Читать книгу "Турецкий транзит - Владимир Гриньков"

Следуя за мальчишкой, Полина оказалась на неширокой улице, первые этажи домов здесь были сплошь заняты магазинами. Вывеску со словом «пансион» Полина увидела очень скоро. Не обманул мальчишка. Тот прошмыгнул в двери первым. Полина вошла за ним следом. Здесь была большая комната, похожая на гостиную в зажиточном доме: хрустальная люстра, ковры и мебель в османском стиле. Справа от входа стойка-ресепшн, по которой только и можно было догадаться, что находишься в гостинице.

Из-за двери появился неулыбчивый турок, он был невысок, коренаст и лыс. Полина опустила на пол свой пакет и обернулась к турку, чтобы спросить, можно ли ей снять номер на эту ночь, а турок тем временем выложил перед ней на стойку ключ и скрылся за дверью, не произнося ни слова. Мальчишка уже успел подхватить оставленный Полиной пакет и взбежал по лестнице, ведущей на второй этаж. Когда растерявшаяся Полина обернулась к нему, мальчишка приглашающе махнул ей рукой, улыбнулся и скрылся наверху. Полина осталась одна. Ничего не понимая, она взяла ключ и направилась следом за мальчишкой.

Мальчишку она нашла на втором этаже переминающимся с ноги на ногу под дверью одного из номеров. Цифра на двери номера совпадала с цифрой на брелке ключа, который Полина держала в руках. Полина отперла дверь и несмело переступила через порог. Мальчишка сунул ей в руки пакет, счастливо улыбнулся и умчался прочь. Было слышно, как он скатился кубарем по лестнице, потом все стихло, и в доме установилась полная тишина.

Полина некоторое время простояла в растерянности, не решаясь пройти в темную комнату, потом наконец догадалась поискать выключатель, нашла, щелкнула клавишей, и в комнате загорелся свет.

Здесь явно кто-то жил. Солнцезащитные очки на столе. Там же распечатанная жестянка с пепси-колой. Небольшая дорожная сумка на полу.

Шаги по лестнице. Полина не успела выйти в коридор. В номер вошел уже знакомый ей лысый турок.

– Все в порядке? – спросил он по-английски.

Ничего не понимающая Полина не успела ему ответить, потому что турок тут же осведомился у нее, встретили ли ее друзья.

– Какие друзья? – не поняла Полина.

Он явно с кем-то ее перепутал.

– Они приезжали сюда, спрашивали, – ответил турок. – Я им сказал, что вы уехали на Йолюдениз.

– Йолюдениз? – дрогнула Полина.

Наверное, ее изумление было слишком сильным, и турок это заметил.

– Не надо было говорить? – забеспокоился он. – Я не знал. Я думал, что это ваши друзья.

Откуда он знает про Йолюдениз? Что происходит?

– У меня нет друзей, – произнесла Полина неуверенно.

– Они так сказали, – пожал плечами турок.

Вид у него был виноватый.

– Я записал номер их машины, – он протянул бумажный листок. – Вам он знаком?

Полина покачала головой. Но в номере там были две пятерки. Две последние цифры – это пятерки. Как у «Фиата» Дениса. Она тогда еще обратила внимание и по этим пятеркам отыскивала на парковке машину, когда они с Денисом к ней возвращались.

– «Фиат-сьена» синего цвета, – сказал упавшим голосом турок.

Все совпадало. «Фиат». Синий. И две пятерки в конце номера.

– Да, правильно, – кивнула Полина, растерявшись.

– Все нормально? – воспрянул духом турок. – Они вас нашли?

Они? Почему турок все время говорит – они?

– А сколько их было? – спросила Полина.

– Трое.

Кажется, турок уже пожалел о том, что завел этот разговор. Попятился с виноватым видом, вышел из номера, плотно прикрыл за собой дверь, оставляя Полину наедине с ее растерянностью.

Полина обвела комнату взглядом. Никогда она здесь не была. Это какая-то ошибка.

Ее взгляд зацепился за сумку, которая стояла на полу. Из приоткрытого кармашка сумки выглядывал уголок паспорта. Точно такого цвета, какой был и у Полины, когда она прилетела в Турцию. Российский, получается, паспорт. Она решилась, взяла паспорт в руки, раскрыла его. Это были ее документы. Она смотрела на свою фотографию в паспорте, силясь понять, как подобное можно объяснить, но объяснить это было никак не возможно, а в следующий миг она испытала очередное потрясение. Фамилия в паспорте: Тимофеева. Имя: Татьяна. Она – Таня Тимофеева? Или это она сошла с ума?

* * *

Она не сразу решилась заглянуть в сумку, но потом все-таки сделала это. Тщательно заперла дверь и принялась изучать содержимое сумки, извлекая вещи одну за другой вороватыми движениями и пугливо вслушиваясь в звуки за дверью, будто ожидая, что вот-вот сюда вернется эта Таня Тимофеева.

Открытое платье в легкомысленный цветочек. Панама от солнца. Разнообразные предметы женского нижнего белья – их количество представлялось чрезмерным. Пачка печенья. Косметичка: губная помада, водоотталкивающая тушь для ресниц, солнцезащитный крем, лак для ногтей, тени и еще много всякой всячины. Потрепанный путеводитель «Турция в кармане» на русском языке. На самом дне лежал фотоальбом небольшого формата. На большинстве фотографий в том альбоме была Полина: где-то одна, где-то в обществе мужчин, причем лица зачастую были одни и те же, будто Полина общалась с ними неоднократно и они были ей не чужие. Но она не помнила этих людей и готова была поклясться, что никогда их не знала. Как не бывала и в тех местах, где делались снимки. Судя по всему, все происходило в Турции. Но не с ней, не сошла же она с ума.

На одной из фотографий Полина улыбаясь смотрела в объектив, а на ней при этом было платье в легкомысленный цветочек… Оно сейчас лежало перед нею рядом с сумкой… На голове Полины была панама… Вот она, панама, тоже нашлась в сумке… И еще очки солнцезащитные…

Полина приблизилась к столу, взяла очки в руки. Да, те самые, что на снимке.

Тогда она переоблачилась в это платье, в эту панаму, и очки надела тоже, и, когда встала перед зеркалом, что-то дрогнуло внутри нее. Это она и была на фотографии. Никаких отличий. Только там, на фото, на лице улыбка. А здесь, в зеркале, гримаса какая-то. Но больше всего ее поразило то, что все ей оказалось впору. И платье, и панама, и очки – размер в размер, будто она сама их для себя и покупала.

* * *

Раздавленная сделанным ею открытием, Полина неподвижно сидела на полу, бездумно разглядывая ворох разбросанных вещей. Она все еще была слаба, у нее кружилась голова, то ли от падения в Кайе, то ли от лекарств, которыми ее наверняка пичкали в больнице в Фетхие, а может быть, она устала за время долгой поездки из Фетхие в Анталью. Она пребывала словно в полусне. Она видела предметы вокруг себя, но не фиксировала взгляд ни на одном из них. Порой до нее долетали какие-то звуки извне, но слышала она их неотчетливо, будто ее уши заложили ватой. В конце концов, она забылась в этом тревожном полусне. Не сон и не явь.

* * *

Пробуждение оказалось безрадостным. Увидев ворох вещей перед собой, она сразу вспомнила все, и пугающие открытия вчерашнего дня по-прежнему невозможно было объяснить. Неразрешимость этой головоломки была способна свести ее с ума.