Читать книгу "Кристальная ложь - Кирилл Казанцев"

* * *

Когда ты на свободе, то не воспринимаешь происходящие вокруг тебя изменения. Что-то приходит. Что-то уходит. Ты просто живешь со своими радостями и заботами. Изменения происходят постепенно. Декорации окружающей действительности не меняются в одночасье. Не бывает так, что однажды утром ты просыпаешься, а мир вдруг стал полностью неузнаваем. Нет, безусловно, можно возразить и вспомнить какой-нибудь глобальный катаклизм или там инопланетное вторжение. Однако, по сути, каждый живущий на свободе человек обитает в постоянно изменяющемся мире. Его не станет шокировать новая модель заморского телефона с кучей функций или пристрастие жителей средней полосы России к изыскам японской традиционной кухни. Для него это просто жизнь.

Но что можно сказать о человеке, который волею судьбы оказался на долгое время в изоляции? В условиях, когда изо дня в день ты находишься в одних и тех же стенах. Когда видишь (если видишь вообще!) один и тот же кусочек неба над головой. Когда об изменениях в мире знаешь лишь понаслышке и с трудом представляешь, как оно там, в действительности, за линией охраны. Да, Лазаренко многое узнавал из рассказов Гребенниковой, новых сидельцев и реплик «вертухаев». Однако цельного представления о жизни на свободе у него не было. Поэтому в первое время после освобождения Серега пребывал если не в шоке, то в состоянии, близком к тому. Вокруг все стало совсем другим, не таким, каким было в 90-е. От мелочей до вещей серьезных. К примеру, пейджеры. В то время, когда Серега был «бригадиром» организованной преступной группировки, пейджеры считались едва ли не роскошью и признаком определенного достатка. Теперь же с большим для себя удивлением он отметил наличие у многих, даже у детей, мобильных телефонов. Смотрелось это по меньшей мере непривычно. Но это был всего лишь один из элементов технической стороны прогресса. А большие перемены случились и в других сферах. Все эти «терки», «наезды», «стрелки», которые были актуальными во времена «бригадирства» Лазаря, ныне ушли в прошлое. Причем безвозвратно. Ушли, став неотъемлемыми атрибутами воспоминаний и городских легенд под смачным ярлыком «лихие 90-е». Лазаренко, листая газеты или смотря телевизор, видел много знакомых по той ушедшей эпохе лиц. Кем они были тогда? Да теми же «бригадирами» или «старшими» в разных группировках. Кем они стали нынче? Люди большого бизнеса. Возможно, не всеми уважаемые, но… Сергей догадывался, откуда у тех взялись стартовые «бабки» для начала серьезного бизнеса.

«Откинувшись с зоны», Лазарь вернулся в Москву. Вернулся тихо, полагая, что излишняя спешка может навредить его планам мести. «Месть — это блюдо, которое подают холодным», — любил повторять он. Нужно было обжиться, осмотреться, притереться. В конце концов, следовало просто привыкнуть к реалиям новой жизни…

В Москве Серега сумел отыскать кое-что из своих старых сбережений. Не зря все-таки откладывал доллары в тайник. Конечно, за двенадцать лет с тайником могло произойти все что угодно. Однако бог миловал — деньги по-прежнему находились в том самом месте, где их когда-то оставил «бригадир». Сумма не была баснословной, но и совсем маленькой ее назвать нельзя. Лазарь снял квартиру на окраине. Обзавелся мобильным телефоном. Купил скромную машину. Наступало время начинать отслеживать всех тех, кто его предал. Кое-что о том же Вите-Бите он уже знал. Однако этого явно недостаточно. Необходимо знать гораздо больше. Со многими деталями и подробностями теперешней жизни Биты, Монгола и всех остальных, кто был втянут в тот предательский заговор против Лазаренко. Сделать это за короткое время, да к тому же еще и в одиночку, было непросто. Впрочем, Сергей не сомневался, что посильную помощь ему окажет Татьяна. С возлюбленной еще предстояло встретиться…

