Читать книгу "Бывшая в употреблении - Ульяна Громова"

— Ви-и-ить… — обиженно простонала Сабина, прикусывая от непривычной боли и неприятного ощущения губу.

— Я знаю, зачем ты ходишь к нему в кабинет. — Он вытянул член из попы, провел головкой вокруг другого мокрого отверстия, собирая смазку, и вернулся выше, на этот раз толкнувшись рывком. Сабина вскрикнула и следом всхлипнула, хватая ртом воздух, не расслышав его слова: — Я его привычки наизусть знаю, детка. Не ты первая, инженю[8]… — он быстро выскользнул и так же резко дернулся обратно, ударяя бедрами о ее раздвинутые ягодицы, — …не ты последняя…

Виктор держался за ручку двери, не давая опустить ногу, и долбил попу членом с глухим рыком, вбивая Сабину в дверь всем своим телом. Ей нравилось, когда он слетал с катушек и брал ее грубо и властно, но сегодня ей было больно и неприятно, и досадно от того, что он не дал кончить от его языка, а от этого секса она не чувствовала ни возбуждения, ни удовольствия. Она послушно стояла, отдав ему свое тело, и чтобы как-то смягчить себе боль, отпустила ягодицы и затеребила клитор пальцами, прижавшись к двери мокрой от слез щекой и закрыв глаза.

А еще было неуютно и неприятно от того, что любимый знал о ее интимных встречах с антрепренером, хотя она так старалась делать это тайно от него. И теперь Виктор будто наказывал ее за измену, и это «инженю» прозвучало там многосмысленно…

Сегодня все пошло не так. И чем кончится этот чертов день, она уже не знала. Стояла и скулила, пока он трахал ее жестко и, как ей казалось, очень долго. Впервые она с нетерпением ждала, когда он кончит, и радовалась, что у него осталось до конца свободного часа не слишком много времени. Но и того, что осталось, было слишком много для такого секса.

Он дышал часто и глубоко, вбивался в нее, уже почти не выходя, и вздрагивал в предвкушении разрядки. Сабина уже обрадовалась, что он вот-вот отпустит ее, когда Виктор выдернул член, рывком развернул ее к себе лицом и резко заставил встать на колени.

— Отсоси! — глухо рыкнул и ткнул ей в припухшие губы красную блестящую головку. — Открой рот! — рявкнул грубо и сдавил пальцами ее щеки, вынуждая разомкнуть губы и зубы, и тут же сунул член глубоко, проникая в глотку. Сабина распахнула глаза и поперхнулась, не желая принимать его в рот после анального проникновения, но мужчина не дал выбора — он держал ее за затылок и подбородок, трахая рот со стоном. — Соси-и-и… — снова потребовал, оставляя во рту лишь головку.

Сабина послушно принялась сосать, втягивая щеки и играя кончиком языка вокруг отверстия в твердом навершии — лишь бы он быстрее кончил. Уже через несколько секунд Виктор пустил ей в рот густую струю.

— Извини, — бросил скупо, натягивая штаны с довольным видом, — не знал, что твоя задница еще целка. — Его широкая улыбка говорила, что он был этому рад. — Обещаю потом быть нежнее. — Неожиданно он весело расхохотался. — Нет, ну надо же! И муж тебе в жопу не засадил ни разу?! Вот лох!..

Сабина не разделяла его веселья, хотя обычно поддерживала его шутки в адрес мужа. Сегодня Виктор перешел какую-то черту, и она сама позволила ему это. Он словно натыкал ее мордочкой в ее же испражнения, как котенка.

