Читать книгу "Вовлеченные в грех - Шерон Пейдж"

— Повернись, — сказал он с той грубостью, которую придает голосу мужчины страсть. Многие девушки в борделе считали грубость возбуждающей. Им нравились мужчины, которые руководствовались чувствами. У Энн прежде таких не было, но сейчас она почувствовала облегчение. Его хриплый голос подтверждал, что она достигла поставленной цели. Герцог Марч сейчас должен овладеть ею.

— Конечно, ваша светлость, — промурлыкала она и оперлась руками о край стола. Герцог поднял юбки, и шелк заскользил по ногам Энн. Она собрала юбки перед собой и почувствовала, как рука герцога прошлась по ее обнаженным бедрам. Энн закрыла глаза и застонала, поскольку знала, что в тот момент, когда его пальцы коснулись ее плоти, она должна была застонать.

— О Боже, какая ты горячая, — пробормотал герцог. — И мягкая, как шелк.

Энн ждала, что он поспешит овладеть ею и напряглась, ожидая стремительного вторжения. Но он ласкал ее рукой и тыкался носом в шею, целуя ее. По позвоночнику Энн пробежал легкий трепет удовольствия. Это не совсем правильно. Почему он не хочет овладеть ею? Неужели он еще недостаточно готов? У Мадам Син мужчины редко прикасались к ней; в конце концов, они щедро платили, чтобы она хотела и была готова принять их без всякой прелюдии с их стороны.

Энн выгнула спину и потерлась о выступавшую напряженную плоть герцога. Это движение вызвало у него хриплый стон. Энн оглянулась и заметила, что дыхание у него участилось, вокруг рта залегли глубокие морщины. Он был явно возбужден, но ему требовалось больше.

Энн качнула бедрами, прижимаясь к нему ягодицами, но он обхватил ее бедра и остановил Энн.

— Нет, любовь моя. Пока нет. — Он снова сунул руку между бедер Энн и стал нежно ласкать ее плоть. Ни один мужчина не ласкал ее так медленно, не обращался с ней так бережно.

Энн тихо вздохнула. Ей действительно нравились эти прикосновения…

Но потом его палец нашел чувствительный бугорок и стал его ласкать…

Все тело Энн напряглось. Он ласкал ее все настойчивее, предполагая, что ей понравится. Ощущения, которые она сейчас испытывала, были гораздо сильнее тех, что она переживала, когда он ласкал ее соски. Надо было терпеть. Хорошо хоть герцог не видел, как Энн сморщилась и закрыла глаза, как она держалась, чтобы не запротестовать. Она играла свою роль, изображая грудные стоны, с каждым разом издавая их все громче.

Потом он проник внутрь. Глубоко-глубоко внутрь.

Энн на короткое мгновение посетила мысль, которая всегда мелькала у нее в такой момент, мысль о том, как это странно, что такое интимное мгновение можно воспринимать так… отстраненно. Потом она вспомнила, что она должна быть куртизанкой, а не просто сосудом для его разрядки. Она должна дарить ему наслаждение. Соблазнять его.

Герцог, находясь сзади, прижимался к ее ягодицам.

— О да. Да… — тихо шептала Энн, хотя ощущала себя не очень комфортно.

Герцог стал совершать медленные и глубокие проникающие движения. Энн выгнулась назад, наполняя комнату стонами.

Он ласкал ее плоть и поглаживал грудь. Это удивило Энн, сбив ее с собственного ритма. Потом герцог сделал то, чего она ждала: он обхватил ее бедра и, крепко удерживая Энн, погрузил свою плоть в ее тело. Хорошо. Теперь Энн точно знала, что делать.

Ее стоны переросли в крики.

— О Боже! — кричала она. — О Боже мой! — Она с силой двигалась ему навстречу, вскрикивая так, как будто испытывала невероятный экстаз. — Все, больше не могу! — взвыла она, услышав, как участилось дыхание герцога, который явно был близок к кульминации. Энн знала, как изобразить экстаз, но может ли ее извивающееся от страсти тело произвести впечатление на герцога, который ничего не видит? Он лишь чувствовал, как двигаются ее ягодицы, ударяясь о его тело.

Он стал двигаться жестче. Быстрее.

Потом послышался его хриплый низкий стон. Его бедра двигались вперед, сталкиваясь с ее обнаженным задом.

— О Боже, — выдохнула Энн.

— Это было превосходно. — Герцог в изнеможении обмяк рядом с Энн, удерживаясь на руках.

Хвала Господу, ему понравилось.

Выпрямившись, герцог вышел из нее. Энн почувствовала, как внутренняя поверхность бедер стала липкой. Она забыла, что в доме герцога у нее нет возможности привести себя в порядок и помыться. Но ей по крайней-мере не стоило волноваться за последствия, поскольку внутри находилась пропитанная уксусом губка. Этому трюку она научилась у Мадам.

— Я скажу, чтобы принесли воды, дорогая. — Герцог нежно погладил ее по бедру.

— Вы очень внимательны, ваша светлость. — Энн вдруг поняла, насколько не готова к этому. Она хотела стать его любовницей, но понятия не имела, что надо делать. Кэт, самая желанная куртизанка Лондона, говорила ей, что любовница должна угождать каждой прихоти своего покровителя и давать ему возможность чувствовать себя королем как в постели, так и за ее пределами. Но Энн не уточнила, как это делается практически. Ее взгляд остановился на мятом халате из синего шелка, валявшемся на кресле, возле которого она обнаружила его в бессознательном состоянии. — Хотите, я принесу вам халат?

— Спасибо, любовь моя, — грустно улыбнулся герцог.

Энн не только принесла халат, но и помогла ему облачиться в него. Лицо герцога сделалось мрачным. Он завязал пояс халата и задумался.

— Для проститутки у тебя слишком грамотная речь, Сэриз. Почему? Скажи мне, откуда ты приехала?

— Я самая популярная в Лондоне куртизанка, сохраняющая свое инкогнито, если хотите знать, — важно заявила Энн. — Неужели вы думаете, что для вашего удовольствия граф пригласил бы кого-то другого?

— По правде говоря, любовь моя, самую лучшую и самую желанную куртизанку Эштон приберег бы для себя, а мне прислал бы кого-нибудь еще.

— Значит, это стало его ошибкой.

— Ты немного развлекла меня, любовь моя, и за это я тебе благодарен, — рассмеялся герцог, потом поднес к губам ее руку и поцеловал пальцы. Он сделал это нежно, и Энн почувствовала, как у нее подпрыгнуло сердце.

— Я могу развлечь вас еще, ваша светлость.

— Ты и так достаточно сделала, Сэриз. Уверен, Эштон тебе хорошо заплатит.

Он опять ее прогоняет. Энн охватила паника.

— Но я могла бы сделать для вас еще очень много…

— Я хочу остаться один. Все было замечательно, однако наше совместное время подошло к концу, — вздохнул герцог. — Я даже не знаю, какое сейчас время дня. Полагаю, сейчас ночь. Ты приехала вечером?

— Д-да, в половине восьмого. — До Энн вдруг дошло, что в такой ранний час он уже прикончил графин бренди.

— Сегодня вечером ты остановишься на постоялом дворе в Уэлби. И поешь там. Мой человек проследит, чтобы тебя хорошо обслужили. Одно только упоминание моего имени, и все уладится.

Очень любезно с его стороны. Энн, раздумывая, закусила губу. Должно же быть что-то, что убедит его позволить ей остаться. Нельзя так легко сдаваться.