Читать книгу "Лекарские сказы - Наталья Ратобор"

есть, тем самым вывихнутым набекрень сознанием – выжигающим напалмом все вокруг, разрушающим семьи и заставляющим обслуживающий медицинский персонал хвататься за поседевшие виски. И вот свекровка годами выворачивает семье руки, грозя прыгнуть с высотки, и, когда все уже махнули на ее выкрутасы рукой, таки сигает с моста, накануне отослав убойное послание: “Прости, сынок, я так и не смогла принять ее…”. А у милой пары – давно трое детишек, двое из них уже взрослые и практически самодостаточные; их семейная жизнь состоялась… Как с этим жить? О почивших – либо доброе, либо ничего… Так что оставим поступок бабули без комментариев.

А вот над тем парнем – рыдали всем петропавловским клиром. И молились за него, и к врачу водили, и послушания отвлекающие при храме поручали, и чувство нужности в нем пестовали… И отпеть невозможно: уважение к свободному выбору Человека. Трагедия. И ничего не исправишь.

Думайте, люди! В ваших семьях – на вас смотрят Ваши дети и родственники. И рискуют повторить. Это – статистически доказанный фактор риска. Невыносимая ответственность. Пусть Ваша любовь к ним никогда не допустит Вас до черного финиша.

24

В продолжение темы: давненько уже сестра данной пациентки ушла из жизни посредством суицида. Подопечная моя впала в жестокую большую депрессию и вот уже который год вся ее семья со страхом поджидает очередной годовщины смерти сестрицы – в эти дни и без того непроходимо депрессивная больная впадает в сугубый катарсис. Диван, поза эмбриона, избегание всякого контакта с окружающим миром, отсутствие элементарной гигиены – классика жанра. Хоть ты на электрошок ее волоки.

Суицидники! Если вам не хватает желания заглянуть в собственное беспросветное будущее в вечной жизни, то хотя бы подумайте о ближних, прежде, чем делатьшаг в небытие, Терешкина жисть!

25

Мистера Байлока мне не забыть никогда. Депрессивный курсант военного колледжа вдруг открылся душой, поведав о навязчивом желании уйти из жизни путем повешения, связав в канат простыни.

Неделю назад он признавался, что хотел бы прыгнуть из окна своей комнаты, на что я ответила, пряча усмешку: «С третьего этажа? Ноги переломать?».

Сегодня мне не до смеха. Человече заторможен после бессонной ночи, отводит глаза, похоже, измучен патологически прилипчивой мыслью о сведении счетов с жизнью. Пару недель назад ему предписали антидепрессант, и вот так парадоксально парень отреагировал: бессоницей и интрузивными суицидальными помыслами. Случается, хотя и редко.

Связываюсь с душевной больничкой: «Примете?». «Везите немедленно!». К счастью, юноша согласен. Иначе пришлось бы насильно отправлять с полицией, рушить драгоценные отношения со страждущим.

Возвращается через неделю – состояние не до конца стабилизированное, но улучшение есть. Но... у пациента та же схема лечения, с какою я отправляла в больницу! (Ау, психиатры! Не на ваши ли бесценные компетенции я втуне рассчитывала – где они проявились?).

Приходится связываться с командованием, убеждая убрать простыни из спальни болящего и держать у себя его лекарства: чтобы не слопал все разом. Сосед по комнате ведет себя предельно корректно, и деликатно присматривает за больным, терпеливо смотрит с ним легкие фильмы. Хотя дефицит внимания, возникший из-за глубокой депрессии, не позволяет последнему полноценно следить за сюжетом, но это хотя бы отвлекает страдальца.

Тем временем я постепенно повышаю дозы нейролептика... Социальный работник встречается со страдальцем чуть не ежедневно... Ноль эффекта! И тут выясняется, что по рассеянности (или своим потаенным соображениям) парень принимает вместо антипсихотического препарата... простой тиленол! Он готов плакать от стыда, когда вскрывается этот факт. Я успокаиваю душевнобольного...

Начинаем все с нуля. Постепенно появляются – пока скромные – признаки улучшения морального состояния. Вскоре за ним приезжает семья, мы тепло прощаемся, переводим документы на лечение в родную провинцию юноши... В семье непростые отношения, но его болезнь, похоже, сплотила родственников. Рада, что мы все, Божьей помощью, миновали кризис и избежали непоправимого. Впрочем, с военной карьерой приходится расстаться – ему такая ноша не по плечу.

Глава 2: СКЕЛЕТЫ В РУНДУКАХ

1

Сегодня один близкий человек открыл, каков камень носит на персях годами… Бывшая его теща по неумной злости когда-то убедила сватью, что дочь родилась не от него… Не помог и последующий положительный тест ДНК – полная уверенность, что подделан, мол.

Чужой грех точит разведенного мужчину годами. Исправно выплачивает алименты, но – не верит. Ждет 18-летия дочки, чтобы открыть ей «правду» и еще раз повести на тест ДНК.

Потом будет психологическая травма девушки и, наверное, будет стыдно перед дочерью за недоверие… Ну, не может больше жить с этим.

Вот так – глупое и жестокое слово разъедает жизни и бумерангом возвращается к любимой внучке недалекой бабы, когда-то запустившей злую сплетню…

Но тут еще другое горе человека: обе его дочери – ненавидят страну, в которой живут… Одна готовится к эмиграции и кричит, что готова убивать несогласных на российском «майдане», вторая – живет на гранты по «защите» интересов ЛГБТ. С последней – человек не общается, хотя продолжает молиться за нее. Такие вот скелеты в наших дрессуарах.

2

Эта история произошла очень давно, но «наградила» нас по заслугам – до сих пор не расхлебаем.

Молоденькая англофоночка влюбилась в сына, угождала нам, как умела – на семейные праздники являлась с самостоятельно выпеченными пирогами, на классический русский балет с сыном послушно ходила… В рот ему смотрела, короче. А мы вертели носами – не русская, мол. Сын, похоже, сорвал первоцвет – да и бросил девушку в большой печали… Мы его не удержали ни в чем… Еще и радовались, что расстались. Жестоко. Больно.

Зато подобрала его такая «русская», что по сей день света не взвидеть. Из очень неважной семьи. Где бабушка «промышляла» колдовством. Где мать – пришла к вере, но поздно: перенеся три формы рака, женщина молодою таки ушла из жизни.

Девица осталась сиротой в пятнадцать лет, но не особо поминала добром матушку. Кричали, мол на нее, воспитывали. Пока не умерла мать – заставляли помогать болящей, ухаживать, каков произвол. Отец не пускал с парнями болтаться – и вот она ушла из дому к нашему сыну, тот