Читать книгу "Красные ворота - Галина Осень"

– А если не запрягу? – почти спокойно спросил Матвей, проводив глазами последний прыжок любимого пса и давая возможность Насте приготовиться.

– А тогда, дед, мы запряжём сами и спрашивать уже не будем. Не у кого будет, – издевательски добавил он. – Ну, хватит базарить! Запрягай! – в одну секунду у головы Матвея оказался пистолет, и бандит недвусмысленно махнул головой подельникам, заставляя проверить дом и ограду.

– Правильно, Косой, порешай его уже! Некогда ждать. – откликнулся другой бандит и шагнув к дому, сразу увидел Настю, притихшую за телегой.

Думать и ждать больше было некогда. Неизвестно, как всё обернётся. Похоже, люди для этих подонков ничто, так же, как и собаки. Абсолютно хладнокровно Настя спустила курок и выстрелила бандиту в ногу. Затем, быстро перевела взгляд на того, кто держал пистолет у виска деда, и также хладнокровно выстрелила ему в руку. Пистолет бандита упал в пыль, и его тут же подхватил дед.

– Спасибо, внуча!

На секунду бандиты, не ожидавшие ничего подобного, онемели. Но мат раненых вывел их из ступора. Однако, на счастье деда и Насти, оружия у них больше не было. А подходить близко к вооружённым людям, бандиты опасались.

– Уходите, ребята, от греха, – спокойно сказал Матвей. – Нынче время такое, каждый за себя.

Но бандиты не вняли. Подгоняемые криками старшего, они начали окружать пасечников. У одного из них оказалась простая китайская сеть, которую он намеревался закинуть на свои жертвы и спеленать их.

– Ну, всё, ребята! Я предупреждал, – выдохнул дед и в упор выстрелил в того, что с сетью.

Бандит упал замертво. Все поняли, что шутки кончились.

– Ах, ты с-сука!

Последний целый бандит сделал было шаг к деду, но замер под дулом пистолета.

– Вяжи их, Настя! Уходить надо быстро! Не дай бог, ещё какие отморозки появятся.

Настя молча, наскоро, но крепко связала бандитов старыми вожжами и пинками согнала их в кучу. Стреножила всех вместе, чтобы дольше не могли освободиться.

Матвей в это время запрягал Гнедка и привязывал к задку телеги корову и нетель. Потом они вместе с Настей загрузили скарб в машину и по паре тюков на коров и, не оглядываясь, покинули свою пасеку. Забыли ли что-то или просмотрели – уже было неважно. Теперь жизнь бы спасти. Но мёртвый Дархан в дорожной пыли ещё долго не выходил у Насти из головы. Да, жестокое пришло время…

Настя медленно тащилась за их обозом. Её перегруженная ласточка тоже не могла резвиться на просёлочной дороге. И всё же медленно, но верно их маленький караван двигался вперёд навстречу новой жизни.

Кажется, человечество в очередной раз подложило себе бяку. Многие ли выживут в новой гонке за будущим…

В первые часы Матвей и Настя стремились подальше уйти от пасеки и затеряться на просёлочных дорогах. Они всё равно сходились потом у Крутоярки в одну, а потом опять разветвлялись на несколько, как обычно бывает вокруг деревень и сёл. Кому на пасеку, кому на покос, кому за хворостом или лесом – так постепенно из года в год дорожки и прокладываются, если ими пользуются. А перестанут пользоваться – зарастают.

Вот такими тропами и собирались идти беглецы. Да, медленно. А куда им торопиться? Но всё же в первые часы, опасаясь погони, они торопили и Гнедка, и коров. К вечеру свернули на едва заметную тропку недалеко от села. Недалеко, потому что уже слышали злобный лай собак и мычание скотины. Нехорошее предчувствие охватило Настю, но деду она ничего не сказала. Тот и так уже устал и дышал хрипло с натугой и свистом.

– Посиди, деда, – распорядилась она, выходя из машины. – сейчас я Ночку подою, отпущу их попастись, а мы тем временем ночёвку устроим. – Не тревожься, сама всё сделаю. Сиди, – прикрикнула она на неугомонного деда, который хоть и через силу, а рвался ей на помощь. – Отпустит и будешь потом помогать, а сейчас сиди!

Подоив Ночку и сцедив молоко в большой десятилитровый бидон, она привязала скотину на колышки, чтобы далеко не разбредались и присела рядом с дедом.

– Ну, как оно? Путешествие-то. Всё нормально? – пихнула она деда в бок. – Куда молоко-то девать? – не к месту спросила саму себя.

– Надо заглянуть в Крутоярку-то, – не слушая её и не отвечая на подначки, произнёс дед. – Собаки нехорошо лаяли… Посмотреть надо.

Настя вздохнула, она и сама так думала, но дед плохо себя чувствовал. Куда с ним идти?!

– Схожу сейчас. Ты сиди, я быстро. На рожон не полезу, успокойся. Сначала издалека погляжу. Бинокль давай, – она протянула руку.

– Вместе пойдём, – отвёл её руку Матвей. – Оно надёжнее.

Медленно, но уверенно он поднялся с земли и, отряхнув штаны, не спеша зашагал в сторону деревни. Настя, оглядев их лагерь и не найдя причины для беспокойства, зашагала следом. Вдвоём и впрямь лучше.

Выбрав удобное место, чтобы была видна улица и как можно больше домов, Матвей и Настя залегли, наблюдая по очереди в бинокль за деревней. И после часа пристального осмотра пришли к выводу, что людей там нет.

Нацепив на головы пластиковые щиты и надев резиновые перчатки, всё как учил Вересов, они настороженно вышли на деревенскую улицу. Да, скотина орала. Видимо, коровы не доены давно и вымя болит. Собаки носились по улице и лаяли на скотину, наверное, от непонимания: куда делись хозяева.

«Так же и наши, наверное, куры и кролы бегают неприкаянные,», – вспомнила Настя своих подопечных, которых они перед отъездом выпустили на волю. А куда их?!

Деревушка была небольшая, и они с дедом прошли её насквозь минут за пятнадцать. Никого. И непонятно, то ли тут вирус прошёл (хотя, откуда), то ли просто ушли все.

– Похоже, ушли люди, – вслух выразила Настя свой вывод.

– Тоже так думаю, ответил Матвей.

Делать им тут было нечего и они, уже не таясь, пошли обратно. Если бы тут лошади были, Матвей обязательно бы взял пару Гнедку. Но лошади и местным были нужны. Всех забрали. Они были уже на краю села, как из одного дома послышался несмелый оклик:

– Дяденька, заберите нас с собой!

Матвей и Настя резко обернулись. Возле старого забора небольшого домика стояла молодая девушка и держала за руку пацана лет пяти-шести. С опасением и одновременно надеждой они смотрели на взрослых.

– Ты кто? – требовательно спросила Настя.

– Алёна, то есть, Елена Николаевна Рыжикова – медсестра. А это сын мой Захарка. То есть Захар Васильевич Рыжиков. Пять лет, добавила она.

– Сы-ын?! – недоверчиво протянул Матвей. – А самой-то тебе сколько?

– Двадцать три, – опустила глаза мамаша. – Вы не подумайте, мы обузой не будем. Я всё умею, я же деревенская, – зачастила девица. – Просто, когда тревогу объявили, все из города побежали, и мы тоже. Но машины нет, и я пешком с Захаркой шла. Долго. Пока до родителей добралась сюда, они уже уехали. Все отсюда уехали. Мы здесь одни уже неделю живём.