Глава 2

В роскошном офисе, из окон которого виден Кремль, закончилось заседание совета директоров международного инвестиционного фонда «ГрандБитИнвест». В председательствующем на заседании солидном господине с внешностью серьезного международного дельца с трудом узнавался бывший бандитский «бригадир» Витя-Бита. За двенадцать лето много воды утекло. Появились и седины, и морщины. Да и вообще внешность серьезно изменилась. Участники заседания неторопливо расходились. Виктор Иванович Битов выжидал, когда в зале, наконец, останется он один. Хотелось в одиночестве осушить стакан виски и выкурить сигару, откинувшись на спинку кресла. Однако по телодвижениям начальника службы безопасности инвестфонда стало понятно, что мечтам осуществиться не суждено. Отставной офицер ФСБ Максим Кущенко, заправлявший здесь вопросами безопасности, подавал Битову недвусмысленные знаки. Просил разрешения остаться на пару слов. Судя по всему, у него была какая-то очень срочная и важная информация. В противном случае он не стал бы беспокоить. Чего-чего, а уж полномочий на самостоятельные действия в различных нештатных ситуациях ему хватало.

— Кущ, я надеюсь, у тебя действительно что-то важное, — промолвил Виктор, когда они остались в зале одни.

— Думаю, что немаловажное, — уверенно ответил глава службы безопасности.

— Не томи. Что такое? — поторапливал шеф, отходя к окну.

— Нет, дело в другом. Понимаете, Виктор Иванович, тут в Москве один тип интересный нарисовался, — стал объяснять Максим. — Сергей Лазаренко, ранее известный по прозвищу Лазарь. Вышел недавно из тюрьмы. Полагаю, что вас эта информация заинтересует.

— С какого перепугу? Кто это такой? Наместник папы римского или губернатор острова Борнео? — иронично уточнил Битов, на самом деле не понимая, почему его должен интересовать какой-то откинувшийся с зоны зэк.

— Просто в 90-е вы были с ним хорошо знакомы, — заметил главный охранник.

— В 90-е я много с кем был знаком. Все это дела давно минувших дней, преданья старины глубокой. Одних уж нет, а те далече. Слышал такое? — в своеобразной манере продолжал удивляться шеф, открывая окно.

Шум столицы ворвался в зал. Начальник службы безопасности терпеливо и довольно деликатно объяснял хозяину суть проблемы:

— В середине 90-х ваши интересы, так сказать, пересеклись. Пересеклись так, что ему пришлось получить двенадцать годков «строгача». Ну а вы остались в выигрыше. Он еще перед тем, как все случилось, собирался жениться на вашей сестре.

— А-а-а, — протянул Битов, отводя взор от окна. — Эта уголовная рожа…

Такая реакция была вполне предсказуемой. Человек, который ворочал миллиардами долларов, про свой первый миллион давным-давно забыл. За двенадцать лет в его жизни произошло столько всего, что вспоминать эпизод середины 90-х годов было просто недосуг. Он был вытеснен из памяти куда-то в подсознание.

— И к чему ты клонишь? — после небольшой паузы спросил Виктор и, не дожидаясь ответа, продолжил: — Все, что было в лихие 90-е, там и осталось. Не хрена ворошить прошлое. Себе дороже выйдет. Ну, вышел этот Лазарь из тюряги. И что? Кто он, а кто я? Мы люди совершенно разных миров. Наши с ним калибры совершенно несопоставимы. Это то же самое, что сравнивать привокзального бомжа с деловым человеком со страниц журнала «Форбс». Ты это улавливаешь? Я крупный игрок на инвестиционном рынке. Делец мирового масштаба. А он простой зэк без денег, без связей, без какого-нибудь влияния. Думаешь, от него может исходить опасность? Но ведь он мне ничего не сможет сделать. Разве что обоссыт дверь центрального входа в офис моего фонда. Да и то вряд ли. Ты со своими орлами возьмешь его раньше, чем он успеет ширинку расстегнуть. Так что твои опасения насчет него абсолютно безосновательны. Нам что Лазарь, что Цезарь — все равно. Моська лает, а караван идет.