Читать книгу "Запасной выход - Анна Малышева"

– Дело не в том, что он мне не нравится, – ответила мама. Она, как всегда, говорила со мной слегка покровительственно, как будто мне все еще было десять лет. – Беда в другом, вы с ним такие разные…

Конечно, тогда я ничего не поняла. Расплакалась (какая же я в самом деле была дурочка), сказала, что уже взрослая и могу сама выбирать, с кем знакомиться и проводить время. Он был моим первым парнем, так что я сразу решила – мама просто хочет, чтобы я подольше оставалась ребенком. Ей было неприятно, что у меня появился кавалер… Что я заинтересовалась еще чем-то, кроме учебы. И только сейчас я начала подозревать, что мама разглядела в нем куда больше, чем я. Особенно в первое время. Она, конечно, ничего не знала о его второй, запасной жизни, но сразу увидела, что эта, настоящая жизнь, не очень-то его волнует. А если я – часть этой настоящей жизни, значит…

Додумывать не хотелось. Я отключила телефон – если Шурочка захочет дозвониться, пускай попробует. Приняла душ, почистила зубы. Завела будильник – с утра нужно было звонить в редакцию. Презентация шампанских вин? Великолепно. Приглашение на два лица? Того лучше. Найду, кого позвать. У меня тоже есть друзья, а от такого мероприятия не отказываются. Я легла, погасила свет и пообещала себе, что все еще будет хорошо. Также пожелала себе веселых праздников, счастливого Нового года, а еще спокойной ночи.

И в результате проворочалась с боку на бок до пяти утра.

* * *

Оказывается, моя редакторша слов на ветер не бросала. Уже в полдень у меня на руках оказалась симпатичная синяя открыточка, которая и являлась пропуском на презентацию. Наверное, я все-таки вызвала у этой женщины какие-то материнские чувства, иначе почему она послала на это мероприятие именно меня? Туда был бы рад пойти любой штатный сотрудник. На прощание она очень выразительно напомнила, что репортаж заказной, и портить его – себе дороже.

– Короче, Наденька, или ты его делаешь, и делаешь хорошо, или мы расстаемся, – сказала она, разглядывая круги у меня под глазами. – Мне-то нравится, как ты работаешь. И стиль у тебя подходящий, и коммуникабельность налицо. Вот только твоя расхлябанность меня немножко пугает.

И очень выразительно заключила:

– Если хочешь чего-то добиться – составь себе хотя бы расписание.

Я пообещала сделать это сегодня же. Насилу выдавила улыбку, спрятала приглашение в сумку и заодно проверила – на месте ли диктофон, есть ли запасные батарейки. Презентация начиналась в шесть вечера в крупном торговом центре на проспекте Мира. У меня была куча времени, чтобы привести себя в порядок, раздобыть недостающее «второе лицо», купить что-нибудь к Новому году – ведь я до сих пор не запаслась подарками…

Вместо этого я поехала в музыкальный магазин. В метро, когда я сидела в вагоне, закрыв глаза, передо мной несколько раз вставало лицо редакторши. Я ни на минуту не забывала о том, что она пообещала мне и что я пообещала ей. Мне нужно было сосредоточиться на работе и забыть обо всем остальном. О, это я очень хорошо понимала! Она говорила о расхлябанности и, может, была права. Хотя я вообще-то редко куда опаздываю, о чем-то забываю. Беда в другом – я, кажется, заразилась от Жени его болезнью и живу параллельно в двух мирах. Особенно с тех пор, как он пропал. В том, другом, запасном мире мы с ним все еще вместе. ОТТУДА он не уходил. ТУДА я возвращаюсь в своих мечтах, и ТАМ я счастлива. Я воображаю, как мы с ним гуляем по Москве, сидим в кафе, наряжаем елку, тайком друг от друга заворачиваем подарки… И всерьез пытаюсь представить, что он подарит мне, и придумываю, что же подарить ему…

А когда я прихожу в себя и возвращаюсь в реальность, то она кажется мне не такой уж важной. Не такой уж обязательной. Не такой реальной, в конце концов! Какое мне дело до этих шампанских вин, например? У меня от шампанского изжога, я его терпеть не могу! И почему именно я должна идти туда, изображать искренний интерес к предмету презентации, с кем-то общаться, о чем-то говорить? Почему я должна жить в ЭТОМ мире, если мне куда лучше в ТОМ?! Кажется, я начинала понимать Женю. Все лучше и лучше. А может быть, у меня просто всерьез начиналась депрессия.

