Читать книгу "Сегодня ты, а завтра… - Фридрих Незнанский"

– Из чего это следует? – вмешался я.

– Когда он выходил из подъезда, лицо его, естественно, было обращено к улице. Пуля попала в правую часть лба, прямо над бровью. Надо сказать, выстрел мастерский.

– Снайпер? – предположил Меркулов.

– Скорее всего. И очень профессиональный.

– Ясно. А что говорят охранники?

– Чего говорят? – Грязнов пожал плечами. – Ничего не говорят. Вышли из подъезда, осмотрелись, все было спокойно. Когда Филимонов появился, двух секунд не прошло, как он схватился за голову и сразу же упал.

– Звука выстрела, конечно, не слышали?

– Нет.

– Кто-нибудь кроме охранников был свидетелем убийства?

Грязнов улыбнулся:

– Понимаю, на что ты намекаешь. Охранников я уже задержал. Но вынужден тебя огорчить – я сам осмотрел их оружие, ни из одного пистолета давно не стреляли.

– А все-таки кто-нибудь еще был рядом в момент выстрела?

– Шоферы в некоторых депутатских машинах. Но никто из них момента убийства не заметил.

– Как так? У них под носом убивают человека, а они в упор не видят?

– Да. Кто газету читал, кто дремал. Так что единственный свидетель кроме охраны – это шофер самого Филимонова. Он, понятно, следил за выходом своего шефа. Но шофер утверждает то же самое, что и охранники, – вышел и сразу упал.

Я посмотрел на возвышающуюся напротив здания Думы гостиницу «Москва». Горели почти все окна.

– Я так понимаю, что, скорее всего, стреляли оттуда?

Грязнов хмыкнул:

– Поразительная догадливость. Не в проезжавшей же машине снайпер сидел.

– Я надеюсь, все входы и выходы из гостиницы перекрыты?

– Естественно.

– Ну что, тут вроде все ясно. Пойдем теперь искать следы убийцы.

– Очнулся! Мои ребята уже там. Все номера проверяют.

Я почесал в затылке:

– Хорошо… А теперь скажи мне, Костя, какого хрена им понадобилось убивать его именно здесь, в центре Москвы? Что, для этого другое место трудно было найти? У подъезда дома, на даче. Машину взорвать, в конце концов. А?

– Не знаю. Но мне кажется, сначала надо установить, кто эти «они».

– Разумно. И если все так, как мы думаем, и убийца стрелял из гостиницы, то…

– То, возможно, он еще там, – закончил Грязнов, – хотя надежда слабая…

В вестибюле гостиницы стояли шум и гам. Здесь находился почти весь персонал гостиницы и, как я понял, все постояльцы. Никого не выпускали на улицу, поэтому присутствующие пребывали в крайней степени возмущения.

К нам тут же подскочил толстый человек с депутатским значком на лацкане:

– Товарищи, мне необходимо в Думу. Сейчас проходит заседание фракции. А меня не выпускают!

Грязнов покачал головой:

– К сожалению, ничего сделать не могу. Пока не будут проверены все находящиеся в гостинице, никто отсюда не выйдет.

– Но меня не имеют права задерживать! Я обладаю депутатской неприкосновенностью! – скандалил тот.

– После проверки документов вас выпустят.

– Когда?

– Через некоторое время.

– Через какое?

– Я вам русским языком говорю: через некоторое.

– Я здесь торчу уже час!

– Послушайте, – наконец разозлился Грязнов, – вы наверняка уже знаете, что произошло. Убит ваш коллега. Между прочим, тоже обладавший неприкосновенностью! И что, спасла она его, неприкосновенность эта? А? И вас может не спасти!

Это он, конечно, перегнул палку. Однако безапелляционная угроза Грязнова неожиданно подействовала. Депутат как-то сник, повернулся и отошел к стене. Сел на стул, откуда испуганно поглядывал на нас, держась за сердце.

Народу в гостинице, судя по всему, было немало. Я вздохнул, глядя на эту разношерстную толпу. С каждым из них нужно будет переговорить, кое-кого подробно допросить, сравнить показания, установить степень их истинности и достоверности, потом проанализировать, свести воедино… Короче, работы – непочатый край.

– Ну что, Саша, пойдем посмотрим, как там дела у моих ребят…

Двери номеров были раскрыты настежь. Светло и пусто – только кое-где группками стояли взволнованные горничные и кастелянши, шушукались и испуганно поглядывали на нас. Мы с Грязновым поднялись на второй этаж, потом на третий. И когда подошли к лестнице, чтобы подняться на четвертый, сверху сбежал один из оперативников.

– Нашли, Вячеслав Иванович! – воскликнул он, завидев своего шефа.

– Тихо ты! – проявил строгость Грязнов. – Докладывать надо по форме.

Но все– таки почти побежал в указанном направлении. Ну и я за ним.

Посреди комнаты нелепо возвышался шкаф, ковер на полу сбился, и все это придавало комнате очень неуютный вид. Хотя в гостиничных номерах, особенно у нас, ни о каком уюте говорить не приходится. Это я вам авторитетно утверждаю. Конечно, администрация пыталась как-то скрасить казенную обстановку – японский телевизор, светлые обои, на стене репродукция картины «Грачи прилетели», этот самый ковер… И все равно находиться здесь было некомфортно.

На месте отодвинутого шкафа, на полу, лежала небольшая короткая винтовка. Сверху был прикреплен мощный на вид оптический прицел. Таких винтовок я в жизни не видел. Скорее всего, она была сделана на заказ.

– Вот и орудие убийства! – как-то без энтузиазма воскликнул Грязнов.

Я все понял. Тот факт, что убийца оставил винтовку на месте преступления, сам по себе говорил о многом. Это действительно профессионал – раз. Что убийство, скорее всего, заказное, хорошо оплаченное, иначе дорогую складную винтовку с оптическим прицелом он бы так просто не оставил, – это два. И еще одно, самое печальное, – раз это заказное убийство, значит, шансы найти убийцу резко снижаются. Вот почему Грязнов ничуть не обрадовался находке.

– А винтовочка-то не серийная, – сказал я, взглянув на орудие убийства.

Грязнов согласно кивнул:

– Явно тут Кулибин какой-нибудь постарался.

– Эх, богата наша земля талантами!… – подхватил я.

Грязнов нахмурился:

– С одной стороны хорошо то, что, если есть такой мастер, то это наверняка не единственное его произведение. Может, похожее оружие проходило по другим делам? А с другой стороны плохо – убийца бросил дорогую складную винтовку, хотя мог ее унести, так же как и внес…

– А кто тебе сказал, что он мог это сделать? – возразил я.

Грязнов покачал головой: