Читать книгу "Вотрен - Оноре де Бальзак"

Фелисите. Это самое.

Герцог. Как же вы собираетесь уйти из дому, когда вы каждую минуту можете понадобиться герцогине? Ведь она сейчас встает.

Фелисите. При ее светлости — Тереза. А иду я по собственному распоряжению ее светлости.

Герцог. Ну, хорошо, хорошо. Впрочем, это и не мое дело!

ЯВЛЕНИЕ ТРЕТЬЕ

Герцог, Жозеф, Сен-Шарль и Фелисите.

Жозеф и Сен-Шарль входят, внимательно приглядываясь друг к другу.

Жозеф (в сторону). От его взгляда мне становится не по себе. (Герцогу.) Кавалер де Сен-Шарль.

Герцог знаком показывает, чтобы Сен-Шарль подошел, и пристально смотрит на него.

Сен-Шарль (подает герцогу письмо; в сторону). Известно ему мое прошлое или он просто хочет воспользоваться услугами Сен-Шарля?

Герцог. Дорогой мой...

Сен-Шарль (в сторону). Нет, я для него всего-навсего Сен-Шарль.

Герцог. Мне рекомендовали вас как человека, чье искусство на поприще более высоком назвали бы гениальностью.

Сен-Шарль. Ваша светлость, предоставьте мне случай, и я постараюсь оправдать эти лестные для меня слова.

Герцог. Предоставлю и немедленно.

Сен-Шарль. Что прикажете?

Герцог. Видите эту девушку? Она сейчас выйдет из дому, сам я не хочу ей препятствовать. Однако она не должна переступить порога моего дома впредь до нового распоряжения. (Зовет.) Фелисите!

Фелисите. Что угодно?

Герцог отдает ей письмо; она уходит.

Сен-Шарль (Жозефу). Я тебя знаю, мне вся твоя подноготная известна. Девушка эта не должна вынести из дому письмо! Сумеешь это устроить — так я тебя снова не знаю и вообще ничего ведать не ведаю. Если будешь хорошо себя вести — оставлю тебя в этом доме.

Жозеф. С одной стороны — этот, а с другой — Жак Коллен! Что ж, постараемся на совесть служить обоим! (Бежит вдогонку за Фелисите.)

ЯВЛЕНИЕ ЧЕТВЕРТОЕ

Герцог и Сен-Шарль.

Сен-Шарль. Готово, ваша светлость. Не желаете ли познакомиться с содержанием письма?

Герцог. Но, дражайший, вы обладаете прямо-таки волшебным, страшным могуществом!

Сен-Шарль. Вы предоставляете нам неограниченную власть, а мы только умело ею пользуемся.

Герцог. И вы ею не злоупотребляете?

Сен-Шарль. Это немыслимо. Нас стерли бы с лица земли.

Герцог. Но как можно столь драгоценные таланты применять в такой области?

Сен-Шарль. Нам не удается переменить сферу деятельности по многим причинам: мы покровительствуем нашим покровителям, нам доверяют слишком много благородных тайн и скрывают от нас слишком много постыдного, и понятно, что нас не любят. Мы оказываем такого рода услуги, за которые расплачиваются лишь презрением. Сначала требуют, чтобы самые высокие, как и самые низкие, понятия стали для нас пустыми словами: щепетильность — просто глупостью, честь — условностью, предательство — дипломатией. Мы пользуемся доверием и тем не менее о многом обязаны догадываться сами. Мыслить и действовать, догадываться о прошлом, изучая настоящее, исподволь, незаметно подготовлять будущее, как я только что сделал, — такова наша программа. Даже у самого талантливого человека опустились бы руки. Когда же цель достигнута, слова снова становятся реальными понятиями, ваша светлость, и тогда бывший наш клиент начинает подозревать, что мы, пожалуй, способны и на подлость.

Герцог. Все это, дражайший, быть может, и не лишено справедливости. Но вы не собираетесь, надеюсь, заставить свет и меня изменить на сей счет наше мнение?

Сен-Шарль. Я уж не так безнадежно глуп, ваша светлость. Не чужое мнение хотел бы я изменить, а свое собственное положение.

Герцог. И, по-вашему, сделать это не так уж трудно?

Сен-Шарль. А как же, ваша светлость? Пусть только мне поручат проникать не в семейные тайны, а в тайны министров, следить не за простыми ворами, а за хитрейшими дипломатами, не обслуживать мелкие страстишки, а служить правительству. И я буду горд и счастлив своим незаметным участием в великих делах... А какой бы, ваша светлость, у вас был преданный слуга!

Герцог. Мне очень прискорбно, дорогой мой, что обстоятельства вынуждают меня использовать столь великие таланты в столь узкой сфере, но я и здесь сумею вас оценить. А там видно будет.

Сен-Шарль (в сторону). Ах, так... Видно будет? Ну, а я уже и сейчас все вижу.

Герцог. Я собираюсь женить сына...

Сен-Шарль. На мадемуазель Инессе де Кристоваль, принцессе Архосской. Прекраснейшая партия! Ее отец имел неосторожность служить Жозефу Буонапарте[4]и теперь изгнан королем Фердинандом. Уж не замешан ли он в мексиканской революции?

Герцог. Госпожа де Кристоваль и ее дочь принимают у себя одного авантюриста по имени...

Сен-Шарль. Рауль де Фрескас.

Герцог. Как? Вам уже все известно?

Сен-Шарль. Если вашей светлости угодно, я ничего ведать не ведаю.

Герцог. Наоборот, говорите, я должен знать, какие тайны вы милостиво оставляете на нашу долю.

Сен-Шарль. Условимся об одном, ваша светлость: когда моя откровенность вам будет не по душе, зовите меня тогда кавалером, — и я вернусь к скромной доле наемного наблюдателя.

Герцог. Продолжайте, дорогой мой. (В сторону.) Забавные люди!

Сен-Шарль. Господин де Фрескас станет авантюристом лишь в тот день, когда не сможет больше вести образ жизни человека, имеющего сто тысяч франков дохода.

Герцог. Кто бы он ни был — вы должны разгадать тайну, которою он себя окружает.

Сен-Шарль. Нелегкое поручение, ваша светлость. В отношении иностранцев мы обязаны действовать осмотрительно, иностранцы здесь хозяева[5], они перевернули весь Париж вверх дном.

Герцог. Да, истинное бедствие!

Сен-Шарль. Разве ваша светлость в оппозиции?