Читать книгу "Беглянка. Дорога к счастью - Анна Бигси"

— Но я хочу знать, кому быть благодарной…

— Оставь свою благодарность себе. Будешь уходить — захлопни дверь.

В следующую секунду послышался грохот закрывшейся щеколды. Таня так и осталась стоять в недоумении, пытаясь понять, что это сейчас было. Мужчина все больше казался ей неадекватным, его поведение не поддавалось описанию. «Неотесанный мужлан», — мысленно придумала она ему имя и, услышав кряхтение проснувшейся дочери, поспешила к ней.

Глава 2

Дождь монотонно стучал по подоконнику, каждой каплей упорно пробиваясь в сознание. Татьяна с трудом разлепила веки и посмотрела в окно. Погода сильно испортилась, небо заволокло темными тучами, а дождь стремительно превращался в ливень. Она понимала, что пора вставать, утро давно наступило, но накопившаяся усталость давала о себе знать. Сил, чтобы вырваться из теплых объятий сна, просто не было. Чистое белье приятно пахло свежестью, манило в свои сети, и Таня сдалась: повернувшись на бок, позволила себе еще немного понежиться в уютной постели.

Дочка мирно спала рядом, методично посасывая пустышку. Как всегда при виде ребенка сердце Тани наполнилось нежностью, она была счастлива, что родила свое чудо, и не жалела ни о чем. Улыбнулась и невесомо провела пальцем по нежной щечке. Хоть в чем-то ей повезло — девочка родилась спокойной, очень редко закатывала истерики и любила поспать. Будто прочитав мысли матери, Мила заерзала и, выплюнув соску, недовольно скривилась.

Откликнувшись на призыв ребенка, грудь тут же наполнилась молоком. Подвинувшись к дочери, Таня аккуратно вложила в ротик дочери сосок и прикрыла глаза, стараясь игнорировать адскую боль, сопровождавшую этот процесс, и наслаждаться моментом единения. Несколько минут спустя ощущения притупились, и Таня смогла расслабиться и немного подремать.

Внезапный раскат грома эхом разнесся по комнате, заставив вздрогнуть и открыть глаза. Гроза за окном только усилилась, а ведь предстояла дорога в неизвестность. Таня не знала, сколько сейчас времени, ушел ее вчерашний спаситель или еще нет, но валяться в постели дальше не имело смысла — проблемы сами собой не решатся. Тяжело вздохнув, она аккуратно отцепила спящего ребенка, встала и принялась одеваться.

Осторожно вышла за дверь и прошлась по пустынному дому, остановившись в кухне. По-видимому, хозяин уже ушел, по крайней мере, ничто не говорило о его присутствии. Места в кухне было немного, но уют от этого не страдал. Все было на своих местах, ничего лишнего. В холодильнике вопреки ожиданиям нашлись яйца и молоко, в хлебнице лежало несколько кусочков хлеба.

Желудок скрутило от голода. Забыв про гордость, Таня отбросила сомнения, нашла все необходимое и принялась жарить яичницу. Это было, пожалуй, единственное блюдо, которое она умела готовить.

Удобно устроившись за обеденным столом, с жадностью беспризорника поглощала пищу и смотрела в окно на дорогу, которая превратилась в жидкое месиво. Как идти в такую погоду и, главное, куда идти, Татьяна не имела понятия. Перспективы были слишком туманны и непонятны…

Вспышка молнии осветила небо, от раската грома завибрировали стекла в доме. Таня зябко поежилась, взвесив все «за» и «против», приняла единственно верное для себя решение — сегодня она никуда не поедет. Осталось только как-то озвучить его хозяину дома, который вряд ли обрадуется этой новости… и надеяться на его доброту и сострадание.

