Читать книгу "Мой бесполезный жених оказался притворщиком - Нита Павлова"

забыл, зачем сюда явился.

Но я решила приберечь его до лучших времен.

Глава 3

Новый день — новые возможности.

Примерно с таким девизом я проснулась в день свадьбы. Может, не в моих силах было сорвать ее, но по крайней мере никто не мог помешать мне тайно злорадствовать.

Несмотря на то, что граф Флорианский мечтал о тихом и скромном торжестве, в конечном счете посмотреть на его новую избранницу захотели все аристократы, которые на тот момент только были в столице.

А кого не было, те спешно прыгали в кареты и ехали в сторону столицы.

Даже сам император, получив новости о предстоящем торжестве от личного адъютанта, спешно отменил запланированную аудиенцию с послами Азарского алтыната и затребовал личное приглашение.

Еще бы.

На балах все уже наверняка устали от ауры графа Флорианского.

Ауры человека, желающего всем присутствующим подавиться пуншем.

Так что помощницы матери как угорелые неделями носились из одного конца столицы в другой, печатая и рассылая приглашения, выбирая угощения и детали для оформления банкета.

Иногда они брали меня с собой.

Но куда чаще я помогала матери.

В Мариинской империи свадебным цветом считался красный.

Красные цветы в букетах и венках.

Красная ковровая дорожка под ногами невесты.

Красные одежды носят свахи, красного цвета наряды жениха и невесты, даже жрец, проводящий церемонию, по такому случаю облачается в темно-красную рясу. Ближайшие родственницы надевают розовые платья, а в костюмах родственников-мужчин обязательно должен присутствовать вишневый элемент.

И, хотя к прочим гостям, не предъявляют столь жестких требований дресс-кода, все так или иначе стараются выбирать наряды в рамках пламенного спектра.

Величайшим оскорблением считалось заявиться на свадьбу в синем.

Этот цвет символизирует разъедающую сердце ревность.

Говорят, эта традиция пошла от легенды о барышне Аничковой, Акулине Андреевне, узнавшей о том, что ее возлюбленный женится на другой. Ее сердце не выдержало и остановилось, а злоба и обида были так сильны, что душа ее не упокоилась, и девушка вихрем ворвалась на свадьбу возлюбленного, преисполненная решимости всех там поубивать.

И она была в синем.

Ну, или синей, что, как по мне, так куда ближе к правде.

Гости постепенно наполняли торжественный зал, явно не рассчитанный на такое количество, а я стояла возле стены, рассматривая их и пытаясь угадать, есть ли среди них пусть даже второстепенные герои романа?

Стоило ли мне подойти к кому-нибудь и познакомиться?

Или это слишком грубо?

Как вообще тут принято заводить друзей?

— Дафна, вот ты где! — окликнула меня одна из помощниц матери, заслоняя собой обзор на зал.

Я попыталась сместиться в сторону, но она сместилась вслед за мной.

— Разве ты забыла о своих обязанностях? — мягко пожурила она. — Я уже с ног сбилась, пытаясь отыскать тебя.

— Но, Аглая, церемония еще даже не началась, — заныла я. — Сама посмотри, гости только начали прибывать. И ничего в любом случае не начнется без Его Императорского Величества.

Его Императорскому Величеству было суждено прожить сто лет. Потому как стоило только мне произнести эти слова, как он вошёл в зал.

Мое сердце ухнуло вниз.

Если император здесь, то один ли он приехал?

Я пристально уставилась ему за спину, морально готовясь к тому, что сейчас тут покажется и тот человек.

Иларион.

Несмотря на то, что я ни за что не собиралась влюбляться в цесаревича, планировала держаться от него подальше и свести все общение к минимуму, что ж, оригинальная Дафна ведь тоже не собиралась.

Это была любовь с первого взгляда.

И, хотя мне всегда казалось, что это была глупая попытка оправдать несостоятельность и нелепость собственных чувств, единственный аргумент, позволяющий ей продолжать докучать Илариону снова и снова, хотя лично со мной никогда подобного не случалось, я не могла отделаться от этого липкого, навязчивого страха — что если?

Что если шиза идет в комплекте с телом?

Я уже не смогла помешать браку матери и графа.

Что если я сейчас увижу его, и меня перемкнет?

Если и существуют в мире вещи вроде судьбы и предназначения, где гарантия того, что они на моей стороне?

— Дафна, — позвала Аглая.

Но я проигнорировала ее.

Ой, не до тебя сейчас.

Так, где же он? Мне вообще стоит смотреть или лучше не надо?

Я замерла.

Едва не забыла поклониться вместе со всеми.

И выдохнула только когда поняла, что Иларион на церемонию не явился.

— Дафна!

— Ну что?

— Бери корзинку и будь наготове, — сказала Аглая.

Она вручила мне корзину с цветочными лепестками и, быстро поправив сбившийся бант на подоле моего нежно-розового платья, упорхнула в сторону комнат невесты.

Я кисло поглядела на корзину.

Поставила ее на ближайшую скамью и села рядом, возвращаясь к своим мыслям.

Кое-что ещё не давало мне покоя ни когда я читала роман, ни сейчас.

Иларион не пришел, на том и спасибо, но почему первая встреча Дафны и Платона состоялась в поместье? Разве не должен был Платон приехать на свадьбу отца?

Не мог же он все время прятаться где-то под скамейкой.

Только предположив нечто подобное я на всякий случай заглянула под ту, на которой сидела.

Как и ожидалось — никого.

Так где же Платон?

За все это время граф и словом не обмолвился о сыне.

Платону настолько противна сама мысль о новых членах семьи, что он не пожелал явиться?

Слишком дерзко для одинокого нелюбимого ребенка, даже со скидкой на его непростой нрав.

Или граф побоялся, что пацан закатит сцену, и запретил ему приезжать? Даже если ему было плевать на самого Платона, также легко плюнуть на общественное мнение у него бы не вышло. Все аристократы пеклись о репутации. Не могла же я одна задаться вопросом, куда прославленный маршал дел ребенка?

Я вздохнула.

В любом случае, на свете был лишь один человек, который точно знал ответ на мой вопрос. И, раз уж нам все равно предстояло жить в одном доме, стоило перестать избегать его.

Мне стоило держаться подальше от Платона, а не от его отца.

Граф Флорианский до поры до времени был невероятно добр к Дафне.

Комнаты жениха находились на противоположной стороне и я целенаправленно шагала вдоль одинаковых дверей таща за собой корзину, пока не налетела на кого-то, вывернувшего из-за угла.

Разумеется, с моей удачей это был никто иной, как граф Флорианский.

— Дафнюшка? — удивленно пробормотал он, обхватив меня за плечи и не позволяя шлепнуться на задницу. — Что ты здесь делаешь?

Главным образом я спасала не себя, а корзину, и весьма удачно,