– Девушка, вы будете выходить?! – рявкнул голос у меня над ухом.

Моя станция! И двери уже открылись, а я, оказывается, стою на пороге вагона, мешая другим пассажирам. Держать себя в руках…

На подходах к магазину я остановилась и вытащила сигарету. Надо признаться, что я трусила. Трусила так ужасно, что готова была развернуться и уехать куда глаза глядят – подальше отсюда. Я стояла у стеклянной стены бистро, под навесом, чуть не по колено в коричневой халве растоптанного снега. Брюки, конечно, промокли, к вечеру на них проступят соляные пятна. И конечно, это случится как раз на презентации. Ну и пусть. Я ни перед кем не собираюсь притворяться, что приехала на машине. Мимо меня непрерывно шли люди – в этом месте их всегда очень много, в любое время дня. Вид у всех был ошарашенный, какой-то дикий. Я смотрела на них и удивлялась – что это с ними случилось? Потом до меня дошло. Конечно, Новый год на носу! По мнению многих – новое тысячелетие, вот они и не знают, как прыгнуть выше головы, отметить праздник как-нибудь необыкновенно… Но теперь я решила, что все-таки подожду с тысячелетием еще годик. Не из солидарности с Женей, вовсе нет. Просто в этом году я еще не готова к такому событию. Не тем занимаюсь, думаю не о том, не так живу. И совершенно не ощущаю, что наступает праздник. Что через три дня – Новый год. У меня нет ни елки, ни даже еловой ветки. Ни игрушек, ни красивых свечей. Нет даже «второго лица», чтобы отправиться с ним на презентацию. А если я угроблю этот репортаж – работы у меня тоже не станет, а значит, я лишусь средств к существованию. Весьма скромных средств, конечно, но все же…

Тут я впервые подумала о том, как буду жить, если Женя все-таки не вернется? Квартиру мы снимали у его близких друзей, и по знакомству – очень дешево. Что же будет теперь с этой квартирой? Оставят меня в ней как бывшую невесту Жени – и за ту же плату? Останусь ли я сама на таких условиях? Да и смогу ли оплатить эту квартиру? Ведь в основном зарабатывал Женя. Он платил из своей зарплаты за квартиру, за еду, за наши развлечения. Я оплачивала менее заметные статьи бюджета – покупала хозяйственные мелочи, платила за свет, приобретала кое-что из одежды, когда получала очередной гонорар. Это случалось нечасто. И если он не вернется, мне придется собрать свои вещи и вернуться к родителям. Вернуться с полным поражением. Мама, конечно, скажет, что заранее меня предупреждала. Она и в самом деле предупреждала… Но о чем можно предупредить человека, который счастлив? Который влюбился впервые в жизни, да так, что решил, будто это навсегда?

Я выбросила окурок и отряхнула брюки от снега. Приказала себе быть спокойной и сдержанной – иначе опозорюсь перед кучей народу – я ведь знаю всех продавцов в магазине. А затем прошла мимо бистро и потянула на себя знакомую стеклянную дверь, обклеенную афишами концертов…

ГЛАВА 2

…И сразу же повела себя донельзя глупо. Вместо того чтобы пройти к прилавку, за которым стоял Женя, я остановилась у входа и стала рассматривать витрину с музыкальными журналами. В этой витрине отражался отдел напротив – его отдел. И я видела Женю за прилавком – он стоял, опершись локтем о стекло, и водил по нему пальцем. Рядом с прилавком околачивалась какая-то девчонка, она тоже рассматривала витрину. Наверное, он помогал ей найти нужный диск. Я следила за ними, не оборачиваясь, делая вид, что целиком сосредоточилась на журнальных обложках. До чего это было нелепо – ведь меня в магазине все знали, по крайней мере, в лицо… И конечно, у продавца журналов сразу возникли вопросы – как только он рассмотрел меня получше.