Читать книгу "Три с половиной оборота - Татьяна Викторовна Полякова"

наслаждаться этим видом спорта у экрана.

– Это хорошо.

– Что не стала фигуристкой?

– Что понимаешь в этом явно больше моего. Ибо мои познания ограничиваются тем, что я догадываюсь: для того чтобы скользить по льду, нужны коньки. Лучше два.

Вскоре мы перечитали все записки. Ничего интересного обнаружить не удалось. Никаких обвинений, подозрений и прочего. Судя по тому, что буквы многих посланий были размыты, а некоторые цветы завяли, оставляли их тут преимущественно в первые дни после трагедии.

Я посмотрела на Владана, собираясь следовать дальше. Марич же никуда не спешил, он отошел на несколько метров, варварски наступив на начинающий зеленеть газон, и задрал голову вверх. Вскоре его примеру последовала и я.

Поскольку люди организовали стихийный памятник здесь, а не прямо у главного входа во дворец, логично было предположить, что нашли тело именно на том месте, где сейчас лежали цветы и игрушки.

Мне было сложно что-либо разглядеть. Марич, поняв это, встал за мной, взял мою руку в свою и указал на перила, которые можно было различить на крыше:

– Видимо, оттуда она и упала.

– Посмотрим изнутри?

– Обязательно.

Вернувшись к главному входу, мы увидели еще несколько букетов прямо у порога. Проследив мой взгляд, охранник за стеклянными дверьми поднялся со своего поста и грозно на нас посмотрел.

Как только мы вошли, он хотел что-то сказать, но Марич его опередил:

– Мы к Уваровой Камилле Альбертовне. У нас назначено.

Охранник разом сник, но вдруг приосанился и принялся водить указательным пальцем в журнале.

– В такое время ее на рабочем месте не бывает.

– Она нас ждет.

Дойдя до нужной записи, мужчина поднял на нас глаза, полные недоверия. Немного поколебавшись, он нажал на кнопку, и мы смогли пройти через турникет.

– Даже паспорта не спросил, – удивилась я. – Кто такая эта Камилла Альбертовна?

– Директор Ледового дворца.

– И она правда нас ждет? – Я посмотрела на часы.

Было почти семь часов вечера. Время для работы администрации и правда не самое подходящее.

– А как же! – лукаво улыбнулся Марич.

Женщина действительно ждала. Разумеется, не меня. Марича. Как только он возник на пороге, она сложила ярко-красные губы в подобие улыбки. Правда, увидев, что он не один, несколько сникла.

– Владан Стефанович, рада видеть.

– Взаимно, Камилла Альбертовна.

– Рада, что приехали в нашу скромную обитель. – Она горделиво оглядела свой шикарный кабинет с панорамными окнами. – Сколько лет звала.

Дама нервно усмехнулась и кокетливо поправила прядь, выбившуюся из модного каре.

– Дела, – уклончиво ответил Марич.

– В июле к нам с ледовым шоу приезжает прославленный хореограф, олимпийский чемпион. Специально для вас есть места в ложе…

– Мы не по этому вопросу, – аккуратно прервал ее Марич. – Кстати, это Полина. Моя прекрасная спутница в жизни и работе.

У Камиллы не дрогнул ни один мускул на лице. Впрочем, возможно, это заслуга косметологов, а не ее выдержки. Однако в ее глазах я, как мне кажется, успела разглядеть смесь зависти и сожаления.

– Очень приятно, – произнесла она нейтрально. – Садитесь, прошу вас.

Владан устроился на стуле, подвинув его так, чтобы оказаться напротив Камиллы. Я выбрала небольшой диванчик у стены. Теперь я видела хозяйку кабинета в профиль. Челюсть ее слегка выдавалась вперед, придавая даме заносчивый вид.

– Мы хотели бы поговорить о гибели спортсменки, тренировавшейся во дворце, Екатерине Денисовой, – начал Марич.

– Такая трагедия! – Камилла театрально прикрыла рот рукой.

Я обратила внимание на то, что ногти ее были неестественно длинными. Кроме того, покрыты лаком с градиентом: от черного к фиолетовому. Фиолетовой, впрочем, была и блузка, расстегнутая на три верхние пуговицы. Я бы на ее месте ограничилась двумя.

– Как это произошло?

– У меня был выходной, в тот день я даже не появлялась на работе, – быстро выпалила она, так, будто мы пришли, чтобы предъявить обвинения лично ей.

– И все же, – спокойно проговорил Владан, откинувшись на спинку стула.

– Рано утром одну из наших воспитанниц отец привез на тренировку. Они вышли из машины и направились ко входу, когда обратили внимание на Катю, лежащую на асфальте. Собственно, свою дочь отец сразу отправил к охране, а сам вызвал «Скорую». Врачи приехали быстро, но в тот же день Катя скончалась, не приходя в сознание.

– Как это могло случиться?

– Она упала с балкона.

– Сама?

– Понятия не имею. – Уварова пожала плечами. – Надеюсь, следствие разберется.

– Я бы хотел взглянуть на место трагедии, – заявил Владан тоном, не терпящим возражений.

Для пущей убедительности он даже поднялся со стула. Однако Камилла продолжала строить из себя дурочку, коей совершенно точно не являлась:

– Мимо вы точно не пройдете. Неравнодушные люди, а это едва ли не половина нашего города, создали стихийный мемориал с цветами и игрушками прямо у фасада. Как выйдете, нужно повернуть налево.

– Трогательное место, – сухо кивнул Марич. – Как попасть на балкон?

Камилла улыбнулась и, элегантно опершись о столешницу, поднялась со своего места.

– Я вас провожу, – мягко пропела она.

Мы вышли в коридор и проследовали к лифту. Поднялись на последний этаж и вскоре оказались в коридоре, очень похожем на тот, где находился кабинет Камиллы Альбертовны. Однако дверей здесь было значительно меньше. Она не торопясь отправилась вперед. Я заметила табличку «Свет» на одном из помещений. Женщина продолжала идти по коридору, Владан шел с ней рядом, я позади. Вскоре мы оказались в тупике. Перед нами была лишь одна дверь: металлическая двустворчатая, без каких-либо опознавательных знаков.

Я сразу поняла, что мы у цели. Женщина остановилась, но не спешила открывать дверь. Владан приблизился, деликатно оттеснив Камиллу к стене, и потянул ручку на себя. Взгляд с женщины он при этом не сводил. Я испугалась, что дверь окажется заперта, но она легко поддалась.

Узкая металлическая лестница вела наверх. Ступени были предусмотрительно сделаны рельефными, так, чтобы никто не поскользнулся при подъеме или спуске.

Камилла первой вышла на крышу, я за ней, и, наконец, Владан. Он сразу же подошел к ограждению. Я же осмотрелась. Еще с улицы я обратила внимание на то, что крыша Ледового дворца не выглядела чем-то единым. Она состояла из разных уровней. Где-то была покатой, где-то плоской, по центру и вовсе имелся большой конек. Задумка архитектора, похоже, была связана если не с айсбергом, то просто с большой глыбой льда. Не сказать что ему удалось воплотить идею на сто процентов, ведь строение воспринималось как одно целое с глянцевым фасадом здания, а он был идеально гладким. Скорее это походило на картонный конвертик с картошкой-фри, торчащей из него в разные стороны.

Сейчас мы стояли на одной из немногих плоских частей крыши