Читать книгу "Наемник - Владимир Поселягин"

На фоне предыдущего оратора выступление ставленников корпораций казалось более бледным. Тут не было патриотических речей о любви к новой родине и посулов всевозможных социальных благ — всё было более приземленно. Обещания более высокого заработка, чем в государственной структуре, стабильного будущего, обучение востребованной специальности и карьерного роста. Раздача красочных буклетов с информацией о корпорациях вызвала некоторое оживление. В принципе неплохо, но я опять утыкаюсь в ту же проблему — мне нужно время, чтобы понять этот мир и мое место в нем. Подписывать контракт на несколько лет — это значит принять на себя обязательства, к которым я пока не готов.

Особый ажиотаж среди беженцев вызвало предложение об участии в колонизации новой планеты с подходящей для людей биосферой, хоть и населенной опасными хищниками и флорой. Показали видео, раздали картинки с видами планеты. Прекрасный, девственно чистый мир с умеренным климатом, где на большей части поверхности даже зимой не было снега. Предложили хорошие стартовые условия, в которые входил начальный комплект баз знаний, оборудования и большой кредит с минимальным процентом. Это было первое предложение, заставившее меня серьезно поразмыслить. На колонизацию записались почти половина беженцев, что неудивительно, ведь это открывало огромные перспективы, а народ тут собрался легкий на подъем и авантюрный. Я не согласился, но взял себе несколько рекламных брошюр и координаты для связи, пусть будет запасной вариант на случай, если не возникнет более интересных предложений.

Вызов в административное крыло пришел, когда я у себя в комнате просматривал буклеты местного филиала «Нейросеть» и прикидывал возможность покупки понравившейся мне нейросети.

— Антон Кремнев?

— Да.

— Вас вызывает председатель комиссии. Попрошу быть через десять минут в кабинете номер восемь.

— Хорошо, сейчас буду.

Кабинет ничем особым меня не впечатлил. В центре его стоял журнальный столик с диваном и двумя креслами, видимо, предназначавшиеся для непринужденной беседы с посетителями. В одном из них и расположился председатель комиссии, которого я помнил еще по первому дню в Центре.

— Проходите, располагайтесь… Вы уже сделали свой выбор?

— Да. Пилот-универсал, хочу начать свое дело.

Председатель скривился, видимо, я разрушил какие-то его планы.

— Это хорошо, но куда вы пойдете? Единственное, что у вас будет на карте ФПИ — направление на установку базовой нейросети и баз знаний, рекомендованных нашим Центром для новых граждан. А это совсем немного. База «Юрист» первого-второго ранга, «Общие сведения об Империи и Содружестве» и сборный пакет из разных областей. На этом всё! Только самый минимум для адаптации. Денег, кроме трех китов на выходное пособие, не дадут. На что будете жить? Без профессии и средств к существованию?

Мне даже на миг показалось, что он действительно переживает за мою дальнейшую судьбу.

— И все-таки я рискну. Рекламные проспекты с адресами компаний у меня остались, обращусь к ним или возьму кредит на обучение.

— Тогда под протокол: Антон Кремнев, подтвердите, что вы отказываетесь от выбора профессии в Центре беженцев, берете всю ответственность за свою дальнейшую судьбу в свои руки и не имеете к Центру беженцев и империи Антран никаких претензий, — быстро проговорил председатель.

— Подтверждаю, — сказал я.

Через десять минут я снова находился у себя к комнате. Председатель дал мне сутки, чтобы покинуть Центр беженцев или оплатить дальнейшее проживание.

— Ну что, ты выбрал, куда идешь? — поинтересовался мой сосед по кубрику Мирк Пирра, врываясь в комнату.

— Да, пока наемный пилот, дальше посмотрим.

— А я в колонисты. Уже договор подписал, сейчас в корпорацию — нейросеть ставить, — продолжил он, копошась в своей сумке.

В отличие от него, у меня ничего, кроме комбинезона, с собой не было. В нагрудном кармане только те цацки пирата, что мне дал сержант. Я их успел за неделю карантина и бесед с военной СБ хорошо изучить. Два перстня и цепочка со странными камнями. В них, если присмотреться, видны всполохи огня. Четвертым и последним предметом был браслет, усыпанный драгоценными камнями и художественно разрисованный вензелями. Дорогая штучка — это сразу видно. Что это такое, я знал, эсбэшники просветили, когда снимали информацию с него. Это был наручный Искин для личного пользования, довольно дорогой, но, кроме обычной переписки, на нем ничего не было. Мне он не особо был нужен, так что вопрос продажи не стоял, деньги были нужнее.

Тут мне пришла в голову мысль воспользоваться терминалом на входе в наше здание. Его поставили специально для тех беженцев, что еще не имели нейросети, чтобы они могли иметь свободный доступ в Глобосеть. Погладив карман на груди, где лежали подарки, я встал и направился к выходу — нужно узнать их стоимость, чтобы определить, хватит ли мне на покупку хорошей нейросети и нужных баз и сколько брать дополнительно кредит в банке. Мне, как имеющему коэффициент интеллекта выше ста тридцати, полагалась ссуда в размере тридцать восемь китов. Кит — это местный жаргон. Означает тридцать восемь тысяч кредитов. Например, нейросеть «Пилот-ЗМ», которую я хотел купить, стоила, согласно каталогу, двадцать пять тысяч кредитов, или двадцать пять китов.

Приложив свой индикационный жетон к сенсору, я активировал сенсорную панель терминала.

— Здравствуйте, господин Кремнев. Глобосеть рада предоставить вам свои услуги.

Прочитав появившееся сообщение, я обнаружил, что Центр беженцев уже перечислил деньги на мой счет, открытый автоматически в филиале банка Содружества при авторизации карты. Три тысячи были на счету. Не обманули. Заплатив со счета за пользование сетью восемь кредитов, нашел раздел драгоценностей.

— Ни фига себе, — изумился я, почесав затылок.

Судя по данным на экране, сержант подарил мне целое состояние. Видимо, пират не доверял банкам и все свое нажитое непосильным трудом носил на себе. Сами перстни были не так дороги, металл по цене лома, но камни… Достав из кармана браслет, ввел номер, взятый с внутренней стороны. И здесь меня тоже ожидал сюрприз — официальная цена таких Искинов была от трехсот до полумиллиона кредитов. Мой оценивался в триста сорок китов.

— Неслабо…

Найдя местный аукцион, я выложил на продажу все вещи, проведя анализ имущества. В терминале был встроенный анализатор, и он подтвердил качество покупки. Сделав снимки предметов, выложил двумя лотами, правда, пришлось зарегистрироваться на аукционе и сообщить не только ник — Лебедь, — но и номер своего счета. Покупатели, если они будут, конечно, могут связаться со мной только через ФПИ, когда я снова выйду в сеть. Немного неудобно по сравнению с нейросетью, но пока потерпим.

Отправив все файлы и убедившись, что лоты с оцененными мной вещами появились в продаже, отключил терминал и отправился в столовую. Туда я ходил с радостью — двухмесячное питание армейскими сухпаями кого угодно сделает гурманом. В столовой стоял обычный кухонный комбайн, но он по сравнению с сухпайками выдавал просто изумительные блюда. Заказав три порции каши и сосиску, я отправился к свободному столику, прихватив стакан с соком. Народу стало заметно меньше, чем две недели назад. Многие уже покинули Центр, отправившись искать лучшей доли, остались такие, как я, или ждущие транспорт корпораций, с которыми заключили контракт.