Читать книгу "(Не) Человек-Паук - Сим Симович"

ни малейшего представления о том, как теперь выгляжу. Голоса всё приближались.

— Так как вы там говорите? Полукрыса? — иронично интересовался чей-то бас.

— Мутант! — вскричал Эрл, как будто это меняло дело. — Самый что ни на есть мутант! — Он был странно возбуждён, и если бы я не видел его глаза в первые секунды, то решил бы, что факт моего здесь наличия его осчастливил.

— Разберёмся, — уверили мужчину, и дверь раскрылась, пропуская говоривших внутрь. — Ну и где же ваш мутант?

— Он… — охранник растерянно вертел головой, — там, за кучей. — Но по классическому закону жанра за кучей никого не оказалось, зато початую бутылку увеселительного заметили все.

— Сперва просохни, пьянь, — по-доброму пожелали ему полицейские на прощанье.

— Всё. Увольняюсь, — заключил Эрл, буквально вылетая со склада и весьма удачно забывая закрыть дверь. Видимо, так судьба компенсировала свои предыдущие подарки.

Я облегчённо выдохнул, выходя из тени. Спина от неудобной позы затекла: «И сколько можно было с ним возиться? Мутант, тоже мне!» Вдруг замер, ощупывая лицо. Вполне себе человеческое лицо вполне себе человеческой рукой!

***

Нью-Йорк был неплох… Имел, конечно, свои недостатки, но в целом был достаточно недурным. Хотя я и не понимал, чем он настолько цеплял и манил к себе всех, до кого только мог дотянуться. Словно на пылающую «ловушку для насекомых» каждый стремился сюда, к искусственному свету ночных огней, а затем сгорал в их безразличном пламени, так и не успев насладиться.

Цена в жизнь за мимолётный миг иллюзий и обмана…

Неторопливо прогуливаясь по ночному городу, что нежно освещала красотка-луна, одаривающая своей лаской изгибы прочно стоящих небоскрёбов, я наслаждался прямохождением на двух конечностях и удивлялся, как порой мало нужно для счастья простому человеку. Ну или не совсем простому. Да и не человеку, в общем-то, но для инопланетного существа у меня было слишком уж много «земных» ощущений, а мысли не выходили за пределы простых категорий.

Я банально не знал, где собираюсь провести эту ночь. Я был «гол как сокол», в прямом и переносном смысле. Кроме обрывочных воспоминаний, мало-мальских представлений о том, где я сейчас нахожусь, и ужасающих способностей, у меня не было ничего, что могло бы остановить меня на пути к потере рассудка. Уж лучше бы остался крысой — лишило бы уймы проблем. Теперь же было необходимо что-то решать.

Например, я мог бы кого-нибудь убить, присвоив его место себе. Кого-нибудь похуже, поаморальней. Так, чтобы совесть иногда ворочалась, но недостаточно для того, чтобы проснуться. Однако вспомнившийся сюжетец «Преступления и наказания» подсказывал, что так не получится. Я не уверен, что способен убить просто так, исходя из собственной выгоды, но чувствовал, что если окажусь в смертельной опасности, рука не дрогнет.

«Человек без амбиций — всего лишь вертикальная лужа. А я, как ни странно, лужа амбициозная», — усмехнулся я про себя на очередную смутно знакомую мысль. Голова снова отдалась тупой болью. Так происходило всякий раз, когда мой разум выдавал нечто знакомое, выбивающееся из текущей картины, относящееся к моему туманному прошлому.

Мысли… Чёрт их дери! Почему же так сложно вспомнить, кто я? Почему моя личность — тайна за семью печатями? Говорят, что когда случается в жизни нечто такое, что не можешь перенести, сознание может закрыться. Запечатать фрагмент памяти и все смежные с ним воспоминания, чтобы спасти самое ценное — жизнь. Но тот мальчишка… Михаил… Да что с ним вообще могло такого произойти, и почему я так уверенно себя с ним ассоциирую? Мало ли, что это было — может, кто-то специально показал мне его, чтобы запутать. Или, на худой конец, он мог быть моим знакомым. Вот только где-то в глубине души я понимал, что мне просто хотелось бы выглядеть иначе. Иметь любимую женщину, уютный домик где-нибудь на окраинке — свой маленький укромный уголок, где всегда уютно и тепло.

От последних мыслей сделалось совсем нехорошо, и я остановился, чтобы перевести дух. В этот самый момент слух уловил звуки выстрелов. По внутренним ощущениям, всего в паре кварталов от меня. Что-то я нагулялся, пора бы перестать путешествовать по сомнительным местам, — размышляя в подобном ключе, ускорился, чтобы не нарваться на неприятности.

Кругом столько насилия? Определённо, этому городу нужен хозяин! Иначе он просто загнётся… Хочу ли я этого? Ещё один вопрос в мою копилку. А, впрочем, пока мне всё равно, возможно просто перееду куда-нибудь, где поспокойней! Чем не вариант? А теперь нужно подумать, как быть с моим телом… не быть мышкой, конечно, приятно, и всё-таки с этим нужно решать поскорее, а то скрываться в тенях до конца своих дней меня совсем не улыбает. Опять одни вопросы! Долбаный самоанализ, как же ты меня раздражаешь. И что с этим делать?

Новая мысль была неожиданно чёткой и по-своему ясной для моего воспалённого естества, так что я ликовал, размышляя о целесообразности столь радикально новой идеи, и стоит ли вообще овчинка выделки или же это бурно прогрессирующее безумие, что дало ростки на фоне столь неожиданных для меня событий и чрезмерного стресса.

Суть мысли была проста и одновременно с этим чудовищно жестока. Нужно всего лишь пробраться в тело любого человека и одолжить его кожу и волосяной покров, попутно закусив всем остальным, дабы освободить место под свою тушку… Для меня это было жестоко и ужасающе бесчеловечно, так что я не мог пойти на столь негуманный для себя шаг. Я ведь не монстр? По крайней мере, пока! Блин, я не хочу думать об этом «пока»! Ведь я человек! Да? Возможно мутант! И всё же не монстр? Или я просто разумная лужа?

Фак!

Как сложно, да и безбожно раздражает этот бесконечный самоповтор. Сколько уже можно! Соберись, тряпка! Ты мужик, и это звучит гордо! Хватит ныть, нужно что-то решать, иначе так и останусь антрацитовой лужей, а мне бы сего не хотелось…

Словно переключив невидимый тумблер, я вновь посмотрел на свои незначительные проблемы и понял, что это сущая мелочь и я могу добиться чего-то большего, чем типичный герой, попавший в новый мир!

Скользя незаметной тенью по улицам, я размышлял о своём, и с каждой новой секундой склонялся к мысли, что быть чёрным человеком, как завещал Есенин, мне явно не стоит, да и просто оставаться таким, как есть резонов так же мало. Застыв от неожиданности, я подумал о Паркере и, мысленно пожелав, принял образ своего врага. Тело