***

Александр медленно пробирался к дому, освещая путь фонарем телефона. Ливень, начавшийся еще утром, к вечеру закончился и оставил после себя мерзкое месиво. Дорогу размыло окончательно, огромные лужи, больше похожие на болото, расстилались по всей площади. Саша сначала попробовал обходить их, а потом плюнул и пошел напролом. Промокшие ноги утопали в грязи и разъезжались на скользкой глине, но он не сдавался, упорно преодолевая метр за метром.

Весь день Саша пытался не думать о вчерашней гостье. Решил забыть этот вечер, просто стереть из памяти, как ненужный файл. Старательно убеждал себя в том, что ему совсем неважно, куда она пойдет и что с ней будет дальше. Но внутренний голос не обмануть, все стремления обнулялись под новой волной воспоминаний. Они преследовали его повсеместно, от них невозможно было спрятаться.

Белов упорно запрещал себе думать о ней и погружался с головой в работу, выслушивал чужие проблемы, но даже не понимал их суть. Злился на себя за слабость и безволие, за то, что, как ни отгораживался, Татьяне все-таки удалось встревожить его израненную душу. Но он не был готов к этому. Не хотел ничего чувствовать: ни жалости, ни сострадания. Давно похоронил все эти эмоции в сердце и не желал воскрешать.

Но вопреки здравому смыслу, Саша переживал за нее, хоть и отчаянно с этим не соглашался. При мысли о том, что с ней или ребенком могло случиться что-то плохое, все внутри переворачивалось, а сердце непривычно сжималось.

Целый день он, как мантру, повторял заветные слова: «Это не твое дело. Это тебя не касается». Но взбунтовавшаяся совесть не соглашалась. Терзала и мучила. Не сумев договориться с ней, Саша закончил работу и привычно заглушил ее голос доброй порцией алкоголя. Легче не стало, но разум затуманился, давая необходимую передышку.

Чем ближе Саша подходил к дому, тем сильнее нарастало чувство тревоги. Свернув на улицу, сразу заметил свет в своих окнах и насторожился. Ускорил шаг, быстро вбежал по лестнице и не разуваясь вошел в дом.

Звенящая тишина давила на нервы. Сердце пропускало удар за ударом. «Наверное, забыла выключить,» — пронеслась внезапная догадка в воспаленном мозгу. Он не успел сообразить, обрадовало его это или огорчило, как дверь, ведущая в одну из гостевых комнат, открылась, и вчерашняя гостья появилась перед ним.

— Здравствуйте, — робко проговорила она и потупила взгляд, будто провинившаяся школьница.

Белов вскипел мгновенно. Неясное чувство облегчения просто снесло ураганом праведного гнева.

— Ты что здесь делаешь?

— Извините, я…

— Я что, не по-русски тебе вчера сказал? — грубо выкрикнул он, с трудом сдерживая агрессию. Эмоции, копившиеся весь день, рвались наружу. Ему просто необходимо было выплеснуть их, он не справлялся с ними, а выпитый алкоголь только ухудшал ситуацию.

— Не кричите, пожалуйста. Ребенок спит. — Таня попыталась смягчить его, но, почувствовав запах перегара, поняла, что это бессмысленно. Мужчина опять был пьян, а значит, скорее всего, неадекватен. Чувство самосохранения подсказывало спасаться от него, но бежать было некуда.

— Да мне плевать на твоего ребенка. — Саша не выдержал и припечатал ладонь к стене, вымещая в этом движении всю свою злость. Он контролировал себя и никогда не посмел бы ударить женщину.

Таня вздрогнула от испуга и подняла на него глаза. Ей стало по-настоящему страшно. Она готова была сию секунду собраться и сбежать из этого дома. На что она вообще надеялась, оставшись здесь?

Плач ребенка, как спасительная соломинка, вернул в реальность. Преодолев страх, Татьяна обошла мужчину и попыталась уйти в комнату, но он не позволил. Крепко сжал плечо и одним рывком вернул на место, нависнув над ней, как скала, и вынуждая смотреть прямо в глаза.