Читать книгу "Паутина. Книга 2 - Андрей Стоев"

чёрт, то есть Менски.

— Все сдали, поздравляю! — громко объявил он. — Впрочем, я от вас ничего другого и не ожидал. Особо отмечу Селькову — прекрасный результат, учитывая, что она проходила по усложнённой программе. Из тебя выйдет толк, Селькова, особенно если ты, наконец, уяснишь, что язык должен следовать за умом, а не наоборот. И не делай такую физиономию — ты мне ещё спасибо скажешь. И твои будущие командиры тоже поблагодарят. Вот когда станешь заседать в Совете Лучших, тогда и будешь высказывать что хочешь, а боец не обсуждает приказы командования.

— То есть я могу обсуждать ваши распоряжения, наставник? — очень вежливо спросил я.

Генрих с недоумением посмотрел на меня, а потом до него дошло, и он недовольно скривился.

— Беру свои слова обратно, Арди. Студенты не имеют права голоса на моих занятиях, будь они хоть императорами Галактики. Всё, семья Сельковых свободна, и радостно покидает наше общество, а с семьёй Арди я хочу поговорить отдельно.

Когда мы остались наедине с Менски, он уселся напротив нас и внимательно на нас посмотрел.

— Вы поняли, каким образом вы пропустили удары в конце коридора? — спросил он.

— Они не сопровождались движением Силы, — ответил я подумав.

— И там не чувствовалось никакого намерения, — добавила Ленка.

— Верно, — согласился Генрих. — Мы не сразу поняли, каким образом вы проходите коридор. С вашими вторичными характеристиками вы вообще не могли его пройти — у вас слишком низкая скорость построения конструктов. Но мы с немалым удивлением обнаружили, что чувствительность к движениям Силы у вас как минимум на уровне Старших. Мы стали использовать только механические ловушки, но вы их тоже неплохо обходили. Достать вас получилось, лишь когда мы заподозрили у вас сильную эмпатию и постарались как можно лучше спрятать намерение — и это, я вам скажу, было совсем непросто!

— И что из этого следует? — поинтересовался я. — Это против правил?

— Лея считает это в каком-то смысле жульничеством, но я с ней не согласен, — отрицательно покачал головой Генрих. — Этак мы любого Высшего объявим шарлатаном. Но кое-что в этом мне всё же неясно. Скажи, Арди — ты знаешь, почему мужчины редко бывают успешны как Владеющие?

— Я это как раз не очень хорошо понимаю, — отозвался я. — Вот, к примеру — извините, если вопрос окажется слишком личным, — я не понимаю, почему у вас пятый ранг. Я уверен, что вы полностью соответствуете Старшему. То есть вы должны быть как минимум на два ранга выше.

— Именно поэтому, — пожал плечами Менски. — Потому что Сила плохо нам подчиняется. То, что женщины делают даже не задумываясь, от нас требует усилия. Частично это можно компенсировать мастерством, но при прочих равных женщина всегда будет далеко впереди.

— Алина Тирина однажды мне сказала, что для Силы женщины ближе, потому что женщины принимают мир как есть, а мужчины стараются переделать его под себя.

— Интересное объяснение, и скорее всего, верное, особенно учитывая, кто это сказал, — согласился Генрих. — Однако вернёмся к вам. Через меня прошло немало студентов, но про таких, как вы, никто из нас даже не слышал. Например, сегодня вы прошли коридор, не построив ни единого конструкта, используя исключительно волевые воздействия, причём довольно нестандартные. Для третьекурсников это звучит совершенно невероятно. Скажу больше — это даже для рядового Владеющего выглядит невероятным. Допустим, успехи твоей жены ещё можно как-то списать на уникальный талант, но почему ты ни в чём ей не уступаешь?

— У нас обоих есть сродство с Силой.

Брови у Генриха удивлённо поползли вверх.

— Дар Силы при заключении брака в храме Аспектов, — пояснил я, предваряя его вопрос.

— Да, это может быть объяснением, — подумав, сказал Менски. — Но почему в вашем деле это не упоминается?

— Дар Силы — вещь довольно интимная. Так уж получилось, что про наши дары узнало слишком много лишних людей, и скорее всего, Драгана решила всё-таки немного ограничить распространение этой информации.

— Я буду молчать, — пообещал Генрих. — Тем более что я не собираюсь ссориться ни с вами, ни с сиятельной Драганой. Дар Силы, конечно, всё объясняет, но остаётся главный вопрос: что с вами делать?

— А что с нами нужно делать? — удивился я. — В чём проблема вообще?

— Проблема в том, что наша стандартная программа для вас не подходит. Какой смысл запускать вас в тестовый коридор, если вы его проходите без малейших усилий?

— Вы же нас достали, — напомнил я. — Меня так вообще практически вырубили.

— Это не решение, — покачал он головой. — Не так-то просто точно запустить механическую ловушку, причём никак не проявляя такого намерения. Это можно сделать раз, может быть два. Полсотни ловушек таким образом не запустишь.

— И что теперь?

— Мы будем думать, — пожал плечами Менски. — Придётся обсуждать это с деканом, раз уж вас надо учить как-то по-другому.

— Кстати, об учебной программе, — заметил я. — Похоже, она скоро изменится, причём в лучшую сторону.

Генрих вопросительно на меня посмотрел, ожидая продолжения.

— Киса больше не с нами, — пояснил я.

— Киса? — он выглядел совершенно сбитым с толку.

— Мариэтта Киса.

— Кто это? — недоумевающе спросил он.

— Глава Приказа духовных дел, — здесь уже я растерялся.

— В Приказе духовных дел уже несколько лет нет главы, там исполняющим обязанности какой-то чиновник. Князь всё никак не может согласовать со жрецами компромиссную кандидатуру.

Мы некоторое время непонимающе смотрели друг на друга. Наконец я отвёл глаза и пробормотал: «Возможно, я что-то напутал». Всё это выглядело очень странным — пожалуй, стоит обсудить это с Драганой.

* * *

Родственники — это всегда сложно, но у нас сложности с родственниками уже, по-моему, выходят за всякие рамки. Наша лотарингская родня и в самом деле наконец проявилась, и впечатление оставила смешанное.

— Господин, с вами хотел бы встретиться некий Огюст Арди, — доложила мне Мира, когда я появился в своей приёмной.

— Огюст Арди? — я попытался припомнить кого-нибудь с этим именем. — Нет, вряд ли я о нём слышал раньше, такое имя я бы запомнил. С претензией имя — у римлян Августами императоров звали. Ясно, что это кто-то из лотарингских Арди, вот только кто? У меня всё как-то не дойдут руки в них разобраться. Он не сказал, чего он хочет?

— Он ничего не сообщил о цели желаемой встречи. Только назвал своё имя и сказал, что остановился в гостинице «Княжеский сад».

Однако на широкую ногу живёт родственничек. «Княжеский сад» располагался рядом с Княжьим Двором и по праву считался лучшей гостиницей Новгорода, при этом неприлично дорогой. Впрочем, старая аристократия её не любила — чрезмерная роскошь подходила скорее разбогатевшим купцам, которые, останавливаясь там,