Читать книгу "Баллада о Рыцаре. Шагнуть за ворота - Игорь Шенгальц"

Надо решиться, твердил про себя Джек. Собраться с силами, подойти к ней и заговорить. Первым делом отвесить изысканный комплимент, потом поболтать о погоде и, наконец, завести беседу о том, что его интересовало больше всего. Но представить себе мысленно, что и как нужно сделать, было существенно проще, чем реализовать это на практике. Его слегка заколотило от неожиданного страха, да так, что зубы явственно застучали друг об дружку. Так жутко ему не было даже полчаса назад, когда Бут с компанией подкараулили его на лугу.

Латонья тем временем доела последние семечки, сложила мешочек и явственно собралась обратно в дом. Сейчас или никогда!

Джек на негнущихся ногах шагнул вперед. Латонья встала с лавочки и широко зевнула, показав два ряда крупных, белых зубов. У нее все было крупное, дородное: и тело, с большими грудями, волнительно колыхавшимися при каждом ее шаге, и полные, еще немного румяные от послеобеденного сна щеки, и длинные, белесые ноги, что иногда выглядывали из-под полы сарафана, и толстая русая коса до пояса, сегодня обвитая вокруг головы…

Джек сглотнул и, приблизившись к ней вплотную, поклонился. Девушка была выше его на полголовы, поэтому парень отступил на шаг назад, чтобы не задирать вверх голову и казаться более представительным. Латонья лениво кивнула в ответ и безразлично отвернулась, даже не пытаясь припомнить, кто этот мальчишка, и тем более не пытаясь поинтересоваться, что ему надо.

Но Джек решил переть напролом и отсутствие интереса в зазнобе уже не могло его остановить.

– Латонья, здравствуй!

Девушка лениво повернулась и смерила Джека странным взглядом, словно удивляясь, как он вообще посмел с ней заговорить.

– Ну, здравствуй… – протянула она низким, слегка хрипловатым от обилия ежедневно поедаемых семечек голосом.

– Ты очень красива сегодня, – прерывающимся от волнения голосом сказал он. – Так красива, словно сама царица рек!

Латонья немного подумала над его словами и слегка нахмурилась.

– Только лишь сегодня?

– Нет, что ты! Всегда, но сегодня особенно! Погода хорошая, да? Утки вон летают!

Такой резкий переход на другую тему дался Латонье с трудом.

– Хорошая, летают, – наконец кивнула она и опять повернулась к крыльцу, полагая, что разговор окончен. Но Джек придерживался иного мнения.

– Ты пойдешь вечером на праздник? – с замиранием сердца спросил он и сам удивился, каким тонким и детским казался его голос. Удивился и безмерно расстроился. Голос никак не начинал ломаться, и Джек иногда выдавал такие писки, что иная мышь позавидовала бы.

– Пойду, – деревенская красавица вновь обернулась к нему, совершенно не понимая, что хочет от нее этот малец.

– А ты не хочешь пойти туда со мной? – решился задать Джек свой главный вопрос и замер на месте, ожидая царственного приговора.

– Я? На праздник Середины Лета? С тобой? – переспросила Латонья, словно сомневаясь, правильно ли она расслышала. Джек смог лишь кивнуть в ответ и посмотрел в ее глаза.

Латонья запрокинула голову вверх и расхохоталась с такой силой, что стайка воробьев, выискивавших в шелухе от семечек хоть что-то ценное, испуганно взвилась в воздух и тревожно закружила вверху.

– Я-я-я! – повторила девушка, но смеяться никак не могла перестать и из-за этого слова ее многократно растягивались и удлинялись, как если бы она кричала в колодец, а эхо многократно отражало от каменных стен каждый звук. – С то-о-бо-ой! На-а-а пра-а-аздн-и-и-и-к! С то-обо-ой!

Джек понял, что мечтам его сегодня сбыться не суждено. Он был оскорблен, он был унижен, он был раздавлен. Не обращая больше ни на что вокруг ни малейшего внимания, он вжал голову в плечи и побрел вдоль улицы, сам не зная куда. А вслед ему еще долго раздавался смех девушки его мечты, все повторявшей и повторявшей свои обидные слова:

– С то-о-обой! Я-я-я!

Ну почему вот так всегда? За что? Почему он никак не может вырасти? Почему до сих пор остается самым мелким из всех своих сверстников? Уже многие малолетки обогнали его и снисходительно поглядывали на Джека сверху вниз. А он все никак не рос. И даже ежедневные упражнения, о которых он вычитал в древнем трактате и усердно повторял каждое утро, не помогали. А ведь в книге было сказано, что они способствуют росту! Способствуют! Росту! Вранье! Сказки! Никому нельзя верить!

Жгучие слезы несправедливой обиды выступили из глаз, а к горлу подкатил горький комок. Хотелось завыть во весь голос и убежать далеко, на край света, туда, где его никто не знает…

– Эй, Джек, погоди меня! Да постой же ты!

Джек ничего вокруг не воспринимал, продолжая передвигать непослушные ноги, неожиданно ставшие мягкими, как сено.

– Да погоди, тебе говорю! Ох, бегать тут за тобой, чуть не уморил!

Чья-то рука схватила его сзади за рукав рубахи и потянула на себя. Джек недоуменно остановился и оглянулся.

Позади, тяжело дыша от длительного бега, стоял невысокий паренек, даже ниже Джека, с россыпью золотистых веснушек по всей физиономии.

– А, Брэди, – удивился Джек и постарался незаметно вытереть предательские слезы. – Чего тебе?

Брэди – соседский паренек, был почти единственным, с кем Джек мог нормально поговорить, не опасаясь насмешек. Он был младше его года на три, но смышленый не по годам. Только с ним Джек делился тем, что вычитывал в книгах, только Брэди знал про него все или почти все, и даже в планы относительно Латоньи он был посвящен, хотя и отнесся к ним крайне скептически.

– Ты чего, ревел, что ли? – угадал Брэди.

– Пыль в глаза попала, – попытался соврать Джек, но его приятеля было не так легко провести.

– Поговорил-таки с ней?

– Поговорил, – кивнул Джек. Что уж скрывать правду, тем более от друга…

Брэди не спросил, как прошел разговор. Лишь глянув на покрасневшие глаза товарища, он сразу обо всем догадался. Сочувствовать в такой ситуации было глупо, поэтому он заговорил о другом, ради чего, собственно, и искал Джека по всей деревне.

– Слышал новость? Рыцари приехали! Целый отряд, да еще карета с ними, а в карете, говорят, три девицы! А еще тебя отец искал!

Джек встрепенулся. Рыцари уже успели отойти в его мыслях на задний план, но теперь, когда с любовью покончено раз и навсегда, грозный образ сэра Ульфа вновь воскрес перед глазами, а слезы высохли, словно их и не было. Брэди, с удовольствием наблюдая за сменой настроения приятеля, довольно кивнул.

– Про рыцарей знаю, – важно заявил Джек. – Я даже говорил с одним из них! – и, увидев широко распахнувшиеся от удивления глаза друга, приободрился. Чувство собственного достоинства, так сильно пошатнувшееся благодаря коварной красавице, быстро восстанавливалось.

– Ты говорил с рыцарем? Когда ты успел? Они ведь только полчаса, как въехали в деревню!