— …Ну, извини, извини! — подошел к ней режиссер и обхватил ее за талию. Притянул к себе и прижался крепко. — С катушек слетел, ты просто представить не можешь, как здорово быть первым, а у замужней девушки обнаружить целку вообще нереально. Моя ты маленькая дырочка…

Витя накрыл ее губы страстным поцелуем, но то и дело отпускал их — его пробирал смех, который он никак не мог остановить, да и не хотел. Мужчине было удивительно, что лоховатый владелец этого шикарного тела не тронул эту дырку. Может быть, оставил на потом, когда приестся влажная розовая щелка? И от мысли, что первый проложил дорожку, Виктор смеялся, не в силах успокоиться.

Он взглянул на настенные часы в коридоре, дальше которого они так и не продвинулись, и заторопился:

— Черт… Детка, мне пора бежать.

— Ну-у, Ви-ить… — протянула Сабина, надув припухшие губки. — Я даже не кончила.

— Поласкай сама свою дырочку, детка. Давай-давай, мне нельзя опаздыва-а-ать… — пропел он последнее слово, поворачивая девушку к себе спиной, поправляя на ней сарафан и застегивая молнию на спине. — Если хочешь кончить, приходи вечерком попозже.

— А ты куда? Можно с тобой? — с загоревшейся надеждой в глазах спросила девушка, натягивая трусики.

— У нас чисто мужская компания, пиво, бильярд, дым сигарет… — отрицательно качнул головой Виктор, смотря на себя в зеркало и приглаживая густые волнистые волосы.

Он был по-мужски красив: тело без кубиков, но и без животика, карие глаза, густые каштановые волосы, квадратный подбородок с вертикальной ямочкой посередине, чистая кожа. И даже немного колесом ноги придавали его облику мужественности. Его широкая улыбка разила женщин наповал, ему не надо долго очаровывать их. Напор и наглость с откровенной похотью во взгляде быстро ломали слабое сопротивление любой, а жесткий секс, который, по его мнению, больше всего любили представительницы прекрасного пола, делали связь с ним незабываемой.

* * *

Не забыла ее и Сабина. Виктор трахнул ее в задницу прямо на пороге своей квартиры. И это могли понять все, кто ждал лифт! Она слышала и стук двери подъезда, и писк домофона, и голоса людей, и как открывались дверцы лифта, пока мужчина буквально вколачивал ее членом во входную дверь. Ручка дергалась под ее коленом, которым она упиралась в косяк, и на нем теперь краснела вдавленная полоса. Хорошо хоть сарафан прикрывал этот позор. Девушке казалось, что каждый поймет, чем она только что занималась.

Ей было странно неуютно на душе. Как-то… склизко. Мелькнула мысль, что пора заканчивать встречи с Виктором, но тут же пропала — Сабина влюбилась в режиссера как кошка, и представить себе не могла, что их встречи закончатся. Она ревновала его даже к замужней молодой женщине, которая работала в театре уборщицей. Иногда та садилась рядом с Виктором и смотрела репетиции, и мужчина шутил с ней, о чем-то разговаривал и покрикивал при ней на нее — Сабину. Потому что в такие моменты она забывала слова своей роли, сбивалась в сценах от неуправляемого синдрома собственницы. И окрики Виктора, когда эта голодранка в синем халате улыбалась, глядя на нее, доводили Сабину до исступления. Она закатывала скандал и убегала со сцены в слезах от раздиравшей грудь обиды.

Виктор ни разу не приходил пожалеть ее или успокоить. Обычно он просто звонил на сотовый и гаркал «Быстро на сцену!», и она не могла ослушаться. Сабина никогда не могла пойти против его желания, всегда боялась обидеть его, стать ему неинтересной, что ее место займет другая. И она возвращалась. Девушка бегала за ним, как собачка, ловила взгляды, жмурилась от звука его хриплого голоса… А уж когда он за чем-то обращался к ней, расцветала, как ночная фиалка…

Сабина шла домой и не замечала ничего вокруг, погруженная в свои мысли, и вскрикнула от неожиданности, когда вдруг оказалась в чьих-то объятиях. Забилась, когда рот накрыли чьи-то губы, и начала лупить кулаками наглого незнакомца.