Читать книгу "Дети радуги - Николай Иванович Сладков"

class="image">

ФАЗАНЁНОК

В гнезде у фазанки вылупились фазанята. Была дюжина яиц - стала дюжина цыплят: пушистых, как одуванчики. Только у каждого одуванчика клювик и ножки. Клювиками одуванчики начали что-то клевать, а на ножках бегать. Да быстро так, как на колесиках. И добегались! Один в густой траве потерялся, другого дикий кот утащил. И хоть фазаниха берегла их, сторожила, смело бросалась врагам навстречу, притворялась раненой и отводила в сторону, но через день ещё два фазанёнка исчезли: одного лиса сцапала, а второго - коршун.

Уцелевшие фазанята научились прятаться по-настоящему. Чуть тревога - сразу же врассыпную и кто куда: за кочку, в траву, под густой куст. Упадут, прижмутся, замрут. Словно и нет никого.

ОЛЕНУХА

На восходе и закате на поляны из леса выходят олени. Но и тут разглядеть их не так-то просто - очень уж пугливы и осторожны. То и дело поднимают головы: осматриваются, прислушиваются, принюхиваются. А видят они хорошо, слышат и того лучше, а ещё лучше чуют. И потому доверяют больше не глазам, не ушам, а носу. Идут ли, лежат ли, пасутся - нос держат по ветру.

Олень осторожен и… любопытен. Учуяв опасность, он не кидается в бег сломя голову и со всех копыт. А сперва отбежит за укрытие и постарается разобраться, преследуют его или нет, убегать ему дальше или можно и переждать?

И эта вот оленуха почуяла человека, насторожилась, готовая ускакать. Но всё же помедлила, и её удалось снять. Теперь пусть убегает в лес, для нас она навсегда так и останется на поляне…

СПЛЮШКА

Сплюшка - самая маленькая сова. Меньше её только сыч-воробей, и в самом деле ростом с воробья. Сплюшка не только маленькая, но и тусклая, увидеть её на дереве очень трудно. Вытянется, замрёт, закроет глаза - и превратится в сухой сучок или выступ коры. Так и сидит весь день неподвижно - дремлет.

Но вот наступает вечер, лес расплывается в сумерках - и сплюшка сразу же просыпается. Осмотрится, прислушается и бесшумно полетит на охоту. Добыча её - ночные жуки и бабочки.

Между погонями и бросками сплюшка сидит на сучке и поёт. Песня её, конечно, совсем не такая, как песни звонкоголосых дневных птиц. Это монотонные и унылые выкрики: «Тю! Тю! Тю!» Но - странно! - их хочется слушать и слушать. Они оживляют глухую ночь и делают её немножко таинственной и загадочной.

СОВЁНОК

В тени на пеньке сидит совёнок и терпеливо ждёт ночи. Ждёт, когда его сова-мать накормит. Хоть и большой уже, а сам ещё охотиться не умеет.

Скучно весь день без дела сидеть. Начал со скуки по сторонам глазеть - и увидел меня. И я увидел совёнка. Оба обрадовались: совёнку развлечение, мне - приятная встреча. По глазам вижу, глупый ещё совёнок, но очень самонадеянный. А ну-ка я тебя проучу! Сел на корточки, головой покачал, руками развёл. Совёнок уставился, глазами хлопает, переступает с лапы на лапу - рад развлечению. Я левой рукой у самого его носа кручу, отвлекаю внимание, а правую осторожненько завожу сзади. Завёл, прицелился и - цап совёнка за шиворот!

Тут понял совёнок, что его провели. Рассердился, взъерошился, защёлкал клювом, когтями цапает. А глаза-то, глаза - искры и пламя! Вот как он на меня рассердился. А я при чём - сам виноват. Не задавайся!

РЕМЕЗ

Каких только гнёзд не бывает! У пеночек гнёзда-шалашики, у дроздов гнёзда-чашечки. Гнездо-люлька у иволги, глиняный горшок у горного поползня. И вот ещё одно гнездо - гнездо-рукавичка! Рукавичка, связанная из волоконцев и пуха. Связанная не руками, не спицами, а клювиком птицы овсянки-ремеза!

Рукавичка крепко привязана к концу самой тонкой ветки: хоть ветер её раскачивает и мотает, зато чужаку до него не добраться. Палец у рукавички дырявый, это вход в гнездо.

Висит на ветвях вязаное гнездо - прочное, мягкое, тёплое. С белым ободком вокруг круглого входа, чтобы,вход легко было найти даже в сумерках и в тени.

Ремезы птички заботливые и домовитые. Птенцов старательно греют и кормят, приносят полные клювы корма. С лёту ныряют головой прямо в чёрный кружок, обведённый белым колечком, как в мишень! Ни разу не промахнутся.

ЧЕРНЫЙ ДРОЗД

Вспомним дроздов: певчие, дерябы, рябинники. Белобровые и белобрюхие, тем-нозобые и белозобые. И наконец, чёрный дрозд с жёлтым носом. Лучший певец среди всех дроздов.

Солнце медленно уходит за горы. Предзакатная тишина. Тени наполняют ущелья и вытягиваются по склонам. Воздух свеж и неправдоподобно прозрачен: на самой далёкой вершине видна самая маленькая скала. И в этой тишине и прозрачности поёт чёрный дрозд.

Песня его нетороплива и чуть грустна. Свистнет и помедлит - так ли откликнулось эхо? Снова свистнет и снова прислушается - не откликнулся ли сосед? И кажется, сами горы перекликаются печальными посвистами дроздов. Перекликаются, пока совсем не стемнеет. И ещё немножечко в темноте.

СИНЯЯ ПТИЦА

Издали она кажется чёрной. И только вблизи да на солнце переливается синевой. И тогда глаз от неё не отвести! Сядет на камень посреди бушующего потока, пена и брызги по сторонам, в водяной пыли сияет радуга, а она вся в блёстках и крапинах, как в жемчугах. Вот наклонилась и развернула веером хвост - и хвост полыхнул синевой!

Кипит и ревёт поток: гул, грохот, плеск. Но птица открыла клюв, и резкий свист легко пронзил рёв реки.

Любит синяя птица воду. У воды поёт, у воды охотится. Смело заходит в воду, хватая мальков и личинок. И гнездо своё строит у самой воды. А бывает, даже под водопадом! И тогда пролетает к своим желторотым птенцам в прорехи водяного занавеса. И нетерпеливые птенцы разевают жёлтые рты - словно «ура» кричат.

ГОЛУБОЕ ОЗЕРО

Чуть видная точка на самом краю степи - юрта. За юртой обрыв, за обрывом - вода! Голубая вода, уходящая за горизонт, а может, вздыбленная