Читать книгу "Безжалостный распутник - Барбара Картленд"

Леди Элен облегченно вздохнула и повернулась к мадам Бертен.

— Как можно быстрее подготовьте мне четыре платья, которые я выбрала, — сказала она. — Certainement[6], миледи. Et le compte[7]милорду, как обычно?

— Как обычно, — подтвердил граф, прежде чем леди Элен успела что-то ответить.

Мадам Бертен и ее ассистентка, скромно стоявшая в углу комнаты, собрали коробки, платья и несколько отрезов шелка, почтительно поклонились и вышли из спальни.

Как только за ними закрылась дверь, леди Элен шагнула к графу и обняла его за шею.

— Вы так добры ко мне! — воскликнула она. — Я опасалась, что за покупку новых платьев вы сочтете меня расточительной. Вы и так совсем недавно оплатили огромные счета.

— Чтобы я счел вас расточительной? — насмешливо спросил Роттингем. — Кто вложил эту несуразную мысль в вашу милую головку?

Он посмотрел на леди Элен. Она действительно была прекрасна: темные глаза с длинными ресницами, черные брови вразлет, волосы цвета воронова крыла, превосходной лепки овальное лицо.

Ее великолепная кожа, ее огромные обольстительные глаза и чувственный рот не могли оставить равнодушным ни одного лондонского франта.

Дочь герцога, она опрометчиво вступила в брак совсем в юном возрасте, едва покинув школьную скамью. К счастью, этот союз продлился совсем недолго.

Ее муж, необузданный джентльмен, распутный и пьющий, разбился насмерть в безумном полуночном стипль-чезе — скачках с препятствиями в сельской местности, когда большинство наездников были слишком пьяны, чтобы понимать, куда мчатся. Они и в седле-то с трудом удерживались.

В общем, это была красивая, обольстительная и крайне честолюбивая вдова. Именно в таком статусе леди Элен и вошла в лондонский бомонд. Впрочем, были и те, кто относился к ней весьма неодобрительно.

Дамы постарше, вращавшиеся в придворных кругах в Букингемском дворце и не скрывавшие своего возмущения по поводу неприличного поведения принца Уэльского, изо всех сил, хотя и тщетно, пытались оказывать ей холодный прием.

Вскоре стало очевидно, что прекрасная вдовушка будет вхожа в Карлтон-Хаус, и по этой причине лишь немногие аристократы, образно выражаясь, осмелятся захлопнуть перед ее носом дверь, когда она потребует, чтобы ее впустили.

Леди Элен пронеслась по светскому Лондону подобно комете.

Когда в Лондоне объявился граф Роттингем, стремительно завоевавший репутацию экстравагантного дамского угодника, их имена быстро стали употреблять в неразрывной связке, и их обоих как магнитом притянуло друг к другу.

— Вы были на поединке сегодня утром? — спросила леди Элен.

— Был, — ответил граф, — и мой человек выиграл. Полагаю, это изрядно рассердило принца! Его королевское высочество поставил немалую сумму на Тома Талли. Он был уверен в своем выборе и не сомневался, что Том непременно победит. Но он простил меня.

— Вы завтракали в Карлтон-Хаусе?

Было что-то особенное в том, как леди Элен задала этот вопрос. Внутренний голос подсказал графу, что ей известно о том, что принц воспользуется возможностью поговорить с ним об их отношениях.

— Да, я завтракал в Карлтон-Хаусе, — чуть помедлив, ответил он.

— Вы были вдвоем с принцем?

— У нас было продолжительный разговор после того, как разъехались все остальные гости.

Роттингем помедлил, чувствуя ее внутреннее напряжение. В том, как шевельнулись ее губы, ему почудилось нечто холодное и жестокое.

— Принц в этом разговоре… упоминал мое имя? — с легкой неуверенностью в голосе поинтересовалась она.

— Он говорил о вас, как добрый отец, — ответил граф. — Или, я бы сказал, как профессиональная сваха…

Возникла пауза.

— И каков был ваш ответ? — прошептала леди Элен.

Она подняла голову, и ее губы слегка приоткрылись, словно соблазнительные лепестки, совсем близко от его губ.

— Я заверил его королевское высочество, — произнес граф, обнимая ее и чувствуя тепло ее тела, — что, хотя я и люблю красивых женщин, свободу я люблю еще больше.

— Как вы посмели!

В голосе леди Элен прозвучала возмущенная нотка. В ответ граф прижал ее еще крепче.

— Разве можно быть такой алчной?

— Что вы имеете в виду? — спросила она.

— Я готов предложить вам так много, чтобы мы могли получать удовольствие друг от друга! — ответил он. — Но только не обручальное кольцо, моя дорогая. Это слишком дорого даже для меня.

Леди Элен обняла Роттингема за шею и приблизила лицо к его лицу.

— Но я люблю вас, слышите? — прошептала она. — Я люблю вас!

В ответ граф прильнул поцелуем к ее губам.

Он почувствовал, как в нем просыпается жгучее желание, бурное, свирепое, всепоглощающее, и подхватил ее на руки.

Леди Элен поняла, что он несет ее к постели, и томно откинула назад голову.

— Вы хотите меня… а я… я так хочу вас! — прошептала она охрипшим от страсти голосом. — Почему, почему вы не женитесь на мне?

— Вы слишком привлекательны, чтобы связать себя узами брака только с одним мужчиной, — ответил граф, и она поняла, что он иронизирует над ней.

Она издала протестующий возглас, но сказать ничего не смогла. Граф уложил ее на подушки, снова впился ей в губы поцелуем — страстно и требовательно, — и все споры были тотчас забыты.

Спустя какое-то время граф Роттингем отправился в своем экипаже с Керзон-стрит на Берклисквер, после чего повернул в сторону Пикадилли.

Репетиция в оперном театре Ковент-Гарден была в самом разгаре.

Пройдя за кулисы, граф поднялся по спиральной железной лестнице в небольшую гримерную. Мишель Латур удалось из простой танцовщицы кордебалета стать исполнительницей небольшой роли. Благодаря этому она удостоилась отдельной уборной.

Комната, уставленная корзинами цветов, вазами и букетами, была пуста.

Граф прождал почти пять минут, прежде чем со стороны лестницы донеслись шаги, и в комнату влетела Мишель. Увидев графа, она раскинула руки и грациозно, как птица в полете, приблизилась к нему.

— Mon cher[8], почему вы не сказали мне, что придете? — спросила она с легким акцентом, придававшим ее речи пикантность и шарм.

— Я не был уверен, что окажусь здесь, — ответил граф, — но я пришел, чтобы сказать вам, Мишель, что прямо сейчас уезжаю из Лондона.

— Сегодня?

— Да.

— Tiens![9]Тогда мы не сможем поужинать вместе. C’est triste[10], я очень огорчена.