Читать книгу "Тяжесть венца - Симона Вилар"

Ричард Глостер коротко взглянул на Анну. Ему на миг показалось, что ее голос приобрел былую твердость, исчезла шелестящая вялость интонации, будто Анна делала над собой усилие, роняя каждое слово.

– Милорд, я встретила здесь, в долине, человека по имени Джон Дайтон. Он сказал, что вы наказали ему охранять меня. От кого? Кому может понадобиться вдова нортумберлендского барона, ищущая покоя в старых стенах уединенной обители?

Теперь Ричард знал, что не ошибается. Неделей раньше Анну ничего не волновало и не интересовало. Она возвращается к жизни, а значит, настала пора действовать.

– Вы забываете, Анна, что вы из рода Невилей, а ваш деверь, герцог Кларенс, владеет вашей долей наследства Делателя Королей на незаконном основании. Мой брат когда-то объявил вас мертвой, дабы завладеть вашими землями. Однако Кларенс знает, что, если обман раскроется, он вынужден будет поделиться с сестрой покойной Изабеллы, чего он не желает всеми силами души. Его люди ищут вас по всей Англии, чтобы сделать правдивыми утверждения своего господина.

Анна пожала плечами.

– Сент-Мартин слишком уединенное место, чтобы кто-то мог заподозрить, что здесь скрывается бывшая принцесса Уэльская. Впрочем, если вы не убеждены в надежности Литтондейла, вы можете отправить меня обратно в Нейуорт. Уж там-то меня Кларенс не отыщет, и я буду дома, вблизи могил дорогих мне людей, под охраной преданных слуг.

Ричард задумчиво покусывал нижнюю губу и не отвечал, и в это мгновение Анне впервые пришло в голову, почему Ричард Глостер так стремился увезти ее из Нейуорта и скрыть в своих владениях. Но она не успела заговорить, ибо герцог заговорил сам:

– Господь свидетель, что обитель святого Мартина для вас сейчас куда предпочтительнее, чем замок на скале в Мидл Марчез. Вы не ведаете о том, как обстоят сейчас дела на границе. Битвы, начавшиеся еще в дни падения Нейуорта, не прекращаются и сейчас, и мои люди, и люди Перси без сна и отдыха стерегут рубежи Пограничья. Особенно ухудшилось положение, когда брат мой Эдуард – да продлят небеса его дни – узнал о тайных сношениях Якова Шотландского с Людовиком Валуа и прекратил выплачивать приданое Сесилии Английской. Одним словом, этот край ныне не походит на землю обетованную, и там вовсе не место для Кэтрин Майсгрейв.

Анна уронила четки. Ее лицо, обрамленное траурным покрывалом, стало еще бледнее.

– Нейуорт когда-то был для меня дороже всей старой доброй Англии. И моя дочь – наследница нейуортских Майсгрейвов. Это ее земли.

– Это так. Кэтрин навсегда останется хозяйкой Нейуорта. Однако она могла бы владеть и землями в Йоркшире, Уорвикшире, Ланкастере и других графствах, и, да позволено мне будет сказать, это может сделать ее куда более счастливой, чем суровая, полная борьбы и опасностей жизнь на краю света.

– Эти земли давно не принадлежат мне.

– Но они могут стать вашими, если вы позволите мне объявить, что вы живы.

В камине с сухим треском вспыхнула вязанка утесника, осветив ясным светом лицо Анны. Ричард заметил, как в ее глазах промелькнуло удивленное выражение.

– Милорд Глостер, не хотите ли вы уверить меня, что до сих пор хранили тайну Анны Майсгрейв?

Ричард едва заметно кивнул.

– Я не хотел тревожить вас раньше времени. Вы слишком скорбели и очень нуждались в Боге. Как мог я потревожить вас? Однако я знал, что dies dolorem minuit[3], и ожидал часа, когда вы придете в себя.

– И вы считаете, что это время настало?

Ричард снова кивнул.

Анна медленно поднялась и подошла к окну, за которым сгущались зимние сумерки.

– Поймите, милорд Ричард, – глухо проговорила она, – в тот день, когда Филип Майсгрейв погиб, половина моего сердца умерла вместе с ним.

Глостер не придал значения безысходной печали, звучавшей в ее голосе.

– Зато другая половина вашего сердца живет вместе с Кэтрин. Разве не так? И, думаю, вы не хотите, чтобы ваша дочь когда-либо пережила то, что довелось пережить вам.

Анна вздрогнула, но ничего не ответила. И тогда Ричард поведал ей о событиях в Мидл Марчез. Он говорил негромко, уснащая свою речь живописными подробностями, и коснулся всего – начиная от обычных угонов скота в осенний период и огненных крестов на границе до поджогов хижин с запертыми в них людьми и кровавой резни, которую учинили Хьюмы в землях Флетчеров в отместку за похищение юной Маргарет Хьюм. Анна слушала его, и ей казалось, что она снова дышит напоенным тревогой воздухом той дикой земли, где стоит пограничная крепость Нейуорт. Опасный край, который так любил ее муж, край, с которым сжилась и она, потому что иного пристанища у нее не было. Там она научилась быть счастливой – и все потеряла. Хочет ли она вновь оказаться там вместе с дочерью и вновь испытать непроходящее чувство тревоги? Там тлеет война, а это значит – вытоптанные земли, сожженные селения, полуразложившиеся мертвецы у дорог, которым не суждено дождаться погребения… Ричард Глостер отчетливо дал понять, что ничего иного ей не следует и ожидать.

Когда Анна покидала Нейуорт, его уцелевшие обитатели явили свою любовь и преданность, и она вспоминала о них с теплотой. Оливер, Молли, отец Мартин и многие другие будут рады, если она вернется.

Но как сложится ее жизнь там, где все станет напоминать ей о безвозвратно утраченном счастье? Хватит ли у нее сил выдержать это постоянное напряжение, тем более теперь, когда в ней осталось так мало стремления бороться, и единственное, чего ей хотелось бы, – посвятить себя Богу и воспоминаниям. Однако она понимала, что если откажется от помощи герцога Глостера, то ее дитя вынуждено будет рано или поздно вернуться в Нейуорт, и неизвестно, что случится там, где покоя не ведают и более сильные, чем хрупкая и мечтательная Кэтрин Майсгрейв.

Ричард не торопил Анну с ответом, и она была ему благодарна. Но он посеял в ее душе зерна сомнения, заставил очнуться и начать думать о будущем. Что станется с Кэтрин? Что ее ждет? В известном смысле предложение Ричарда Глостера было заманчиво. Их обоих ждет богатство, могущество, власть. Дочь провинциального барона из Нейуорта могла со временем стать одной из первых леди Англии.

Анна размышляла.

Пришла весна. Ричард Глостер порой заглядывал в Сент-Мартин ле Гран. Герцог редко являлся с пустыми руками, и престарелые сестры Святого Причастия, несмотря на строгость устава, с нетерпением ожидали его визитов. Приволакивая ногу, Ричард входил во двор монастыря, белозубо улыбался, испрашивая у матери-настоятельницы благословения, а с сестрами был почтителен, хотя и умудрялся сказать каждой что-либо приятное – от важной и суровой сестры-ключницы до готовой расхохотаться без всякого повода сестры Агаты. Для монастыря же наезды герцога стали сущим благодеянием. Он не только оградил его от произвола болтонских монахов, но и владения Сент-Мартина увеличились земельными наделами в Литторондейлской долине, в монастырской церкви появилось прекрасное распятие из драгоценного красного дерева, а для сестер были доставлены из Йорка новые ткацкие станки.