Читать книгу "Сплетница - Сесиль фон Зигесар"

В последний раз Блэр получила от Серены открытку:

«Блэр, сегодня мне семнадцать! В день взятия Бастилии! Франция рулит!!! Люблю, скучаю, Серена.»

Блэр сунула открытку в старую коробку из-под туфель от Fendi, где хранились остальные подарки от Серены. Воспоминания о дружбе, драгоценной — да, но подошедшей к концу.

Серена вернулась. Воспоминания хлынули наружу, скоро все станет так, как было до ее отъезда. Лучшие подруги, Блэр и Серена, Серена и Блэр, маленькая пухлая глупенькая серая мышка на фоне шикарной блондинки Серены Ван дер Вудсен.

Или нет. Не станет. Если в силах Блэр будет этому помешать.

— Вот здорово, что она вернулась! — прочирикала Изабель. И сменила тон, увидев выражение лица Блэр. — Ну конечно, директриса приняла ее назад. Еще бы! Лишится наших денег! — Изабель перешла на шепот: — Я слышала, прошлой весной Серена спуталась с каким-то типом из Нью-Гэмпшира. Пришлось делать аборт.

— Ей не впервой, — откликнулся Чак. — Только взгляните на нее.

Они так и сделали. Все четверо обернулись к Серене, жизнерадостно болтавшей с Нейтом. Чак видел перед собой девчонку, с которой хотел переспать с тех самых пор, как вообще задумался о сексе — с первого класса? Кати — девушку, которой она подражала с тех пор, как сама стала выбирать себе одежду в третьем классе. Изабель — соперницу, которой досталась роль ангела с крыльями из настоящих перьев в спектакле, поставленном в церкви Блаженного Упокоения на Рождество. Изабель играла простую пастушку в мешковатом тряпье. Третий класс. Вместе Кати и Изабель видели перед собой девушку, которая крадет у них Блэр, а без Блэр их дружба будет такой скучной, что лучше об этом не думать. Блэр же видела Серену, лучшую подругу, которую всю жизнь любила и ненавидела. Девушку, которую ей не превзойти, девушку, чье место она так отчаянно пыталась занять. Ту, кого по сценарию Блэр все должны были забыть.

Секунд десять Блэр размышляла, не сказать ли правду: она понятия не имела о приезде Серены. Но что о ней подумают? Блэр, которая должна быть в курсе всего, не знает ничегошеньки о Серене в отличие от всех остальных, предложивших столько версий! Блэр не могла больше отмалчиваться. Скоро все выплывет наружу. Если Блэр было что сказать, она никогда не молчала. И потом, кому нужна скучная правда? Блэр жила кино. Вот ее шанс закрутить сюжет.

Блэр откашлялась.

— Все случилось… так внезапно, — таинственно произнесла она.

Она опустила голову, покручивая на среднем пальце кольцо с рубином. Начиналась завязка, актриса разогревалась.

— Серена попала в сложное положение. Но я обещала ничего не рассказывать, — добавила она.

Друзья понимающе кивнули. История пахла скандалом и сплетнями, и что самое главное, выходило так, будто Блэр знала о Серене все. Если бы только Блэр могла повернуть сюжет в нужную сторону, главный герой достался бы ей. А Серена… Серена могла бы сыграть роль девушки, сорвавшейся со скалы, разбившей голову о камни и попавшей на обед стервятникам.

— Ты смотри, Блэр, — сказал Чак, кивая в сторону Серены и Нейта, которые по-прежнему тихо говорили у бара, не отрывая друг от друга глаз. — Наша Серена наметила новую жертву.

S и N

Серена держала Нейта за руку, слегка раскачивая ее взад-вперед.

— Помнишь Клыкастого? — тихонько рассмеялась она.

Нейт прицокнул: несколько лет спустя ему все еще было неловко. Клыкастый был изобретен в восьмом классе, на вечеринке, где все они впервые напились. После шести бутылок пива Нейт снял рубашку, и Серена и Блэр изобразили у него на животе черным маркером нечто зубастое и клыкастое. Нейт окончательно расхулиганился и затеял игру на выпивание. Все сели в круг, Нейт взял учебник латыни и начал выкрикивать глаголы, которые надо было спрягать. Запнувшийся должен был выпить и поцеловать оскаленную морду. Запинались все, и мальчики и девочки, так что Клыкастый получил изрядную порцию поцелуев. На следующее утро Нейт пытался притвориться, будто ничего не произошло, но на животе чернела улика. Клыкастого удалось полностью смыть лишь через несколько недель.

— Помнишь Красное море? — сказала Серена. Она смотрела ему прямо в лицо без тени улыбки.

— Красное море, — без улыбки повторил Нейт, чувствуя, что тонет в темно-синих озерах ее глаз. Он помнил. Как такое забыть?

Одним жарким августовским днем, после десятого класса, Нейт вернулся в Нью-Йорк с отцом, оставив всю семью в Мэне. Серена проводила лето в Риджфилде и так томилась от скуки, что выкрасила все ногти в разные цвета. Блэр была в Шотландии, в фамильном замке, Уолдорфов, на свадьбе тети. Это не помешало ее лучшим друзьям встретиться и немного оттянуться. Едва Серена сняла трубку и услышала голос Нейта, она вскочила в поезд и отправилась в Нью-Йорк.

Нейт встретил ее на вокзале. Она вышла из поезда в голубом шелковом платье и розовых пляжных шлепанцах. Светлые волосы, едва достававшие ей до обнаженных плеч, были распущенны. Ни сумочки, ни кошелька, ни даже ключей. Нейту показалось, он видит ангела. Вот счастье. В его жизни не было мига лучше, чем тот, когда Серена прошлепала по платформе, обняла его за шею и поцеловала в губы. Удивительный, неожиданный поцелуй.

Сначала они выпили мартини в маленьком баре на углу Вандербильт-авеню у Центрального вокзала. Поймали такси и поехали по Парк-авеню в особняк Нейта на Восемьдесят второй улице. Отец допоздна развлекал иностранных банкиров, поэтому кроме Нейта и Серены, в доме не было ни души. Они впервые осознали, что остались вдвоем.

Тут все и произошло.

Они сели в саду с пивом и сигаретами. На Нейте была водолазка без горла, но с длинными рукавами. Было очень жарко. Он ее снял. Его плечи оказались покрыты крошечными веснушками, а спина была мускулистой и загорелой от работы в открытом доке, где он помогал отцу строить яхту.

Серене тоже стало жарко, и она залезла в фонтан. Села на колени мраморной Вверены Милосской, брызгая себя водой. Платье промокло насквозь.

С первого взгляда было ясно, кто из двух настоящая богиня. По сравнению с Серенной Венера казалась необтесанным куском камня. Нейт неуклюже забрался в фонтан, и вскоре они уже срывали друг с друга остатки одежды. Стоял август. Городская жара вынуждала раздеться.

Нейт опасался камер наблюдения, установленных по всему дому, и повел Серену в родительскую спальню.

Остальное не нуждается в словах.

Для обоих это был первый раз. Было неловко, больно, возбуждающе и здорово, и так нежно, что они не успели устыдиться. Это был идеальный первый раз, такой, о каком никогда не будешь сожалеть. Некоторое время спустя они включили телевизор, исторический канал, по которому шла передача про Красное море. Серена и Нейт лежали в объятиях друг у друга, глядя на облака, бегущие над стеклянной крышей, и слушали голос ведущего, рассказывавшего, как воды Красного моря расступились перед Моисеем.