Читать книгу "Долина туманов - Яна Розова"

Лексус тут же нажал пальцем на следующий файл, и последовало продолжение сюжета.

«– Мам, а ты? Что бы делала в те восемь минут после того, как солнце бы погасло?

(На экране айфона появилась Вера в оцифрованном варианте. Вера из плоти и крови прошептала: «Какая же я страшная!» – «Ты не страшная, а глупая!» – так же тихо ответила ей сестра.)

– Я бы тоже съела торт, – ответила Аленке мать абсолютно серьезно. – Зачем ты такие вопросы задаешь?

– Просто интересно. А ты, пап?

Лексус выглядел умно и иронично. Пока он выдерживал мхатовскую паузу, его брат высказался о наболевшем:

– А я бы морду набил тем уродам из налоговой, которые… Хотя, – засомневался он, – вряд ли успел бы. Если солнце погаснет, то лучше всего…

– Застрелиться, – закончил за него Лексус. – Солнышко, – обратился он к дочери, – вопрос ты придумала хороший, но не тем людям его задаешь. Поискала бы кого поумнее!

Тут в камере все снова завертелось – на этот раз ребенка подхватил на руки отец.

– Леша, я чай налила…»

На словах Веры запись кончилась. Зрители одобрительно, хоть и немного натужно рассмеялись.

Часть вторая Аперитив

Ася

Задержавшись между дверью в душ и рабочим столом с раскрытым ноутбуком, за которым сидит Вовка, Ася медленно расстегивает клетчатую рубашку. Раздеваясь перед Вовкой, она не заигрывает с ним. Просто собирается принять душ, и больше ничего. Не смотрит на него игриво и томно, как бывало лет десять назад, когда они не были женаты и Ася отчаянно мечтала жить богато и счастливо.

В зеркальной створке дверцы шкафа Ася видит мужа. Он поднимает голову, наблюдая за женой усталыми отчего-то глазами, и трогает пальцем свои губы, как будто они потрескались и болят. Ася догадывается – ему небезразлично то, как она выглядит, но сказать об этом он, само собой, не в состоянии.

Ася привыкла к его, мягко говоря, сдержанности. Он никогда не умел ухаживать, очаровывать, дарить милые мелочи, говорить приятные вещи. Пришел – увидел – победил. Таким методом он в свое время завоевал Асю. А было ей в то время шестнадцать лет. Асе льстило, что за ней ухаживает не мальчишка из параллельного класса, а взрослый двадцативосьмилетний мужчина, который в данный момент занят созданием собственного бизнеса. Ей даже нравилось, что он был таким – холодноватым, иногда резким, обычно очень занятым, часто погруженным в собственные мысли, несмотря на присутствие юной и безумно хорошенькой девушки.

Только со временем Ася стала понимать, что достойна лучшего. В Гродине, да и везде, где Ася успела побывать за свои двадцать девять лет, мужчины, и стар и млад, с ума сходили лишь только при одном ее появлении. Комплименты, многозначительные намеки, вожделенные взгляды, откровенные приставания, ничего не значащие подарки, обязывающие презенты – вот без чего не обходился ни один ее день. И только Вовус не понимал, что мужчина, которому досталось сокровище, должен делать все, чтобы его не лишиться. А он даже не ревновал жену!

Иногда это провоцировало.

Ася вдруг вспомнила события пятилетней давности, в день выступления Олега Видаля. Тем летом знаменитый музыкант приехал в Гродин с сольным концертом, без своего легендарного «Алхимика», планируя появиться перед земляками только один раз. Вера с Асей и Вовка, большие поклонники рока в целом и Видаля как ярчайшего его представителя, чуть ли не первыми купили билеты на концерт кумира. И – кто бы сомневался! – в первый ряд.

Все два часа, которые Видаль провел на сцене городского концертного зала, Пушнины провели в состоянии полного экстаза. Несколько раз софиты направлялись в зал, и Ася, конечно, попала в поле зрения рок-музыканта. Последняя песня, Асина самая-самая любимая, «Икар», звучала последней, и Видаль сошел с подмостков. На глазах у всех присутствовавших он подошел к жене Вовуса и вывел ее на сцену. Он гипнотизировал Асю взглядом своих светлых глаз, а после песни шепнул ей на ухо, что будет ждать в своей гримерке.

Решив подразнить мужа, Ася сообщила ему, что примет приглашение Видаля, на что Вовус совершенно серьезно ответил:

– Если хочешь, я подожду тебя в машине. Услышав это, Ася с трудом сдержала разочарование и внезапно вспыхнувшую обиду.

По секрету – об этом она даже Вере не рассказала – в гримерке ничего не пристойного не произошло. Видаль встретил ее с мокрыми после душа волосами, одетый очень элегантно. Затем повел в «Джаз». В ресторане они беседовали на всякие душевные темы, а после Олег отвез ее домой на такси. Возможно, утешала себя Ася, их вечер с Видалем завершился совершенно иначе, если бы она не призналась, что замужем.

Вовус к приезду Аси спал. Утром он поинтересовался, как прошел ее вечер. Ася таинственно опустила взгляд, приготовившись к интригующему разговору с большими перспективами, но тут у Вовуса зазвонил телефон. К прерванной беседе он больше не вернулся.

А ведь если бы он не был таким равнодушным, убеждала себя Ася, в их жизни не случилось бы огромного горя, их дочь осталась бы жива.

Ася замечает взгляд Вовуса – он пытается сосредоточиться на своих делах, но не может отвлечься от мыслей о ее теле, скрытом легкой тканью клетчатой рубашки. Его чувства для Аси – не секрет: Вовус взволнован до такой степени, что от желания ему трудно дышать.

Ася с трудом сдерживает зевок. Муж, как и большинство других мужчин в этом мире, видит только ее тело. А что спрятано в душе Аси – это ему безразлично. Мало того что он относится к ней как к собственности, ему еще и нет дела до того, что на уме у собственной жены.

«Возможно, – замечает про себя Ася, приглядываясь к своему отражению в зеркале, – это и к лучшему!»

Ася вспоминает, что впервые эти мысли появились в ее голове в конце детства, а именно после смерти папы. Сиротами они с сестрой стали не в один день: у мамы была шизофрения, а у папы из-за этого не выдержало сердце. Много лет он наблюдал, как его любимая женщина превращается в чудовище, и после того, как она выбросилась из окна их квартиры на восьмом этаже, у него случился первый инфаркт.

Умер папа через десять месяцев, с тех пор Ася и стала думать о смерти. Не каждую минуту, ведь в наследство от мамы ей достался хороший запас жизнелюбия. А все-таки довольно часто Ася вдруг задумывалась: что чувствуют мертвые? Как это – не жить? Каково это – умирать? Она вспоминала маму, папу, представляла, как это будет происходить с ней, поверив и приняв ту истину, что если ты родился, то обязательно и умрешь.

Иногда смерть казалась ей огромным бриллиантом со множеством граней. Грани искрились и переливались разными цветами, смерть выглядела все менее пугающей, все более интригующей. В подростковом возрасте мысли о том, что ждет ее там, на том берегу, превращались в навязчивое состояние, которое Асе нелегко было скрывать от окружающих, позже она стала возвращаться к этим мыслям гораздо реже, но совсем отделаться от них не могла. Но ни разу Ася не попыталась перейти к экспериментам на тему умирания – инстинкт самосохранения оказывался сильнее любопытства.