Читать книгу "Развлекающие толпу - Розмари Роджерс"

Но после того как Уэбб Карнаган, несмотря на жалкие попытки сопротивления, снял с ее руки перчатку и сжал ее пальцы в своих, Анна поняла, что при всем желании не смогла бы заставить себя уйти. Сигналы тревоги, посылаемые мозгом, были напрасны. Впервые за всю свою жизнь Анна поняла, что значит ощущать рядом с собой присутствие мужчины.

– Так вы старые школьные подружки с Кэрол? Чудесно! Вот оно – превращение бедной сиротки Энни Оукли в великую княгиню! Изумительное произношение и прочее, и прочее! К сожалению, сегодня днем Кэрол не осчастливила нас своим присутствием. Зато есть Таня – ее дублерша. Видите ли, Кэрол у нас что-то вроде пчелиной матки. Думаю, что в данный момент она отдыхает или причесывается – в общем, готовится к грандиозному вечернему представлению. Приходите вечером, думаю, что тогда вы сможете поболтать о старых добрых временах.

Анна завороженно слушала его бархатный голос и не могла понять, чем вызвана эта невесть откуда Взявшаяся едкость, – то ли он просто издевался над ней, то ли упоминание о Кэрол спровоцировало столь неожиданную перемену. И зачем он держит ее руку? Захлестнувшие ее эмоции смущали и опьяняли. Всю жизнь считать себя рационалисткой и оказаться совершенно не готовой к подобной ситуации! И зачем нужно было снимать обручальное кольцо? Но тогда это казалось вызовом любым попыткам заявить на нее права. А теперь? Анна просто не понимала: чего хочет Уэбб Карнаган, чего он добивается своим поведением?

– Мне действительно пора идти. – Говорить, говорить, как можно больше говорить. Все что угодно.

Лишь бы поскорее вырваться от этого человека, от тепла рук, сжимающих ее пальцы. – Я понимаю, что было глупо приходить сюда без звонка. Тем более, что Кэрол все равно нет…

– Давай забудем ненадолго о Кэрол. Ты сможешь позвонить и попозже. А сейчас нужно хотя бы согреться. Какие у тебя ледяные руки! Интересно, а нос? – С этими словами Уэбб свободной рукой дотронулся до ее носа. Анна вздрогнула. С одной стороны, такая фамильярность претила, но с другой – она была просто не в состоянии заставить себя уйти. Ей хотелось постоянно чувствовать прикосновение этих рук. «Интересно, а что будет, если он меня поцелует», – подумала Анна и тут же ужаснулась собственным мыслям.

Внезапно в мозгу вспыхнуло слово. Колдовство. Раньше она бы над этим рассмеялась. Но что еще это могло быть? Каким образом этот человек обрел такую власть над ней? И из-за чего – обычного пожатия руки? Колдовство. Чем же еще можно объяснить ее совершенно неожиданную реакцию на его голос, умоляющий остаться?..

Она ведь совсем не знала его, хотя прекрасно понимала, что он принадлежит к тому опасному типу мужчин, которые привыкли всегда и во всем считаться только с собой. Чувство опасности. Анна ощутила его так же явно, как и накаленность общей атмосферы. Древний примитивный инстинкт подсказывал ей, что этому человеку нельзя доверять. А еще больше нельзя доверять себе во всем, что касается этого человека.

– А разве вам не нужно опять на сцену? – Анна прилагала все усилия, чтобы ее голос звучал ровно. Но для этого, как минимум, необходимо было вновь обрести здравый смысл!

Уэбб неторопливо вытянул длинные ноги и мельком взглянул на сцену.

– У нас есть еще целых пять минут. Но ты ведь останешься до конца?

– Нет! Я… мне нужно домой. Я никого не предупредила об… о том, куда иду. Они будут волноваться. Я… Я позвоню Кэрол, когда приду домой. Она живет в гостинице?

– Мы все там живем. Тем более, что, если я не ошибаюсь, в этом городе всего одна гостиница. – Голос Уэбба звучал настолько невозмутимо, что Анне невольно захотелось понять: о чем же он думает на самом деле?

Итак, фамилия этой малышки Гайятт. Анна Гайятт. Уэбба искренне позабавило, как она сделала ударение на своей фамилии, будто хотела подчеркнуть, что не стоит называть ее просто по имени. Наверное, живет с родителями – «они будут волноваться», – обручального кольца нет. И в то же время в ней присутствовала какая-то необычная скрытность. Это интриговало. А еще больше интриговало то, что они с Кэрол были однокашницами. Частная школа. Это предполагало солидную финансовую базу. Но он никак не мог представить себе ее и Кэрол в качестве закадычных подружек. Анна не вписывалась в эту картину. Она вообще не вписывалась ни в какую картину, не соответствовала ни одному из представлений о женщинах, которые сформировались у него за отнюдь не отшельническую жизнь.

Уэбб почувствовал несвойственное ему любопытство. Захотелось побольше узнать об этой странной девушке, которая напоминала пойманную, но готовую в любой момент вырваться птицу. Когда же наконец закончится эта проклятая репетиция? И что это с ним произошло? Ведь он никогда не бегал за женщинами. За исключением одного-единственного случая. Но о нем он не хотел вспоминать никогда – даже сейчас.

С необъяснимой настойчивостью он продолжал допытываться:

– Но ты ведь придешь вечером на спектакль? – А рука так же необъяснимо не могла отпустить ее пальцы.

– Нет… То есть да… То есть я хочу сказать, что мне нужно идти, а вам… а вас уже ищут…

Губы были такими же ледяными, как и пальцы. Зачем он поцеловал ее? Мстил Тане? Глупо. Нет, скорее, этот поцелуй был своеобразным обещанием самому себе. Итак, все понятно. Теперь можно произнести и эту, ни к чему не обязывающую фразу:

– Ладно, малышка. Беги обратно к своим кроликам.

Но ведь мы увидимся сегодня вечером?

* * *

Анна не помнила, как вновь оказалась на улице, и лишь холодный ветер заставил ее вспомнить о шарфе. Господи! Надо же быть такой идиоткой! Теперь она уж точно не сможет снова прийти в театр. Опять встретиться с Уэббом Карнаганом? Боже упаси. Если ей от кого и надо держаться подальше, так именно от таких высокомерных, уверенных в себе самцов.

Глава 3

Спросонья Кэрол долго не могла понять, кто ей звонит. Но постепенно осторожность сменилась удивлением, а затем и радостью.

– Анна! Лапа моя, тебе совсем не нужно извиняться! Наоборот, я бы страшно обиделась, если бы ты не позвонила! Мне давно нужно было вспомнить, что ты жила в этом занюханном городишке, и позвонить первой. Но просто в последнее время я слышала, что ты вышла замуж, – а посему, естественно, представляла тебя в окружении кучи отпрысков, цепляющихся за юбку! Какого же черта ты делаешь здесь? Насколько я помню, твой муж – один из этих, подающих большие надежды и претендующих на пост в Государственном департаменте? Я даже видела фотографию в журнале «Тайм» и собиралась позвонить тебе, но, естественно, так и не собралась. Короче, ты знаешь, как это у меня бывает! Но уж теперь ты мне расскажешь все!

– Ну, если ты так хочешь, – Анна тщательно подбирала слова, – вообще-то и рассказывать особенно нечего…

К счастью, Кэрол совершенно не изменилась. Ей всегда больше нравилось говорить, чем слушать. Вот и сейчас она заговорила так, будто совершенно не слышала слов Анны: