Читать книгу "Невеста миллионера - Любовь Попова"

буквально дрожат, а тело ноет.

– Я принес тарелку.

Она удивлена смене темы, а я продолжаю держать тарелку и ждать, когда она развернется всем корпусом.

– Так поставьте ее на стол.

– Подойди и возьми.

– Я занята. Я пришла готовить, а не удовлетворять все ваши прихоти. Не будьте ребенком.

– Мои мысли далеки от подростковых, а ты пришла, потому что тебе нужны деньги. Поэтому подойди и возьми тарелку.

Она бросает нож. Раздраженно вздыхает. В этом есть своя прелесть. Бесить ее. Выводить из равновесия всю такую строгую и ледяную.

– Вы нормальный вообще? Сколько можно вести себя, словно хотите от меня…

– Хочу.

Она теряется, а я не даю ей расслабиться. Смотрю исподлобья, чтобы она эту мысль переварила, хочу увидеть, что будет происходить с ее лицом.

Ничего. Она никак не реагирует. Спокойно подходит и забирает тарелку, не прикасаясь к коже, словно я прокаженный.

– Вместо дурацких мыслей о том, чего у вас не будет никогда, лучше бы подумали о том, как встать на ноги.

– Если бы это было так просто… – цежу я сквозь зубы. – Думаешь, я бы сидел в этом проклятом месте.

– Вы можете стоять…

– Мне больно!

– Но вы можете стоять, – напирает она, даже не смотря на меня. – Просто не хотите работать над собой, потому что так легче жить. Легче жалеть себя.

– Да что ты, повариха, можешь знать об этом.

– Намного больше, чем вы думаете.

– Так расскажи мне, поведай историю своей жизни.

– Лучше я послушаю вашу. Вам же хочется, чтобы я пожалела вас. Так расскажите, как вы сели в это кресло.

Смотрю на ее спину, понимая, что еще никто не спрашивал это так. Грубо. Без жалости. Разбрызгивая вокруг себя яд. Словно мой рассказ позволит ей еще больше меня ненавидеть.

А я решаюсь, потому что ее ненависть дает мне надежду, что я еще живой. Осталось понять, откуда вообще взялась эта ненависть.

– Если пообедаешь со мной, расскажу.

Ее спина, если это возможно, становится еще прямее, а голова чуть наклоняется, словно она обдумывает мой ультиматум.

– Хорошо.

Глава 6. Харитон

На обед действительно был борщ. Наваристый, красный, с крупными кусками мяса, нарезанного соломкой.

Я набрал ложку только в тот момент, когда Ева молча села рядом. Я ел и раньше этот суп. И это одно из тех блюд, которые напоминают мне людей.

Одинаковые ингредиенты. Вроде бы изучен состав от и до. Но вкус всегда разный.

Так и с людьми. Они одинаковые, могут быть даже рождены в один день, но никогда ни один человек не будет похож на другого на сто процентов.

Отложив ложку и посмотрев в пустую тарелку, я хотел попросить еще, но ощутил на себе ее взгляд. И что, я действительно буду рассказывать о себе? Исповедоваться? Зачем мне это? Что даст? Сделает жизнь легче? А может, подарит волю к борьбе с собой?

– Хочешь здесь? Или пойдем ко мне в спальню?

Слабая попытка. Неудивительно, что Ева не ведется.

– В библиотеке мне понравилось. Идите туда, я принесу чай.

– Действительно будешь меня слушать?

– Я уже поставила картошку на вечер в духовку. Так что у меня есть пол часа. Если вы, конечно, отвечаете за свои слова. Если нет, я не удивлюсь и спокойно пойду домой.

– Я отвечаю за свои слова! – рявкаю я и отталкиваюсь от стола. – Неси свой чай!

Раздражает своей вечной попыткой дать понять, какое я ничтожество.

С чего бы начать. С детства? Или с сестры. А может быть с…

– Сахара два? – слышу ее голос и киваю. Смотрю на собранные на затылке волосы и теряюсь. Ненавижу блондинок. Но почему не эти выбившиеся пряди, что так переливаются желтым в свете настольной лампы.

Обстановка настолько интимная, что хочется забить на разговор, истории и просто раствориться в этой магии, когда двое знают, чем все закончится, но пытаются играть в знакомство.

Неужели она не понимает?

– Хочу, чтобы ты рассказала о себе.

– Кто бы сомневался. Новые условия. А какое будет следующим. Удовлетворение ваших низменных желаний?

– Я не против. И все же. Любой человек жаждет рассказать о своей жизни, даже если никчемнее моей. Выставить себя этаким мучеником. Героем. Преподнести ситуацию со стороны своей правды, даже если он убийца-маньяк.

– Я не маньяк, – хмыкает она, отпивая чай, усаживаясь в кресле чуть глубже.

– Хочу твою историю.

Она смотрит на меня, обдумывает уйти, и я уже готов к этому решению. Может быть, так лучше? Уволить и забыть ту, что неожиданно подцепила корочку на давно стянувшихся ранах.

– Я расскажу вам столько историй, сколько расскажите мне вы. Но лишь одна из них будет обо мне.

– Я должен определить, какая?

Она растягивает свои рабочие губы в ироничной улыбке.

– Добавим в рассказы интриги. Чтобы у вас был стимул.

– Вы так хотите услышать мои истории?

– Хочу, – сказала она и замолчала, всем своим видом демонстрируя, что ничего больше не произнесет, пока не заговорю я. Я отпил кофе, прочистил горло и решил, что проще начать с конца.

– Я был в армии. Под Питером. Я использовал свои связи, чтобы попасть именно туда. В этом промозглом городе, в одном из притонов держали мою сестру, – замолкаю, ожидая реакции, любой реакции. – Удивлена?

– Тому, что у вас есть сестра или тому, что вы служили в армии?

– Тому, что она стала проституткой.

Ева отвернулась. Посмотрела на лампу, и теперь свет падал на ее ровный, почти аристократический профиль. На ее лице отражалась работа мысли, словно она думала сказать правду или сделать мне приятно.

И что-то мне подсказывает, что меньше всего она хочет меня жалеть.

– Учитывая то, кем был ваш отец. По слухам. Это не удивительно.

Ладно. Пусть так. И это меня не обидело. Просто почему я не задавался такой мыслью в юности. Почему допустил то, что происходило с Вероникой. Как мог пропустить точку невозврата, когда назад пути не было.

– Я хотел спасти ее. Вытащить из притона сам, потому что отец дал мне понять, что ничего делать не будет. И дочь для него умерла.

Она снова посмотрела на меня. И ее взгляд, заинтересованный, позволил мне продолжить. Давно ли я так сидел и без ненависти рассказывал о своей жизни. А все почему. Что же в этой обыкновенной женщине двадцати пяти лет на вид меня привлекло?

– Вам удалось?

– Не без помощи одного клоуна. Я зашел туда как клиент. Купил собственную сестру, и мы сбежали. Но, судя по всему, проститутки у нас в цене. За нами погнались,