Читать книгу "Драконий чих, или Отскребайте мага! - Кристина Юраш"

Но дракончик не понимал. Ни по — хорошему, ни по — плохому. Зато я вспоминала, что бывает за дракона.

В голове промелькнул уголовный магический кодекс.

«За хранение, применение, использование в тех или иных целях дракона мера пресечения в виде пожизненного срока заключения в магической тюрьме строгого режима. Без возможности обжаловать приговор. Дракон подлежит изъятию и уничтожению. За противоправные действия, указанные в пункте девять точка восемь, повлекшие за собой причинение вреда имуществу или здоровью — смертная казнь». 

— Примула вызывает мандрагору! — послышалось в кристалле.

— Да-да! — спешно и немного напуганно отозвалась я.

Кристалл скакал в трясущихся руках. А я все никак не могла его удержать.

— Возвращайтесь на базу! — послышался гнусавый голос.

Все, кто говорит через кристалл имеет гнусавый и противный голос. Это называют магическим искажением.

— Так точно! — ответила я, чувствуя себя будущим инквизитором. В инквизицию попасть сложно. Берут одного из целого выпуска. Так что за оценками нужно следить внима… Ай!

Меня обняли за ногу и сделали вид, что так оно и было. Когти впились в грязные штаны. Тонкие хрупкие крылья сложились и все. Дракончик дрожал и плакал.

— Так, ладно, — вздохнула я, осматриваясь по сторонам. — Лезь в сумку.

Я вытряхнула зелья ночного видения, бинты и какую-то мелочь прямо на землю.

— Ур, — выдал Фуфлыжник. И улегся поудобней. Чтобы царапать сквозь сумку мою ногу. И покусывать за попу.

Все прошло на редкость идеально. В холл Академии ввалились комья грязи. Из некоторых торчали ветки.

Пришлось поверить на слово, что тридцать две какашки — это инквизиторы. А идиоты, которые пинают друг другу — голову гоблина — это вся галерка.

В тот момент мне показалось, что всем плевать на дракона. Все были грязные, замерзшие, уставшие и голодные настолько что, перепутали Ральфа и лесного тролля.

При помощи заклинания подчинения Ральф привел тролля в Академию. Троллю поставили зачет. Потом сказали, чтобы он вышвырнул эту мерзость на улицу. И кивнули на Ральфа.

Ошибку поняли через пару минут. Но сил ругаться уже не было.

 Вот так в библиотеке стало на шесть книг про драконов меньше.

А в моей жизни завелся пожиратель трусов.

Он рвет их с завидной ненавистью. И регулярностью. Вытаскивает из шкафа и глумится над кружевными телами жертв.

Это не просто маленькая «мстя». Нет. Это — кровная вендетта. Хлебом не корми, дай трусы разорвать! Словно они когда-то предали всю его семью, выгнали на мороз и заставили хороводиться вокруг горящего дома. И вообще стали виновниками всех бед.

Сегодня вместе с трусами пострадал невинный бюстгальтер. Он мирно висел на стуле. И не подозревал, что к нему крадется маньяк — убийца. Черное дело было сделано за считанные секунды. Бюстгальтер даже пискнуть не успел.

Только предательский стул с грохотом завалился: «Помогите! Спасите! Убийство среди бела дня!».

Только благодаря его бдительному «БУМ!», преступник был пойман на месте преступления. Прямо над траурным кружевом бездыханной жертвы.

Улики свидетельствовали против него. Но преступник попытался скрыться от правосудия под кроватью.

Теперь в коробке трепещут от ужаса носки. Но носки — не лебеди. Парами не умирают. Сейчас они обнимаются узелками и прощаются друг с другом. «Ну-ну!», пытается допрыгнуть до них маленький мучитель.

Но трусы кончаются. И кое-кто, возможно, отправится на новые кружевные пастбища. А вот этого не хотелось бы! Маленькое зло должно быть локализировано в комнате!

— Так, Фуфел, — потерла я руки, доставая книгу из-под матраса. — Сейчас определим. Мальчик ты или девочка. Фуфел или Фуфелька!

Древние страницы пестрили примерами. Я с подозрением поглядывала на Фуфлыжника.

— Фуф! — насупился малыш, пока я пыталась его взять на руки.

Страница с шелестом перелистнулась. Я уперлась взглядом в строчки: «Яйца дракона — это миф. На самом деле драконы — живородящие. Но если в первые дни жизни малышу угрожает опасность, его магия создает чешуйчатую броню, похожую на яйцо. Это — особая броня не пробивается большинством заклинаний, устойчива к механическим повреждениям. И даже выдерживает падение с огромной высоты! Пол дракона определяется заглядыванием под хвост. У самцов половые органы указаны на рисунка 45.2».

— Так вот оно что! — удивилась я, глядя на тонкие крылья. — Тебе угрожала опасность! Поэтому ты… эм… окуклился?

Почему-то мне казалось, что я не зря отказалась отдавать малыша большому дракону.

— А теперь иди сюда! — потянула я его к себе.

Положив малыша поверх книги, я попыталась заглянуть ему под хвостик. Но подлый хвост прикрыл все.

— Я кому сказала, — сердилась я, пытаясь отогнуть хвост. Я даже приготовила линейку, чтобы измерять расстояние между дырочками.

 Меня типнули за палец и пыхнули в лицо едким дымом.

— Я просто посмотрю! Ничего отрезать не будем! — убеждала я. Но напрасно!

Меня хватали за похотливые пальцы, которые пытаются проникнуть в святая святых.

Сначала я чувствовала себя последним негодяем, совращающим юную чистую девственницу. А под конец — темным властелином, решившим сорвать первоцвет на мохнатой лужайке.

На полу валялась истерзанная котлета на половине носка. Бутерброды делал. Или делала! Тут пока не ясно. Ай! Вот кусака!

Меня снова укусили. И гневно пыхнули в мою сторону.

 Уууу! Какой темпераментный!

Ладно, трусы порвал!

Но носок? Я пошевелила пальцем в дырке.

Чем ему помешал мой синий носок?

Ума не приложу!

Внезапно по всей Академии пронеслось сообщение.

— Уважаемые студенты и преподаватели! Через десять минут вас ждут в главном зале. Явка обязательна! — коротко произнес голос ректора.

Голос у ректора был странным. Каким-то непривычным. Это раньше он был уверенным и немного строгим. А сейчас он едва ли не дрожал.

Что же могло произойти?

Глава вторая. В которой явилась инквизиция, и уборщица попросила прибавку к зарплате

Мои скромные познания в области воспитания дракона ограничивались: «Вау! Дракон!». Зато я прекрасно знала тысячу и один теоретический способ его уничтожения.

Познания Фуфлыжника о мире ограничивались моей комнатой и сумкой. Мне бы очень не хотелось, чтобы однажды он высунулся в коридор. И с квадратными глазами восхищения: «Ух ты ж! Сколько тут всего не еденного, не грызеного и не сломанного!» пополз познавать мир.