Читать книгу "Лапти болотного князя - Дмитрий Щеглов"

– Она, шкура козлиная, соответствует тому количеству мозгов, что ты носишь дурачок под своим идиотским гребешком. А вот если теперь ты напялишь еще на себя эту шкуру, про которую я тебе рассказал, то точно выйдешь в лидеры. Козлоящером станешь, глядишь, ученые приедут, начнут объем твоей головы измерять, может даже мозги в ней какие найдут.

Честное слово, ничего плохого, мы ему не сделали, чтобы над нами так издеваться. А парень решил добить вконец моего дружка.

– Но и эта мода уже отходит, закатывается, а приближается эра новой, навозной моды, поэтому тебе надо поторопиться и немедленно…

Внезапно Данила перебил его. Я мысленно пожалел словоохотливого коммивояжера предлагающего образцы нового поветрия. Он не знал, с кем связался. Чтобы Данила проиграл словесный поединок и ушел битым с ристалища, больше похожего на базар, где вместо шпаги скрещиваются изворотливые умы и остро отточенные языки. Нет, такого еще не бывало.

Медлителен он бывал, это да. Но против породы и природы не попрешь, с рождения такой. А вот когда он обнажал свое наступательное оружие, то противнику доставался не блошиный укус шпаги или рапиры, а оглушающий удар по кумполу «гасилом», старинным русским ударным оружием, проще говоря, гирькой на кожаном ремне. Итак, Данила принял неожиданный вызов и двинулся к барьеру.

– Тебя Андреем кажется, зовут?

Водитель удивился.

– Да, а что?

– Да так, ничего. Рекламируешь свой товар здорово. Даже образец козлоящера предъявлять не надо. Ты сам, как я посмотрю, и швец, и жнец, и на дуде игрец.

Лицо Андрея покрылось бурыми пятнами. Мой дружок явно намекал на его обоженное и безобразное лицо, наверно побывавшее в катастрофе. Тот, кто начал первым, сообразил, что получил достойный отпор и посчитал постыдным для себя связываться с малявкой. Он только усмехнулся. А Данила его добил:

– Почем шкура продавец?

– Брысь отсюда! – начал свирепеть водитель джипа.

– О…о…, Юпитер злится. Значит, в точку попали, – хохотнул мой дружок.

Андрей открыл дверцу автомобиля, намереваясь, как воробьев, шугануть нас подальше. Не на тех напал. Мы даже не сдвинулись с места. Колотушка счастья еще только набирала центробежную силу. Во избежание эксцессов я решил прийти на помощь Даниле и перешел на высокопарный слог.

– Право, любезный друг Андрей, не знаю, как вас по батюшке величать, однако нам жителям глухих, посконно рассейских мест несказанно лестно, что вы в своем триедином лице – человека, ящера и козляти, возжаждали донести до нас благодать навозной эры. Не каждая божья тварь, как вы справедливо заметили, найдет в себе силу воли и духа на благостное дело. А вам, за обогащение нашей северской, бедной флоры и фауны обещанным козлоящером, таким реликтовым существом, как сам ясновельможный пан, нижайший поклон и признательность.

Кое-как доведя путаную мысль до логического конца, я перевел дух. Теперь клюнул по темечку Данила. Больно клюнул.

– Андрей, а чего это ты, с виду вроде не полный идиот, а согласился на полставки?

Мой приятель в денежных вопросах имел нюх не хуже иного банкира. Когда мы сидели в кабинете мэра, он запомнил реплику кинорежиссера Михалыча, что вместе с ним приехал только один каскадер – Андрей, который не вышел рылом для Голливуда.

А так как Михалыч был, похоже, приличным скупердяем, Мосфильм стоит, а кушать всем хочется, то безработный каскадер должен был согласиться на любые условия, в том числе и унизительные. Другие-то трюкачи не поехали. Я думал, что мой дружок угадал, Андрей сейчас вопьется в него испепеляюще-колючим взглядом и погонит нас куда подальше, но тот только рассмеялся:

– Пусть бы только он попробовал! Ха…ха.

– А и пробовать не надо, – блефанул Данила, – Михалыч только что «Великой Княгине» хвастался, как он на полставца в одном лице, нанял каскадера-живодера и одновременно телохранителя. От него, сказал, то есть от тебя, даже лошади шарахаются! Никакой охранник, говорит, ему теперь не нужен, кто хоть раз его рядом с Андреем увидит, за версту будет обходить.

– Прямо, ей, так и сказал?… Врешь! – не поверил наш собеседник.

Данила почувствовав, что переборщил, скорее, дал задний ход.

– Перед кем он там хвост распускал, то ли перед Княгиней, то ли перед мэром, я точно не знаю, но платят тебе ровно в четыре раза меньше того, что ты заслуживаешь. Смотри, не переусердствуй, горб наживешь.

– Ха…ха! Теперь уже в четыре?

– Это не мы, это уже Князь так Княгине сказал.

– Князь? Вот урод!

Андрей смотрел на нас испепеляющим взглядом, не зная верить нам или нет. А мой дружок потянул меня за руку. Когда мы отошли на безопасное расстояние, он стал громко считать:

– Не веришь?… Давай считать за что тебе платят… Водитель – раз, трюкач – два, охранник – три, козлоящер – четыре и дурак пять…

На счет пять Андрей завел двигатель. Как зайцы мы порскнули в чью-то калитку. Переведя дыхание на соседней улице, Данила заявил:

– Ну и развели мы лоха. Как ты думаешь, он обиделся?

– На что?

– Что я приплел сюда Княгиню!

– А при чем здесь она?

– Он, Андрей, к ней видал, неровно дышит, – пояснил Данила. – тяжело будет ее на красавицу Катеньку поменять, но ничего, мы, что-нибудь придумаем.

– А зачем это тебе надо? – удивился я.

Мой дружок ответил почти как философ:

– Форма должна соответствовать содержанию. Представляешь, как я рядом с нею буду на экране смотреться!.. Михалыч, если ей роль даст, то потом и нам, ее племянникам ни в чем не сможет отказать. Главное Катеньку красавицу правильно ему подсунуть. Я недавно книжку читал, про Мату Хари, так вот…

– Придурок! – перебил я его, – ты хоть в массовку попади!

– Это не вопрос, – самоуверенно заявил Данила, – главное давить на него сразу с нескольких направлений. Победа – нигде легко не дается.

Глава 3. Зеркальное отражение

Не смыв с лица маску дикаря, с драконовским гребенным наростом на голове мы влетели во двор, к нашей подружке Насте.

– Дрыхнешь соня, до обеда? – приветствовали мы ее.

Она обиделась и съязвила:

– Вы бы лучше в таком виде здесь больше не показывались!

– А что случилось?

– Соседи ребенка повезли от заикания лечить. Сначала думали икота, а потом про вас вспомнили.

– А не врешь?

– Только уехали.

Чем хорош прикид под ирокеза с Данилиными усовершенствованиями, так это своей универсальностью. Как только тень тревоги набежала на его сократовское чело, мой дружок пришпоренный дурными предчувствиями сунул голову в бочку с дождевой водой. Мыло, цементирующее гребешок, моментально растаяло, потекло и смыло со щек нарисованную углем и зубной пастой маску дикаря, и через минуту умытое розовое лицо моего дружка светилось счастливой улыбкой баловня фортуны.