстрее, вы не один сегодня должны предстать перед Господом.

Англичанин замотал головой.

— Ах да, вы же еретик, — кивнул Эспада.

— Вроде говорит, что его нельзя убивать, — перевел торопливую речь пленника один из мушкетеров. — Я тоже не совсем понял, сеньор, но этот тип вроде как говорит, будто бы он бессмертен.

— Тогда у него нет оснований волноваться, — усмехнулся Эспада и махнул рукой: — Исполняйте.

Англичанин с бранью задергался, пытаясь вырваться из крепких рук испанских солдат. Мундир на его груди распахнулся, и между обшлагов что-то блеснуло.

— Погодите-ка, — вскинул руку Эспада. — Что это у него?

Один из мушкетеров с готовностью рванул ткань. На шее пирата, на тонкой бечевке висел тонкий золотой диск в ладонь шириной. Бечевка, как выяснилось, была совершенно гнилой — Эспада, протянув руку, легко сорвал диск, вообще не почувствовав сопротивления. Чудо, как он вообще удерживался на месте. А ведь по весу диск тянул дублонов на пять.

Дон Себастьян внимательно рассмотрел вещицу. Лицевую сторону диска практически полностью занимала летучая мышь. Тварь была так искусно выполнена, что, казалось, сейчас сорвется с металла и улетит в небо. По краю рисунок обрамляло столь же мастерски вырезанное ожерелье. Вначале Эспаде показалось, что оно составлено из жемчужин, но, приглядевшись, он понял: это не жемчужины, это глаза.

— Птица дьявола, — испуганно прошептал мушкетер слева и перекрестился.

Тот, что удерживал капитана справа, отвесил англичанину хорошую затрещину. Это не заставило его замолчать, но теперь он издавал только совершенно невнятное шипение.

— Летучая мышь — это не птица, — блеснул эрудицией дон Себастьян. — Но этого негодяя сие, разумеется, не извиняет. Так вы, сеньор, выходит, чернокнижник?

Вместо ответа англичанин попытался зубами вырвать диск из рук благородного идальго, проявив при этом такую настойчивость и силу, что сержанту пришлось приложить его рукояткой пистолета по голове. Не сильно, но профессионально точно. Англичанин сразу обмяк и повис на руках у солдат.

Эспада перевернул диск. Обратную сторону украшали человечки с перьями на головах. Все они были мертвы или умирали, пронзенные копьями и мечами.

— Похоже, ответ утвердительный, — резюмировал Эспада.

— И что будем с ним делать, сеньор? — спросил сержант. — Прикажете кликнуть святого отца?

Эспада оглянулся. Падре Бенедикт, высокий монах-францисканец, которому кираса и мушкет подошли бы больше, чем ряса и крест, по-военному быстро отпевал павших в бою солдат. Сейчас отвлекать его негоже. С полузатопленного «Авенджера» доносился громовой бас дона Франциска. Эспада перемахнул через борт и пошел на голос.

— Дон Себастьян, вы как раз вовремя, — окликнул его капитан.

Дон Мигель стоял в дверях, что вели внутрь полуюта «Авенджера». Мушкетер за его спиной сгибался под тяжестью большого ящика, обитого железными полосами. Еще двое солдат уделяли, на взгляд Эспады, больше внимания самому ящику, чем безопасности капитана, но, завидев своего офицера, сразу вспомнили о своих прямых обязанностях и преисполнились служебного рвения.

— А не бедные нынче пошли пираты, — заметил дон Мигель. — В ящике тысяч на десять песо.[17]Доставьте в мою каюту. И еще… Дон Франциск, как наши дела?

— Уже заводят пластырь, капитан, — доложил тот, глянув вниз через борт.

Что-то в увиденном старшему офицеру не понравилось, и он не замедлил сообщить об этом работающим матросам в самых неизысканных выражениях. Капитан поморщился.