Читать книгу "Я репетирую жизнь - Татьяна Васильевна Промогайбо"

не ленясь, топтала её! Ещё капусту пересыпали яблоками, хреном. Труженицы пели песни, это придавало сил, и я танцевала на солении, как чеченцы на праздниках! Это стало настолько моим личным, что я даже не помню, были ли там ещё другие дети. Наверное, только я, звезда балета. Потом, когда капуста созревала, мама приносила квашеные яблоки. Вкуснее ничего не знаю!

Звено мамы, она учётчица.

Мне было пять лет, и у нас родился мой брат Серёжа. Я полюбила его преданно и навсегда. Мама доверяла нам с Нюсей — подружкой – отстирывать зелёные какашки с его пелёнок. Толстенький наследник рос быстро, засыпал трудно по ночам.

В комнате зимой холодно. Сестра, я, брат, мама расположились на печке, с нами ещё патефон и пластинки певицы Мордасовой. Пока звучит песня «Валенки», брат спит, а мы, поддерживая звучание, спали по очереди.

Мама в этот период особенно красивая, на ней платье, сшитое ею же. Волосы, чёрные и волнистые, всегда опрятно зачёсаны и собраны в пучок. Она гордилась тем, что ни разу не отнесла денег в парикмахерскую. Один раз в жизни она была в санатории и то с моей дочерью-второклассницей, а когда приехала, то сказала, что лучше ухаживать за огородом в 60 соток. Упрямая Ира вытрепала ей все нервы, даже умудрилась шкаф на себя перевернуть и вазу разбить. Мама оббегала весь город Железноводск, чтобы найти такую же посудину.

Я и Ирочка с замечательной бабушкой.

Родня Подставкиных нам особенно близка. Мама любила их, у нас часто гостили мои двоюродные братья и сёстры. Летом они приезжали к бабусе, но предпочитали жить у нас. Мама наготовит на всех еды, а сама уходит на работу, мыть посуду приходилось мне.

Один раз перемыла всё, и захотелось пить: компот варили в чайнике, а чтобы опять не пачкать чашки, то решила попить из горлышка. Дело было летом, и в сосок на сладкое залетели осы, одна из них укусила меня. Сочувствовала мне и лечила дочку с распухшим языком, который не помещался во рту, только мама.

Мама – работящий человек, поднималась в четыре-пять часов, шла в огород и работала там до шести, потом доила корову, а иногда две.

Бабуся и мама.

Батька подтягивался: кормил живность, гнал корову в стадо. Мама в это время готовила завтрак, всегда несколько блюд.

– Вареники, рагу, пирожки. «Зачем так много?» —спрашивала я.

– Батька любит, чтобы на столе много было, – отвечала мама.

– Надо сказать ему, что вам тяжело. (Родителей мы называли на «Вы»).

– Мне не тяжело, лишь бы только он не кричал.

После обеда мама снова в огороде. Но тут она увидела, что сосед Конарь понес что-то в мешке. «Ваня, ты куда ходил?»– оказывается, по грибы. «Грибов в лесу накатом», —дразнится дядя Ваня. И тут мама, прихватив мешок и ведро, мчится за грибами в лес. Мы ждем её вечером домой, а мамы нет, стали волноваться. И тут открывается дверь из огорода и заходит в трусах и в лифчике наша грибница. Оказывается, мама набрала добра мешок, ведро, сняла платье, завязала горловину и рукав и в платье набрала. Потом попалась ещё полянка, с неё собрала целую кучу, потом ещё: «Завтра, Вася, поедем утром на мотоцикле и заберём. А домой не шла – стеснялась людей, ждала в лесу, когда стемнеет».

Мама – замечательная бабушка. Особенно она любила мою Иру и нянчила её с шести месяцев, оставалась с ней, когда я уезжала на сессию. Я рвалась домой, и, приехав в очередной раз, слышу ещё из коридора балалайку и весёлую частушку— папка играет и поёт, а мама в это время заталкивает ребёнку кашу. Рационализаторы!

Отдыхать только с внучкой!

Дочка бывала у родителей все каникулы, мама выделила ребёнку в огороде большую грядку. Там Ира познавала секреты огородничества. Ухаживал за своим огородом ребёнок, как и бабушка, сам.

Мама верила в бога, ходила во всякую погоду в церковь. Ещё ночь, а они с Ирой уже идут святить паски.

Дочка моя выросла такой же праведницей: трудолюбивая, никогда никого не судит, искренне верит в бога. Да, ещё и закончила биофак, умеет работать с землей, у неё даже палка дает корень. Всё-таки это работа бабушки! Спасибо!

После рождения брата, работая продавцом в магазине, где продавалось всё, начиная от гвоздей до губной помады, мама очень любила считать, выучила меня и научила пользоваться счётами. Например, бежит на обед, увидит стаю чужих гусей – посчитает их, делает дома вареники или пирожки – они так же посчитаны. Гусей в городе нет, поэтому я их не считаю, а вот во всём другом у меня порядок – посчитано.

Мама любила своих сестёр и братьев, писала им письма, посылала посылки и открытки на праздники. Родственники отвечали тем же.

Люба – старшая сестра, одна из первых трактористок в Мартанской, а когда вышла замуж и переехала к мужу в город Хадыженск, то стала работать на кирпичном заводе.

Люба, Коля и их дочери – Рая и Вера.

Согласитесь, тяжёлые профессии для женщины. Она всегда весела, с хорошей памятью. Сёстры у ней выспрашивали то, что сами подзабыли. Когда приезжала к нам, всегда помогала маме по хозяйству. Сидят, дерут перо на подушки и песни поют:

Я печку не топила, гостей я не ждала,

Я в поле жито жала, домой поздно пришла.

Сколько живу, столько и прислушиваюсь к народным исполнителям, но никто эту песню не поёт. Эх, как они, сёстры, в два голоса пели эту песню!

Особые гости из Армавира. Старший брат Сеня младшим, как отец. Сначала поддерживал рыбалкой, потом передавал то мешок муки, то мешок какой-нибудь крупы. Начинали свой городской путь, свою учёбу у него Поля, Катя, Вася и Галя.

Житьё там было нелегкое, своим характером и поступками вредила Маша – жена Сени.

Сеня и Маша в Сочи, в любимом месте отдыха.

Но чем старше она становилась, тем мудрее. К нам тётя Маша приезжала всегда с подарками, обязательно привозила свой розовый торт и чистящий песок. Им она чистила нашу алюминиевую посуду, которую узнать после её обработки было невозможно. Однажды она проснулась очень рано и до обеда, не отдыхая, вырвала руками