Читать книгу "Болтливый мертвец - Макс Фрай"

— Так, да не так, — Кофа пожал плечами. — Хозяин дома безвылазно сидит в своем поместье, в нескольких десятках миль от столицы. И он не настолько добрый человек, чтобы позволить своим домочадцам наслаждаться столичной жизнью в его отсутствие: они вынуждены дружно вдыхать аромат навоза и вдумчиво окучивать какие-то кошмарные грядки.

— Любите вы деревенскую жизнь, как я погляжу!

— Обожаю, — невозмутимо согласился Кофа. — Не перебивай меня, ладно? Собственно говоря, я хотел сказать, что в доме никто не живет. Только один раз в дюжину дней там собирается теплая компания. Но сегодня их там, по идее, быть не могло, поскольку последняя встреча Клуба Дубовых Листьев состоялась дня три назад, если я ничего не путаю…

— Клуб Дубовых Листьев? Вот это да! — восхитился я.

— Откуда столько счастья, Макс? — удивился Кофа. — Хочешь сказать, у тебя на них припасен какой-нибудь компромат? Странно: они — ребята тихие и безвредные. Во всяком случае, последние полторы сотни лет…

— Да нет у меня на них никакого компромата! — отмахнулся я. — Просто я только сегодня днем узнал о существовании Клуба Дубовых Листьев, и вообще клубов как таковых…

— Только сегодня днем? Ну ты даешь, мальчик! Я всегда замечал, что ты живешь как во сне, но не настолько же!

— Выходит, настолько. Если уж на то пошло, я даже о существовании дубов узнал только сегодня. Нашел желудь…

— С чем тебя и поздравляю! — усмехнулся Кофа. — Сколько лет ты уже живешь в Ехо?

— Четыре года, наверное, — растерянно сказал я. — Или все-таки пять?.. А вы не помните?

— Ну-ну…

Кофа больше не смеялся, лишь задумчиво качал головой — дескать, вот какие чудеса, оказывается, бывают на свете! Я развел руками: уж какой есть, такой есть, что хотите, то и делайте… Вообще-то, я не всегда был такой невменяемый, но, с тех пор как я оказался в Ехо, я с угрожающей последовательностью начал превращаться в рассеянного профессора из анекдотов. Пожалуй, мне давно следовало бы начать развиваться в каком-нибудь другом направлении.

— И что, вы так и не нашли безобразника? — наконец спросил я.

В общем, я уже и так понял, что никого Кофа не нашел. Уж на это моей проницательности худо-бедно хватило!

— Разумеется, нет, — мрачно кивнул он. — Стал бы я тут с тобой лясы точить! Если бы я его нашел, я бы вас непременно познакомил. Мне, знаешь ли, очень нравится твоя милая манера вести допрос. В помещение входит грозный сэр Макс, мрачно изрекает какую-нибудь глубокомысленную глупость, потом задумчиво выпивает несколько литров камры, а несчастный преступник тем временем торопливо рассказывает всем желающим свою поучительную биографию, пока в него не полетела ядовитая слюна, Смертные шары и прочие пакостные продукты жизнедеятельности твоего молодого организма… Всего-то хлопот — лужу под ним вытереть, когда это сомнительное удовольствие подойдет к концу!

— Ну, не настолько все страшно, — польщенно хмыкнул я.

— Настолько, настолько, можешь мне поверить! — вздохнул Кофа.

— Ну и что мы будем делать? — спросил я.

— Что-нибудь да будем. Вообще-то, я пока считаю эту проблему своей, но… Одним словом, пусть у тебя в голове тоже крутится вопрос, на который пока нет ответа. Мало ли что…

— Должно же там хоть что-то крутиться, — согласился я.

Если честно, я не оправдал его надежд. В голове у меня крутилась куча очаровательных глупостей, не имевших никакого отношения к его загадке. Глупости были все больше романтического свойства: весна действует на меня точно так же, как на большинство людей.

К тому же Куруш проснулся и потребовал орехов, так что мне пришлось вывернуть наизнанку все ящики письменного стола. Как только я покормил буривуха, меня настиг зов Меламори. Она объяснила, что, болтая со мной, ей легче пережить неприятный момент пробуждения. Признаться, столь приятных комплиментов мне еще никогда в жизни не делали — неплохая компенсация за ее вчерашний побег в обнимку с сэром Лонли-Локли…

В результате утро я встретил блаженной улыбкой, рассеянно блуждающей по поверхности морды. Какие уж там размышления!

— Признавайся, душа моя, в каком клубе ты состоишь? — спросил я заспанного Мелифаро, как только он переступил порог моего кабинета с незамысловатым намерением поздороваться.

Он растерянно моргнул, потом мотнул головой — очевидно, пытался вспомнить заранее заготовленную дежурную утреннюю гадость, которая вылетела из его несчастной башки после моего идиотского вопроса.

— Проводишь анкетированный опрос по заказу Великого Магистра Нуфлина? — наконец осведомился он.

— Нет, решил написать еще одну «Энциклопедию Мира», — нашелся я. — Не все же твоему папочке огребать гонорары! И подумал, что начинать следует именно с подробного описания тебя. Сэр Манга почему-то не поделился с человечеством этой ценной информацией.

— Да, тут он промахнулся, — согласился Мелифаро. — Врожденная скромность: нехорошо публично хвастаться таким замечательным сыном, в то время как у некоторых невезучих людей рождается Магистры знают что. Взять хотя бы твоих несчастных родителей, в чье существование, впрочем, мало кто верит… Ладно, если тебе так интересно, у нас, в Королевской Высокой Школе, был Клуб Короедов.

— Как-как? — Я рассмеялся от неожиданности. Чего только не бывает!

— Клуб Короедов. А что тут такого? — удивился он.

— Все, дружище, вопросов больше не имею, — я удовлетворенно хрюкнул напоследок. — Знал бы, что ты столь неприхотлив, приглашал бы тебя в гости почаще! Ничего, в следующий раз буду знать, чем тебя угощать.

— Небось думаешь, мы просто тупо жрали кору? — возмутился Мелифаро. — Как бы не так! Мы над нею колдовали. В результате кора приобретала вкус самых изысканных блюд… И хватит ухмыляться, это высокое искусство, поясняю для необразованных варваров!

— Можно, я не буду целовать твои сапоги в знак глубокого восхищения? — примирительно спросил я.

— Нельзя! — обрадовался Мелифаро. — Как же я буду ходить весь день — с нецелованными-то сапогами? У меня и без того жизнь тяжелая.

— Что так? — посочувствовал я.

— Третий день собираю по всему городу кельди. И конца этому удовольствию не видно… То есть какой-то конец виден, но это скорее трагический финал моей неудавшейся карьеры, чем завершение поисков.

— Какие такие «кельди»? — удивился я. — И на кой они тебе сдались, если уж на то пошло?

— Ой, Макс! — он взялся за голову. — Нельзя же быть таким необразованным!

— Можно, — жизнерадостно возразил я.

— Нельзя! — упрямо повторил он. — Во всяком случае, не с утра же!

— Так что такое «кельди»?

— Эльфийские деньги, горе мое. Всего лишь эльфийские деньги. Лесничий из Магахонского леса нашел полный сундук этого добра в какой-то лисьей норе. Везучий он мужик, этот Цвахта! А я — наоборот, невезучий…