Читать книгу "Отброс аристократического общества - Андрей Владимирович Громов"

свиную тушу. Да, дело своё знает, ничего не скажешь. Если он так и с людьми обращается… Бррр.

- Привет Бикрос, - поприветствовал я. – Сообразишь что-нибудь перекусить?

Бикрос с рассеянной улыбкой точил ножи. Он был так поглощён своим занятием, что не обратил на мои слова никакого внимания. Он что, так медитирует что ли? Я подошёл поближе и рявкнул ему в ухо:

- Бикрос! Подъём! Выходи строиться!

Повар издал странный звук и подпрыгнул. Оглядев мутным взглядом кухню он узрел одиноко стоящего Чхве, и, решив, что это он, нахальный чужак, прервал его сладкие мысли, взревел, запустив ножом в бедолагу.

Тот, не будь дурак, изловил нож и, скрутив руками какую-то кунгфушную комбинацию, принял боевую стойку.

- Бикрос! – взревел я на всю мощь своих лёгких. – Стоять! Фу! Место, место!

- А? – очнулся боевой повар. – Молодой хозяин, это вы что ли?

- Ты что творишь? – напустился я на него. – Напал на моего гостя, игнорируешь мои приказания. Это что за поведение?

- Простите, молодой хозяин, - сконфузился верзила, - я отвлёкся и не заметил.

- Я вошёл, поздоровался, - продолжил гнуть свою линию я, - попросил нас покормить. И что я вижу? Неприкрытую агрессию. Ты опозорил мою семью перед гостями!

- Простите меня, хозяин Кайл! – Бикрос рухнул на колени, разбив лбом в щепки неудачно подвернувшийся табурет. – Я готов понести любое наказание!

- Сделай пожрать, - смилостивился я, - а там посмотрим. Впрочем, ладно, я сегодня добрый. Если будет бифштекс, вроде вчерашнего, ты прощён. И да, гостю положи побольше, он сильно голоден.

Бикрос поклонился, бросил злобный взгляд на Чхве и принялся готовить. Нда. Кажется, отношения между Героем и его верными спутниками не задались с самого начала. Придётся над этим поразмыслить, да и поработать тоже.

Поужинав, я распорядился прислать целителей Герою, а сам отправился спать. Пусть потусуется среди своих будущих сподвижников, глядишь, притрутся друг к другу, а у меня на завтра совсем другие планы, ещё грандиознее сегодняшних.

Проснувшись поутру (часов около одиннадцати), я быстро позавтракал и удрал в город, отвертевшись от Рона и кареты. Сегодня моей главной целью станет получение той самой «древней силы».

Мне повезло. Прямо здесь, в Вестерне, росло одно чудо-дерево, прозванное «деревом-людоедом». Подходить к нему считалось смертельно опасным, и, причем, не без оснований. Вот только на самом деле людоедом оно не было, ему просто очень хотелось жрать, и совершенно неважно, будут это люди, или, к примеру, хлеб.

Так что задача была проста: накормить дерево до отрыжки, чтобы оно отрыгнуло мне эту самую «древнюю силу». Откуда я это узнал? Странный вопрос. Из второго тома ранобэ, конечно.

Народ в городе шарахался от меня как от прокажённого. Я забежал то в одну хлебную лавку, то в другую, то хозяева этих заведений предпочитали делать вид, что они сегодня закрыты. Я уже начал заводиться, но решил в последний раз уладить дело миром.

- Видишь золотой? – я покрутил перед носом пекаря кругляш. – Он станет твоим, если продашь мне хлеб. Хлеб. Понимаешь? Штука такая, её из теста делают. Слышал, наверное?

Хлебопёк лишь тупо кивал. Я вздохнул. Ну ладно, если ты сам напросился…

- Молодой господин! – раздалось из лавки через дорогу. – Если вы ищете хлеб, то я могу его вам продать.

Я обернулся и увидел девчушку приятной наружности в простом льняном платье.

- Вот, - я повернулся к тупому хлебопёку, упустившему сделку века, - видишь, как надо вести дела? Учи, дурень, навык «Свободная касса».

Я вышел вон, пересёк дорогу, и вошёл в лавку бойкой девицы.

- Сколько хлеба желает молодой господин? – осведомилась та.

Я выложил на стол пять золотых монет. Глаза девицы округлились.

- Вот примерно на столько, - ответил я.

- Но… - произнесла та. – Это весь наш сегодняшний запас… Да и то, на пять золотых не потянет…

- Если ты быстро всё упакуешь, то так и быть, оставь сдачу себе. Пусть это будет премией за расторопность, - милостиво разрешил я.

- Будет исполнено, молодой господин, - просияла девушка. – Сейчас всё сделаем! Барт, Куц, сюда, быстрее! Надо помочь!

В лавку влетели два мордоворота с очень озабоченными мордами, но увидев меня, спокойно стоящего у прилавка, недоумённо застыли.

- Чего встали, увальни! – всплеснула руками девушка, – быстро упаковали весь сегодняшний запас хлеба! Вы что, не видите, молодой господин ждёт.

Те тупо посмотрели на неё, на деньги, и, кивнув, убежали исполнять, и минут через десять я стал обладателем огромного мешка хлеба и тележки, взятой на прокат у этой же милой девушки.

Мой путь лежал в трущобы. Они тут имелись, как и у любого фэнтезийного города. Впрочем, не только фэнтезийного. Чисто теоретически, трущобы – опасное место, так оно было и в Вестерне, только вот меня в этих местах неплохо знали. Прежний я любил устраивать запои, и в состоянии сильно алкогольного опьянения ходить бить морды местным гопникам. Интересное дело, в трезвом виде Кайл был тише воды, ниже травы, но стоило лишь набухаться, и всё. Неуправляемый берсерк. Может это какие-то подавленные комплексы, хрен знает, я не знаток психологии.

Одним словом, в трущобах меня знали, помнили, и предпочитали убраться с дороги, так что я с грузом хлеба без особых препятствий дошёл до небольшого холма, на котором росло дерево-людоед.

Я подошёл к гнилому забору, окружавшему дерево, попинал ногой старые доски, и, убедившись, что это полная трухлятина, начал отдирать одну за другой.

- Братик, - раздался детский голосок, - ты собрался идти туда? Не надо, ты умрёшь.

Я повернулся и увидел рыжую девочку, лет десяти, в драном платьице с заплатками. За руку она держала своего брата, лет восьми, в такой же драной одёжке. В отличие от своей сестры-шатенки, пацан был сер и неказист, и лишь ясные голубые глаза выделялись на неприметном фоне.

- Это дерево-людоед, - продолжила девочка. – Оно тебя съест.

Я вздохнул. Вот только советчиков мне здесь не хватало. Вытащив две булки, я протянул их ей и её брату. Пусть лопают, пока рот занят, давать дурацкие советы они точно не смогут.

- Вы голодны? – тоном доброго дедушки-мороза спросил я. – Ешьте, ешьте.

И заткнитесь, пожалуйста.

- Вшо равно не хоши, - девчонка вгрызлась в хлеб. – Шовшем плохо будшет.

Я решил проигнорировать надоеду и уставился на дерево. Дерево как дерево, зелёное, только